Моров. Том 4

Недаром государь с супругой являются самыми последними. Потому что правитель не ждет своих подданных. Вот и Варвара Викторовна не собиралась ждать дворян Российской Империи.

Вряд ли остальные гости этого не понимали, но, когда слуга объявил мой приход, на лицах благородных людей я не заметил особых эмоций по этому поводу. Все уже поняли и приняли, что Виктор Константинович — будущий император, его супруга — императрица, а Варвара Викторовна — наследница престола. И коронация уже так близко, что никому не было дела до того, сейчас великая княжна начнет себя вести соответственно новому положению, или чуточку позднее.

Мое появление не осталось незамеченным. Сотни гостей, набившихся в роскошный громадный зал, рассматривали меня — кто с интересом, кто со скукой, у кого-то я видел на лице недоумение. А учитывая коробку в руках, не догадаться, что это подарок, не смог бы разве что последний идиот. И это вызывало на лицах благородных гостей не менее благородную задумчивость. Они-то сложили свои подарки слугам, а я вручать собрался лично.

Я ожидал, что по уже ставшей доброй традицией привычке ко мне направится кто-нибудь от рода Солнцевых, однако первым рядом со мной оказался Сергей Константинович Легостаев.

— Здравствуйте, Иван Владимирович, — поздоровался он, наклоняя голову уже с уважением, а не как при нашем знакомстве.

На бал он, как и многие офицеры, явился в парадном мундире. И от меня не укрылось несколько наград на груди будущего наследника рода. Сергей Константинович стал выглядеть куда более мужественно — огрубели черты лица, вокруг губ залегли горькие складки. Человек передо мной успел за прошедшие месяцы привыкнуть к негативным эмоциям настолько, что они отпечатались у него на лице.

А на щеке, переходя на шею, появился неровный шрам от осколка. На левой руке, в которой он держал бокал, на мизинце не хватало фаланги. Тяжело далась ему служба в армии Российской Империи. Но Легостаев не выглядел недовольным. Сильным, решительным, но не недовольным.

— Добрый вечер, Сергей Константинович, — произнес я, пожимая его руку в ответ.

— Я обязан перед вами извиниться, Иван Владимирович, — заговорил внук главы рода Легостаевых. — В день нашего знакомства я повел себя неверно и непозволительно для дворянина. И теперь прошу у вас прощения.

Что ж, похоже, служба действительно сделала из него другого человека.

— Я принимаю ваши извинения, Сергей Константинович, — кивнул я. — И не держу на вас зла.

Он склонил голову, выказывая благодарность.

— В таком случае — приятного вечера, Иван Владимирович.

— И вам.

Оставив меня, Легостаев слился с толпой. И вовремя — игравшая в зале музыка затихла, а двери, ведущие в зал из глубины палат, распахнулись.

— Ее высочество Варвара Викторовна Романова! — объявил слуга, ударяя посохом об пол.

Гости склонились в поклонах, приветствуя великую княжну. А она, не обращая внимания на них, прошла к установленному на возвышении креслу с высокой спинкой. Еще не императорский трон, но уже и не просто сидение, каких хватало по краям зала для тех, кто устал или хочет поговорить.

Лишь когда Варвара Викторовна опустилась на свое кресло, стоящие в зале благородные люди позволили себе разогнуться. Великая княжна повела рукой, и все тот же слуга ударил посохом об пол.

Сейчас все могли оценить ее наряд. Особенно выделяющийся лавровый венок из золота на голове. Платье в такой позе напоминало римскую тогу, и в головах гостей сейчас явно защелкали шестеренки, раскладывая по полочкам эти факты.

Сложно придумать более явную демонстрацию, кем себя уже считает великая княжна. А учитывая, что без благословения отца она бы и пальцем пошевелить не могла — и то, кем себя видит Виктор Константинович. И хотя все уже знали, что он будущий император, заявлять об этом вот так открыто великий князь себе еще ни разу не позволил.

Символы, намеки, маски и зеркала. Младший род Романовых четко обозначил свою позицию. Ведь и сам Виктор Константинович принимал всех в Кремле в рабочем кабинете государя, а не отведенном для него императором.

— Дорогие гости! — заговорила Варвара Викторовна, оглядывая зал с довольной улыбкой. — Я благодарна вам, что вы откликнулись на мое приглашение и нашли время в своих плотных графиках, чтобы прийти на мой бал! Поверьте, для меня это невероятно ценно!..

Учитывая, что это первый самостоятельный бал великой княжны — несомненно. Если бы она провела обычный прием, не демонстрируя гостям свое высокое положение, а играя всего лишь дочь младшей семьи, пусть и правящего рода, тогда все было бы иначе. Но сейчас… Варвара Викторовна показала, что намерена сколачивать собственный двор. А это многое значит.

Недаром благородные в Российской Империи именуются дворяне. Назначение нашего сословия — служить при дворе правителя. И этим балом будущая наследница престола открывает возможность войти в ее свиту.

А это значит, начнутся интриги, заговоры и вражда, новые союзы и предательства. Кого поддержит дочь будущего императора? Кто вызовет ее неудовольствие? А как бы помочь своему врагу, чтобы именно на него пал гнев наследницы престола?

— Знаю, что вы все принесли свои дары мне, как хозяйке этого приема, дорогие гости, — продолжила речь сидящая на маленьком троне Варвара Викторовна. — Но есть среди вас и тот, кто пожелал передать мне свой дар в руки. Иван Владимирович, прошу вас!..

Она подняла руку открытой ладонью вверх, и стоящие передо мной дворяне стали расходиться в стороны, организуя живой коридор. Я же спокойно двинулся вперед, глядя только на великую княжну.

Был у меня расчет, и пока все складывалось хорошо. Я в любом случае не собирался воевать ни с императором, ни с его семьей. Так что сейчас, когда меня прямо в этот момент окружающие вписывают в число дворян именно Варвары Викторовны, который единственным догадался преподнести свой подарок лично, а значит, и первым вошел в ее свиту, я держал на лице доброжелательную улыбку.

Остановившись в трех шагах от трона, я с поклоном открыл крышку шкатулки. Слуга, возникший из-за кресла, на котором восседала Варвара Викторовна, двинулся, чтобы передать госпоже мой дар, но та отогнала его жестом.

Наши взгляды встретились, и по горящим глазам великой княжны я понял, что попал в точку. Она поднялась со своего трона и, опустив обе руки в шкатулку, медленно вынула наружу исполненную из чистого золота розу.

— Что это, Иван Владимирович? — спросила Варвара Викторовна, поднимая цветок так, чтобы его стало видно окружающим.