Моритур

— А я все ждал, когда ты придёшь. — признался Амалиэль, отрываясь от чтения книги. — Присаживайся, наливай себе чайку и побеседуем. Разговор нам предстоит приватный, правильно?

— Да! — кивнула девушка, усаживаясь на противоположной стороне стола. Она с удивлением разглядывала мужчину и в итоге признала: — Вы сегодня очень необычно выглядите. Мне нравится!

— Раскрою тебе секрет… — заговорщически прошептал мужчина. — …именно так я и выгляжу под своей рясой в пол.

— А зачем тогда ее носите?

— Часть имиджа, как черные очки у Карла Лагерфельда. — подмигнул Амалиэль. — А если серьёзно, то у каждого из нас есть своя причина скрывать истинное лицо, вот и у меня она тоже есть.

— Из-за брата вашего, да? Блистает он, а вы в тени, хотя все и должно быть наоборот. — не стеснялась в суждениях Селена.

— И из-за него в том числе. Тут ты попала. Есть и другие причины, а это уже тема для отдельной беседы. Но ты же сегодня не о моих пристрастиях в одежде и причинах затворничества пришла поговорить, а о моем брате? А точнее о его ужасном плане твоего обучения, не включающем ничего полезного?

— Полезного там много, для общего развития и понимания жизни в роли кустодиама, но чего-то реально помогающего мне развивать силы стратеры вообще нет. Это как будто меня учат кататься на лыжах в пустыне. Рассказывают о том, какой холодный снег и как по нему приятно скользить, а с меня градом пот льется, потому что, сколько снег не представляй, он в пустыне не пойдет. А мне все это уже надоело! Я уже слышала, что все эти перестраховки из-за того, что две прошлые стратеры каких-то там дел наделали, а вторая вообще в Дарка влюбилась, но при чем тут я?! Нечего на меня ответственность за ошибки других перекладывать!

Выплеснувшая эмоции девушка ударила в конце своей яркой тирады по столу и выплеснула еще и чай из кружки. Амалиэль протянул ей бумажную салфетку, параллельно принимая извинения за то, что сорвалась.

— Я как никто другой понимаю твои эмоции и уверяю тебя, ты имеешь полное право и злиться, и кулаками по столу стучать, потому что тебя лишают того, что твое по праву. Если бы дело было и правда в ошибках тех девушек, я бы и сам перестраховывался и твой план обучения урезал. — устало признал Амалиэль, протирая очки. — Только дело, что тогда, что сейчас — в страхе глав кустодиамов. Ты просто не представляешь, какая мощь была в руках этих удивительных девушек. И не трудно догадаться, что в те времена мужчины не могли себе позволить, чтобы женщина была сильнее и могущественнее их. Одну признали сумасшедшей и нацепив на нее блокирующий силы амулет сослали в далекую деревеньку, где она, лишенная сил, со временем скончалась от болезни. Вторую признали отступницей якобы за отношения с Дарком, которых, ясное дело не было, а потом еще и навесили на нее клеймо убийцы, да казнили.

Мурашки побежали по телу Селену. В учебниках, что она читала, ничего подобного про жизнь прошлых стратер не писали. О них вообще писали до неприличия мало, даже не упоминая имен. Только лишь ограничились строчкой о том, что «Стратера — могущественный кустодиам, женщина, хранительница времени и баланса. За всю историю известно о существовании только двух стратер, которые могли творить удивительные вещи». И больше ничего. Остальное Селена обычно придумывала сама, но в ее фантазиях это были удивительные таланты и приключения, а никак не отвержение кустодиамским обществом.

— Получается, что все эти высокопарные речи об уникальных стратерах, их важности до кустодиамов и удивительных перспективах — просто болтовня?

— Не совсем, но побольше части все же пустой треп. Да, ситуация в мире изменилась, женщины отвоевали себе большее количество прав, но давай с тобой честно признаем, милая, это все также «This is a man's world». И в этом мире мужчин такой талантливой девушке как ты не дадут развить дар и все силы также, как и твоим предшественницам.

— И что же мне делать? Ждать, когда сочтут психопаткой и сошлют в Сибирь или гадать, когда признают убийцей и казнят во имя Кодекса?

— Быть умнее, милая, быть умнее. Скрываться и скрывать. Скрываться у всех на виду, надев ту «маску», что хотят видеть окружающие и скрывать то, какая сильная ты на самом деле.

— Но… но я ведь только недавно обрела свободу и начала осознавать, кто же я. А теперь мне снова придется притворяться и играть по чужим правилам.

— Да, но в этот раз ты будешь притворяться не ради других, а ради себя. Ради того, чтобы твое превращение из маленького семечка в большое растущее дерево с мощными корнями, произошло спокойно. И когда ты станешь этим сильным, могучим деревом ты сможешь сбросить все маски и показать какая ты на самом деле. Вот тогда уже никто не встанет против тебя, ибо такой мощи они не смогут противостоять.

— И как я это сделаю? Как я стану самой сильной стратерой, если у меня нет учителя?!

— Учитель у тебя есть. Причем самый лучший!

У Селены в душе затеплилась надежда.

— Вы?

— Мне льстит, что ты считаешь меня достойным учителем, но им буду не я. Им станет Агриппина — первая стратера.

— Агриппина. Так вот как ее знали. Красивое имя.

— Да и сама она была очень красивой, что только прибавляло ей проблем, а еще очень мудрой. У нее был сильно развитый дар предвидения, и она знала, что следующим стратерам тоже будет непросто, потому решила помочь. В той глухой деревеньке, где она доживала свои годы, Агриппина готовила подсказку для следующих стратер. Она не сдалась, как думали те, кто от нее избавился. У нее не было сил, зато были бумага и чернила. И она написала огромную книгу для последующих стратер, чтобы помочь развить дар в полной мере.

— А почему никто не учит меня по этой книге? Хотя, стойте, не говорите, сама догадаюсь. Эту книгу сожгли сразу же после смерти Агриппины?

— О, да! Уверен, что ее бы сожгли сразу же, как о ней узнали. Но нет. Об этой книге знал один единственный человек, который был лично знаком с Агриппиной. И по счастливому стечению обстоятельств с ним знаком и я.

Зрачки девушки расширились.

— Кто-то из темных?

— Да. Но ему можно верить. Темным тоже не чужда честь. И этот темный сдержал данное Агриппине слово и сохранил книгу до появления стратеры, что «придет в мир, когда люди будет общаться через маленькие коробочки, а по дорогам будет ездить металлические лошади». Он сохранил ее для того, чтобы передать тебе.

После этих слов Амалиэль сунул руку в карман, достал небольшой кулон на серебряной цепочке и вручил его Селене.

Девушка приняла подарок трясущимися руками. В ее руках украшенный сапфиром кулон засиял.

— Признал! — довольно улыбнулся Амалиэль.

— Как его открыть? — дрожащим голосом полюбопытствовала Селена.

— Эту тайну сможешь раскрыть только ты. Агриппина сумела защитить книгу от посторонних даже без своих сил, так что ты понимаешь, какой могущественной она была. Думаю, на помощь тебе приедет гравировка на кулоне.

— А у вас есть идеи, как превратить его в книгу?

— Миллион и еще десяток, и не одной толковой. Думаю, когда действительно приедет время, ты сможешь открыть кулон, достать из него книгу и воспользоваться ею.

— Буду верить. — Селена сжала кулон в руках. — Спасибо, что меня поддерживаете. Это очень ценно.

— Я всегда приду тебе на помощь. Но только нам придется хранить историю амулета в тайне даже от Вара. Скажи ему, что этот кулон я тебе на посвящение подарил. Он поверит, тем более я и ему подарок на посвящение делал, поскромнее правда, всего лишь очень редкую книгу сказок, но все же. Я понимаю, тяжело хранить секреты от любимых, но это только до тех пор, пока ты не откроешь тайну кулона. Как только он дарует тебе книгу ты имеешь полное право рассказать о ней возлюбленному. Это тоже было в просьбе Агриппины, что она передала через темного, и я думаю, что предупреждение это она попросила пронести через века не просто так. Ты же сможешь сохранить эту тайну?