Морфы

– Ты... ты умер там вместо меня!
– я снова ткнула в него пальцем, но теперь это звучало иначе.

– Только не надо драмы, - скривился Вест, разливая чай. Пальцы его заметно дрожали.
– Я это давно умею делать. А ты — нет. Считай, что дал списать. Простого «спасибо» будет достаточно.

Бравада давалась ему непросто, он едва не пролил чай, а в чашку и вовсе наполнил только до середины, чтобы суметь донести её до рта. Впрочем, в мою чашку он налил столько же, и я всё равно часть пролила на пальцы, но даже не почувствовала.

– Это сейчас пройдет, - поймал Вест мой взгляд, направленный на мокрые пальцы.
– Ты в полном порядке, просто твой разум в это не верит.

– Я и сама не верю, - честно призналась я, отпивая чай и чувствуя, как тепло медленно струится по телу, иголками покалывая там, где я не чувствовала своего тела.

– И я не поняла, как так получилось. Я уснула или что?

– Я сам не совсем понял, - нехотя произнес Вест и криво улыбнулся. Губы его были нормального цвета и глаза больше не казались мертвыми и заледеневшими.
– Я ведь тоже всего лишь студент, ты же не забыла, нет? Так вот, когда ты засыпаешь во сне, ты попадаешь в более глубокий сон, но твое тело остается там, где ты спишь. Как матрешка, если тебе будет понятнее.

– Мне не понятнее, - честно призналась я. Чашка наконец стала ощущаться в руках как горячая.

– Смотри, - Вест закатил глаза, но всё-таки принялся объяснять.
– Ты заснула дома в постели и тебе снится эта комната. Твое тело из дома не пропало, оно дрыхнет и может даже храпит.

– Эй, я не храплю!
– я толкнула его ногой, и моя подушка по инерции закружилась.

– Это частности, - отмахнулся паршивец.
– Потом ты уснула в этой комнате и, давай пойдем по оптимистичному сценарию, приснились тебе колодцы.

Я кивнула, догадываясь, что колодцы — довольно стандартное место отдыха для студентов.

– И твоя спящая тушка по-прежнему давит на подушку в этой комнате, - продолжил он.
– Единственное исключение — если в сон ты перескочила, не засыпая, а просто как из аудитории в другую. Да что я тебе рассказываю, ты же работала волонтером!

Я снова закивала, потерев запястье, на котором образовался старый и давно забытый мною браслет.

– А вот в этот раз было не так, - Вест почесал в затылке.
– Ты не исчезла просто как уходят в сон и не осталась спать, ты стала исчезать постепенно. Мне показалось это довольно подозрительным, поэтому я ухватил тебя за ногу и — вуаля!
– врос вместе с тобой в глыбу льда. Так как меня там быть не должно было, я имел куда больше возможностей для маневра, которыми и воспользовался.

– И умер вместо меня, - снова вспомнила я и всхлипнула. Сама не знаю почему. Наверное, позже мне станет стыдно.

– Эй, вот только сырость не разводи, да?
– забеспокоился Вест.
– Я же сказал, это ерунда. Может, просто совпадение. Конечно, придется сказать Кошмару Кошмарычу... Да и занятия с Кощеем будут нелишними...

Кажется, он что-то говорил после этого, но я уже не слышала, потому как просто разревелась. Я ревела и когда он стащил меня с подушки, вытолкнув за дверь комнаты отдыха, и пока тащил за руку по коридору, и даже в уже знакомом кабинете Кошмарыча я упрямо продолжала рыдать.

Кошмарыч прикрыл лицо руками и, наверное, наблюдал за нами через щелочки между пальцами — с него бы сталось. Точно я не была уверена, потому как слезы застилали глаза и вместо Веста и его учителя я видела не слишком внятные цветные пятна. Причем в случае Кошмарыча пятно еще было и не слишком цветным.

– Вестмунд, ты не мог её привести, когда она успокоится?
– спросил Кошмарыч таким тоном, словно я душила котят и никак не меньше.

– Я думал, это вы сможете её успокоить, - огрызнулся Вест. Я достаточно проморгалась, чтобы увидеть на его лице страдание. Похоже, тот факт, что я теперь знала его полное имя, его заботил больше чем то, что он за меня умер вообще-то. Зареветь с новыми силами у меня не вышло, но вот икать сквозь жалобные всхлипывания — запросто.

– Она едва не умерла снова, - пояснил наконец Вест.
– Больно короткий промежуток, не правда ли?

Кошмарыч поднялся из-за стола и обошел его, останавливаясь перед Вестом, который так и остался стоять чуть впереди меня.

– И что же ей помешало?
– обманчиво спокойно спросил Кошмарыч, наклоняясь к Весту так, что едва не касался его носом.

– Кощей может не засчитывать мне эту смерть, у меня всё равно прекрасные оценки, - ответил Вест, ничуть не дрогнув. Я бы уже попыталась проснуться или провалиться сквозь пол, если бы мастер кошмаров так смотрел на меня, а ему хоть бы хны! Может, всё-таки пойти к Кошмарычу в ученицы?

– Твое дело, - Кошмарыч отступил, но теперь смотрел прямо на меня.
– Ольга, вы должны приложить все усилия на уроках Кощея. А пока...

Он перегнулся через стол, насколько ему позволяла его броня, и вытащил из ящика черный значок. Его он и вручил мне. Еще один черный зонт.

12 глава

Я уже настроилась на полную тягот и невзгод жизнь, если так можно назвать ожидающие меня приключения, но и тут меня подвели. Кошмарыч просто вызвал какого-то древнего профессора, из которого совершенно натурально сыпался песок! Я раньше думала, что это просто такое выражение, ну надо же. Зато я готова была руку дать на отсечение, что этого типа зовут Песочный человек или что-то в этом духе. Тоже, значит, не придуман он был, а существовал на самом деле — это всё порядком сбивало меня с толку. Так вот, этот профессор, которого мне даже не представили, довольно ловко для своего возраста скрутил что-то вроде ловца снов и повесил мне на шею. Вроде как это должно меня было защитить от насильственного выдергивания из снов в сны. Вот при засыпании дома этот несуществующий в реальности ловец мне помочь не мог, но там я сама должна была держать ухо востро.

Вестмунд — я не лишала себя удовольствия наедине с собой звать его полным именем, после того разговора в кабинете Кошмарыча даже не показывался, со всеми преподавателями первого курса мы уже познакомились, и никаких сюрпризов ждать не приходилось, так что я просто продолжала учить уроки в реальности и во сне.

– Ты уверена, что хочешь снять эту штуку?
– разумеется, своими мыслями я делилась с Жюлем. В группе у меня сложились ровные отношения со всеми, которые не годились даже называться приятельскими. Подружиться с девочками не выходило. Может, потому что одна была старушкой, вторая же, хоть младше всего на пару-тройку лет, но ощущалась куда дальше. А Джейн, казалось, вообще не нуждалась в друзьях, всерьез восприняв свое положение в группе как баланс в противовес нам всем.

Ника же, будучи выпускницей, появлялась совсем редко. Вот и выходило так, что всеми своими печалями и радостями я привыкла делиться с Жюлем. Он оказался совсем не таким, как я вообразила в самом начале. Добрый и тактичный, он находил нужные слова там, где я ждала их, и умел молчать, когда мне просто хотелось выговориться. Как же иногда хотелось, чтобы такой друг был у меня в реальности! Но между нами там, за пределами снов, были тысячи километров и языковой барьер. В тайне от всех я начала учить французский, но пока не ушла слишком далеко в этом занятии.

Вот и сейчас я задумчиво погладила ловец снов, висящий на шее. Не ждут ведь от меня, что я буду ходить так до выпускного? И потом... я не знала, как об этом сказать Жюлю...

– Просто...
– я начала, продолжая машинально теребить ловец.

– Ты думаешь о том сновидце, - догадался Жюль. Он чертил очередную колоду карт, но я совершенно не понимала, как он это делает, и вникать не собиралась. Впрочем, говорить с его затылком было проще.

– Не то, чтобы вот прямо думаю, - врать затылку тоже было проще. Ну, а что я должна была сказать? Что этот Андрей дважды пытался героически спасти меня от смерти? Да, безрезультатно, но пытался.