Морриган. Отраженье кривых зеркал

Посмеиваясь, Ник одним прикосновением к медальону прервал связь. На сборы он потратил десять минут – надел черные брюки (в своем наблюдении Мег была права абсолютно), черную рубашку и начищенные до блеска лакированные ботинки. В голове зазвучал голос Морриган, тогда еще совсем юной, двадцатидвухлетней, со смехом называющей его педантом. Всплывшее из глубин памяти воспоминание перебила неожиданная мысль – уже тогда Морриган Блэр была знатной стервой. За прошедшие годы она наверняка отточила это мастерство.

Снова мысль о ней вызвала укол злости и раздражения. Они тут же бесследно растаяли, стоило Нику вспомнить, что его ждет уютный вечер в компании Меган. И Раска. И Геманна. Разумеется.

Завершающим штрихом Ник провел пятерней по аккуратно уложенным волосам. Взлохмаченные, они делали его похожим на молодого бесшабашного мальчишку, а этот образ не слишком сочетался со званием инспектора Департамента. Вот и приходилось тщательно приглаживать их в попытке придать немного строгости и прибавить пару-тройку лет. Хорошо, что среди приятелей он мог побыть самим собой.

Сломанный портал-зеркало, вокруг которого суетился хмурый наладчик, внес коррективы в его расписанный до минут план. Пришлось идти до ближайшего портал-зеркала в квартале Эккервис. Даже будь Ник колдуном, сформировать портал не смог бы – это было запрещено Трибуналом с весьма расплывчатой формулировкой «ради безопасности жителей города».

Когда он вошел в «Асковай», громила Геманн, Меган и рыжий Раск уже были там. Раск как раз отпускал какую-то скабрезную шуточку, ничуть не беспокоясь о присутствии дамы во-первых и старшей по званию во-вторых. Однако им всем нравилось в Меган то, что она не кичилась тем, что в свои –тридцать пять? тридцать семь? – уже была старшим инспектором и находилась на хорошем счету у главы Департамента. Простая, уютная, уверенная в себе без излишней дерзости и самонадеянности – именно таких женщин и нужно брать в жены. А не стерв, которые… Ник резко выдохнул. Он снова думал о ней.

Пока Раск и Геманн гоготали над анекдотом, они с Меган перекинулись парой ничего не значащих фраз. Однако разговор, против обыкновения, не клеился – Нику приходилось вникать в слова Меган… и все равно переспрашивать, понимая, что слушает ее вполуха.

– Ты последнее время сам не свой, – с тревогой сказала она. Карие глаза участливо смотрели на него.

– Извини.

– Все в порядке?

Ник покрутил в руке бокал. Смешно и странно, но в целом Кенгьюбери был, пожалуй, только один человек, с которым он мог поделиться своим темным секретом. Наверное, сказывались замашки бывшего Охотника – кочевая жизнь по стране без привязанностей и жизни, расписанной на целые года. Одиночество стало его второй натурой, несмотря на то, что теперь его постоянно окружали знакомые лица. И вроде бы много рядом было неплохих людей, но что-то мешало Нику называть их друзьями.

А вот Меган… Он долго откладывал этот разговор, долго скрывал происходящее. Но сейчас было самое подходящее время, чтобы нарушить собственные принципы. Ник чувствовал: ему нужно открыться хоть кому-нибудь, иначе он просто сойдет с ума.

Когда он рассказывал ей обо всем, то даже мысли не допускал, что поступает необдуманно и безрассудно. И, увидев реакцию Меган на его слова, уверился в том, что все сделал верно. Давно надо было ей все рассказать.

– Ох, Ник, мне так жаль! Проклятия такого рода, высасывающие из человека дар, не рассеются сами по себе или по взмаху волшебной палочки, – горячо заговорила она. – Ты не избавишься от него, пока не найдешь причину. Или же того, кто это сделал.

– Знаю, – мрачно ответил он. Сделал хороший глоток пива и отставил в сторону бокал. – Вот только претендентов – как грязи.

Меган задумчиво помолчала.

– Знаешь, думаю, я смогу тебе помочь.

– Эмм… Ты? Прости, как?

– Я могу выбить тебе пропуск в архив.

Ник нахмурился, бесстрастно наблюдая, как подвыпивший Раск – и когда, спрашивается, только успел? – заигрывает с хорошенькой официанточкой.

– Я уже думал поднять свои старые дела…

– Там есть не только это, – перебила его Меган. – Благодаря пропуску ты получишь доступ к информации, предназначенной для старших инспекторов. А там куда больше данных, которые могут тебе пригодиться.

Ник откинулся на кожаный диван, окрашенный в цвет спелой вишни. Предложение было заманчивым. В Департаменте существовала строгая иерархия: Трибунал тщательно контролировал, какая информация попадала в какие руки, ограничивая уровень допуска званием. Как он понимал, все это было сделано для того, чтобы в рядах Департамента не затесались так называемые оборотни. Не вервольфы, а люди, по каким-то своим соображениям вздумавшие помогать отступникам.

– Спасибо, Мег, – выдохнул Ник. – Я… буду очень благодарен, если ты поможешь мне с этим.

Положив свою руку на его ладонь, она тепло ему улыбнулась.

Глава шестая

Видеть Рианнон такой – беспомощной, с кожей белой как снег, холодной – было невыносимо. Но еще невыносимее наблюдать, как агенты полиции кладут ее тело в черный мешок.

Эксперт осмотрел тело Риан, по спектрографии попытался распознаться отпечаток чар, но потерпел поражение. Морриган кривила губы, наблюдая за тщетными попытками усатого эксперта произвести на нее, ведьму, впечатление. Он полностью оправдал ее ожидания и провалился. Более того, он даже не сумел увидеть, что лежащая перед ним девушка была убита не здесь: с вырванной душой, которую наверняка заменила другая, Рианнон миновала портал-зеркало, ведущее в Восточный квартал, прошла несколько шагов и… умерла у одного из домов. Почему?

И главный вопрос: кто заменил в теле Рианнон запертую в зеркале душу? И кому это понадобилось? Почему Риан? Кому помешала студентка медицинского и не слишком одаренная зеркалица? Обычная девушка, лишь наполовину ведьма, главные дары которой – милосердие, сострадание и доброта?

Затесавшись среди зевак, чтобы лишний раз не мозолить глаза полицейским – Охотников они не жаловали и могли из вредности запретить ей использовать магию для расследования смерти сестры на месте происшествия, – Морриган вынула из сумки зеркальце и свечу. Стоящая рядом девица с младенцем на руках изумленно уставилась на нее. Прищур, быстрое заклинание – и глаза молодой мамы заволокла пелена. Она послушно отвернулась и шагнула вбок, загораживая своим телом Морриган – со свечой и зеркалом слишком заметную даже в толпе.

Морриган ожидала, что Ник тут же почует разлившуюся в воздухе тэну – ментальная магия была едва ли не первой в громадном «черном» списке Трибунала, и как минимум пошлет ей укоризненный взгляд, а скорее – тут же полезет с нравоучениями из оперы «так нельзя делать», но он как ни в чем не бывало продолжил разговаривать с экспертом. Морриган знала, что рискует, занимаясь запрещенной магией под самым носом у полицейских, но ей ничего не стоило бы и в случае чего от них ускользнуть. И куда важнее мнимой опасности было понять, кто и зачем сотворил такое с Рианнон.

Увы, Изнанка снова молчала.

Морриган надеялась увидеть хоть какой-нибудь знак, который поможет расшифровать ей своеобразное послание, оставленное в доме Риан. Понять, что за магия способна затянуть человека в зеркало. Но… все было бессмысленно.

Даже здесь, на улице, она видела пятна тэны, как черно-сизый дым, повисшие в воздухе то тут, то там. Этот след – оборванный, уже порядком растаявший, оставляла за собой Рианнон, когда шла сюда. Но даже на Изнанке Морриган не могла соединить клочки тэны в единое целое, чтобы попытаться проследовать за тем, кто наложил на ее сестру эти странные чары. И Николас, какое-то время стоящий неподвижно, прислушиваясь к своим ощущением, в конечном счете, к ее разочарованию, покачал головой. След вел вникуда. Все ниточки, которые могли привести их обоих к убийце Рианнон, обрывались.