Морок

Собираемся с Феодосией идти в Собор. Это первый наш совместный выход после рождения Матвея. Роды шли тяжело, но я не подпустил кремлёвских повитух, что даже руки перед родами не всегда моют. Доверил это важное дело врачу Эрнсту Сонеру. Я его давно знаю. Он со мной в кругосветку ходил, и раненных после боя оперировал, и роды в Себеже и в Москве не раз принимал. Этот врач сразу понял, чего я хочу. Чистота — залог здоровья.

Вот и сейчас Сонер в дворцовой свите с лекарским саквояжем. Вдруг царице станет плохо во время службы. Поможет, приведёт её в чувство.

Последний поворот и до входа в Успенский Собор остаётся всего лишь несколько метров. Выстрел. Второй. Едва успеваю повернуть голову в ту сторону, как по голове словно ударили кувалдой. Падаю. Слышу крики и вопли толпы.

— Царя убили!

«Меня убили? А почему же я думаю?»

Пытаюсь открыть глаза, не получается. Кто-то берёт меня за руку и пробует нащупать пульс. Наверное Сонер. Он распоряжается, чтобы меня перенесли с улицы в столовую. Сонер приказал принести светильники и удалится посторонним. Царице он сказал, что я жив, но без сознания. Он хочет очистить рану от осколков черепа и наложить повязку.

Уже хорошо. Мне в рот капают какие-то капли. Вероятно опий, который повсеместно сейчас используется как успокоительное и обезболивающее.

Слышу, как моя супруга царица Дося начала рядом тихонечко плакать и шептала:

— Не умирай, не умирай, пожалуйста.

А у меня в голове заиграла мелодия которую как бы исполняли дворцовые музыканты под руководством рыжеволосой певицы https://vkvideo.ru/video134277424_456249689