Морок над Шадизаром

* * *

— Внушает невольное уважение, — низко пророкотал асир, разглядывая стопочки монет, которые Лорна извлекла из врученного Бобадильей кошеля. Новенькие, сияющие золотые реалы королевства Зингара с Башней Кордавы с одной стороны и девизом «И это будет покорено!» с другой. — Потратить состояние для того, чтобы целиком снять вонючую таверну в квартале Нарикано? Не понимаю, хоть тресни!

— Сам ты вонючий, — огрызнулась Лорна. — Нормальная таверна, не хуже других, а в чем-то и получше. Я проверила, монеты настоящие, не фальшивка. В чем подвох?

— Ты заметила, у Бобадильи нет прислуги, — высказался Ши Шелам. — Знатный пожилой господин путешествует в одиночестве, без камердинера или секретаря. Странно.

— Наёмники, которые его сопровождали, родом с Барахских островов, — уверенно дополнил Райгарх. — Пираты. Больно приметные татуировки на шеях, я сам по молодости плавал, насмотрелся. Такие упыри, что пиво стынет в жилах. Едва ли не самые умелые и безжалостные бойцы всего Заката. Услуги ценятся чрезвычайно высоко, но барахцы отрабатывают на совесть. Свирепы неимоверно, но уж если ты нанял пиратов, их никто не перекупит: верность нанимателю под сомнение не ставится, иначе несмываемое пятно на чести, камень на шею и за борт.

— Что же мы имеем? — задумчиво протянула Лорна. — В сущности ничего толкового. Эксцентричный, — да будет мне позволено употребить столь многоученое слово, — родовитый и сказочно богатый старик, которого за каким-то демоном слюнявым понесло не куда-нибудь, а в Шадизар. Что такому человеку, бывшему военному моряку в немалых чинах, делать в нашей загаженной дыре?

— Путешествует, — развел руками Ши Шелам. — Любимое развлечение престарелых денежных мешков. Но я бы на его месте отправился в золотой Офир, в блистательный Туран или, например, в Аквилонию. Ума не приложу, что интересного можно найти в скучнейшей пропыленной Заморе, кроме засохшего верблюжьего дерьма?

— Вы на главное не обратили внимания, — Лорна сгребла монеты обратно в кошелёк и перебросила его Райгарху. — Спрячешь куда-нибудь... Так вот: почему месьор Бобадилья уверял меня, будто «Уютная нора» сейчас оказалась якобы «самым безопасным» местом в Шадизаре? Извините, но квартал Нарикано и Третий Обманный переулок отроду не были не то, что «безопасны», но даже «умеренно спокойны».

— Ты сама упомянула про колдовской перстень, предупреждающий владельца о малейшей угрозе, — простодушно сказал Райгарх. — Магия не лжёт, это общеизвестный закон. Правда, я понятия не имею, как связать этот закон с «Уютной норой».

— Именно! — хозяйка таверны подняла палец к потолку. — Кроме того, старикан очевидно не в себе: смертельно боится отравления, наглухо закрыл ставни, забаррикадировал дверь в комнату, не желает выходить в общую трапезную, и одновременно отослал прочь телохранителей, которые были бы способны держать здесь осаду хоть до Рагнарёка и Конца Мира! Где логика?..

— Умалишенные не всегда действуют последовательно, — заметил Ши Шелам. — Если у альмиранте душевное расстройство, при котором возникает лишняя подозрительность, поиск несуществующих врагов и мания преследования, он попросту доверился магическому перстню, убедившему его, что в нашей таверне его никто не тронет. Магия не только не лжёт, но и не допускает глупых ошибок, присущих людям. Заклинание вложенное в кольцо — не человек, оно не способно произвольно измениться по своему собственному желанию или под влиянием обстоятельств.

— Как говаривал один старинный мудрец, — Лорна покачала головой, — самый простой ответ на сложный вопрос, всегда самый верный. А если за Бобадильей и вправду кто-то охотится? Если он не просто путешествует, а бежал из Зингары — впал в немилость короля, поссорился с влиятельными придворными, которые отправили за ним убийц? Скрыться в Шадизаре, на захудалом постоялом дворе, не такая плохая мысль, как может показаться на первый взгляд. Райгарх, что у нас с оружием?

— Как обычно. Твои арбалет, сабля и метательные звёзды, у меня два меча и боевой топор, у Малыша есть свой меч, Ши Шелам неплохо метает ножи. При надобности отобьемся. Наверное.

— Смотреть в оба глаза, мало ли... — приказала Лорна. Обернулась на грохот, донесшийся со двора. — Да что там стряслось опять?

Стрясся Конан из Киммерии. Малыш вел под узду грустного серенького ослика, впряженного в двуосную деревянную повозку, на которой громоздилось нечто, подходящее к скромной обстановке «Уютной норы» примерно так же, как рыцарское седло дарфурскому буйволу. Самая настоящая ванна потемневшего серебра, с замысловатой ковкой по бортикам и выгравированными обнаженными девицами в малопристойных позах. Больше того, в самой ванне лежал серебряный же горшок с витой ручкой и крышкой, затребованный привыкшим у домашнему комфорту зингарцем.

Добыть столь необходимые в хозяйстве вещи удалось в «Златоглазой пантере» — Лорна вовремя сообразила, что если где и отыщутся купальня с ночной вазой, так это в публичном доме. Старая приятельница бритунийки, госпожа Джемима, вошла в положение, передав с Конаном просьбу вернуть ценные предметы обстановки сразу, как в них отпадёт надобность.

— Волоките на второй этаж, — безнадежно махнула рукой Лорна. — Ши, ты купил на рынке благовония и морскую соль?

— В той же корзине, где лежали битая птица и хлеб, — ответил воришка. — Холщовый мешочек. Дюжина монет серебром, грабеж и разорение!

С кухни тянуло несравненным ароматом жарящейся на вертеле утки, умащенной шемскими специями и мёдом, а равно тушеных овощей. Во дворе бурлил наполненный колодезной водой котел. Райгарх с Конаном, предварительно усыпав пол свежей соломой, установили ванну в комнатке, соседней с «покоями» его зингарской милости. Оставалось лишь притащить бадейки с горячей и холодной водой.

Лоркана Бритунийка чувствовала себя полководцем, одержавшем блистательную победу в решающей баталии — за кратчайший срок ей удалось удовлетворить все неслыханные капризы загадочного постояльца и превратить «Уютную нору» в близкое подобие гостиницы для благородных. Вернее, для одного-единственного благородного, что, впрочем, никак не отменяет приложенных усилий.

Интересно, что альмиранте Бобадилья потребует завтра? Белого слона?

«Справимся, — решила Лорна. — Недаром Шадизар считается городом, где можно купить, достать или украсть всё, что угодно. Слона, в крайнем случае, можно запросто покрасить свинцовыми белилами или порошком мела. Никто не отличит!..»

* * *

Суета утихла с приходом вечерних сумерек. Его милость изволили сперва приступить к омовению, затем переоблачились в извлеченный из дорожного сундука необъятный халат кхитайского шёлка и пожелали трапезничать. Прислуживать за столом отправили госпожу Шошану, как вызывавшую доверие — толстая добродушная тётушка вряд ли окажется злодейкой-отравительницей.

Конан честно отработал мзду: не говоря ни слова оторвал у утки ножку, громко схрумкал её на глазах альмиранте и запил аргосским вином. Уставился на гостя сапфирово-голубыми глазами: как мол, всё правильно сделано? Бобадилья выждал некоторое время, убедился, что долговязый мальчишка-варвар не повалился на пол в жутких корчах, удовлетворенно кивнул и отослал Конана прочь.

— Мне начинает нравиться Шадизар, — сообщил киммериец Ши Шеламу, отиравшемуся возле трактирной стойки. — Впервые в жизни мне платят полновесной монетой за то, чтобы я что-нибудь съел. У вас часто такое бывает?