Морские досуги №5

Штурман опять сел, положил аккуратно на койку гитару:

– Что ты предлагаешь друг мой? Насчет «Блестящего» уже весь флот знает.

– Я еду сегодня на одно корейское дело. Там можно заработать и неплохо. Хочешь тебя возьму с собой. Все не в каюте гнить.

– Что за дело? – оживился штурман.

Саша немного замялся, а потом подумав, сказал:

– Я тебе сказать не могу. Не моя тайна. Но возможность заработать есть. Наши корейцы зарабатывают. Только надо держать язык за зубами, иначе можно не заработать, а погибнуть. Ты согласен или нет?

– Какой вопрос? Это наверно все же лучше, чем проституток развозить. Куда и когда едем? Гитару брать? Девочки будут?

– Гитару не брать. Девочек не будет. Сейчас, если ты согласен, идем ко мне. Поужинаем и потом, когда стемнеет поедем – он хотел сказать куда, но потом передумал и сказал неопределенно – в общем поедем. Тебе не все ли равно куда? – и Ким улыбнулся.

– Ты старший лейтенант Ким, какими-то загадками говоришь. Но я согласен. А что делать?

В дверь каюты раздался стук.

– Войдите – крикнул Александр.

Дверь открылась, и робко вошел молодой матросик с боевым номером БЧ-1 на синей, слегка мятой робе.

– Товарищ старший лейтенант разрешите обратиться – спросил он у штурмана.

– Обращайся Архипенко. Только скорее, видишь, мы со связистом собираемся уходить – Александр открыл шкаф и достал оттуда хорошо выглаженную, чистую, желтую рубашку с погонами старшего лейтенанта.

– Тут такое дело. Я местный, из-под Уссурийска. Местечко там есть Кроуновка. А мы с матерью и сестрой, еще дальше в тайге живем. Дом у нас там. Мать руку топором на днях поранила, мне сообщили. Надо в тайгу идти женьшень собирать, и делать настойку. Лечить надо.

– Ты из-под Кроуновки – удивился Саша Ким – а Пака знаешь?

– Кто у нас Пака не знает? – усмехнулся матрос – знатный браконьер. Тигра, медведя бьет для китайцев. А вы его знаете?

– Нет, лично не знаю, но рассказывали – замялся Ким —родственник он мой дальний – сказал, усмехнувшись.

– Понятно – протянул матросик – к нему за заказами из Китая приходят. Лапы там печень.

– Жить-то надо – сказал, застегнув галстук, сказал штурман – что от меня хочешь Архипенко? Не тяни Муму за яйца. Говори по сути. Что я должен сделать? Посочувствовать?

– У меня есть женьшеневая заимка в тайге – сказал тихо матрос Архипенко

– мне надо идти туда, собирать женьшень, делать настойку и лечить мать. Для этого мне надо две недели отпуска. Вам принесу настойки, товарищу старшему лейтенанту тоже и можно продать будет немного на рынке. Какие не есть все же деньги. На питание матросов.

Алексей задумался. Потом осторожно сказал, почесав лоб:

– Архипенко и как я дам тебе отпуска две недели? За какие заслуги? Положено по уставу, обрати внимание в качестве поощрения, но не более 10 суток плюс дорога. И то только в случае если ты отличишься. А ты же недавно прибыл на корабль. Что я командиру скажу? Как я ему аргументирую?

Ким поморщился и сказал:

– Леша скажи командиру, как есть. У него мать топором руку разрубила. Надо срочно лечить. В тайге так и лечат женьшенем. Классная штука.

– Я водку женьшеневую пил. У ваших корейцев купил. Чуть Богу душу не отдал. А там знаешь какой корень.

– Знаю – усмехнулся Ким – прохиндеи деньги зарабатывают. А вы верите, что там женьшень? Наивные. А там в лучшем случае корень люпина для балдежа. Это как слабый наркотик. Так вот по семейным можно отпуск оформить. А там Архипенко телеграммку на корабль отобьет, что мол так и так заболел, простудился и просит продлить еще на недельку – улыбнувшись, сказал Ким – чего проще? В вашей Корфовке фельдшер есть?

– спросил он у Архипенко.

– Есть, конечно. Не фельдшер, а фельдшерица есть Светланка.

– Одна хрен что фельдшер, что фельдшерица. Кашу маслом не испортишь, главное, чтобы печать была убедительная на твоей бумаге. Ее в сельсовете или какая у вас там власть ткнешь посильнее и все. Главное у нас не человек, а печать теперь – Ким снял со шкафа и накинул на голову фуражку и продолжил – Леша иди к кэпу, проси отпуск Архипенко по семейным и заодно скажи, что мы с тобой сходим и будем на коробке послезавтра к подъему флага. Он поймет. В море нам все равно нам не идти, значит штурмания не нужна ни сегодня, ни завтра. На заправку кораблей ходит на этой неделе «Страшный», связи тоже не надо, вся техника у меня в заводе уже год. Наверно уже продали паразиты кому-нибудь, ну да их дело. Денег нам с тобой не платят, и даже не кормят, как следует – он усмехнулся – значит, мы сами должны подумать о наших матросиках и себя не забыть немного, раз Родина о нас совсем забыла, а командиры не хотят заботиться. Штурман поправил галстук на груди, посмотрелся в зеркало, и достав чистый лист бумаги, положил на стол вместе с шариковой ручкой:

– Архипенко пиши рапорт на отпуск, по семейным. Подпишу сейчас у командира, а заодно и нам добро на сход возьму для себя и связиста.

– Не Леха, ты выпивши. Я сам к командиру схожу с рапортом, заодно связистам своим заскочу и дам ценные указания на период моего отсутствия. Твоя задача одеться, и быть готовым, как юный пионер следовать по указанному мной маршруту.

Архипенко сел за стол и под диктовку сразу двух офицеров, ожесточенно споривших между собой, насчет формулировок, с третьего раза написал рапорт.

– Всю чистую бумагу перевел – проворчал штурман, и подписал рапорт.

Ким взял рапорт, убедился, что все правильно составлено, что стоит дата, подпись и есть разрешение командира БЧ, выскочил из каюты. На выходе он обернулся, улыбнулся и сказал:

– Ждите я сейчас.

Командир сторожевого корабля «Стерегущий» капитан 2 ранга Матвеев был интеллектуалом, по складу своего характера. Чувствуя, что он ничего не сможет сделать, он особенно не держал на службе офицеров, а потихоньку отпускал зарабатывать деньги своим семьям. Из всех кораблей Тихоокеанского флота, пожалуй, «Стерегущий» обладал еще какой-то боеготовностью, и мог еще выйти в море в случае необходимости. И это было только благодаря командиру корабля, который пользовался уважением экипажа и офицеров. Правда, его командование эскадры и флота недолюбливало. Не стесняясь, называли профессором, а он не обижался. В эти трудные годы он активно изучал историю России и флота, писал статьи в «Морской сборник» и «Зарубежное военное обозрение», полемизировал активно с другими авторами и что вообще было странным писал кандидатскую диссертацию и планировал ее защитить в военно-морской академии, откуда ему приходили регулярные предложения перевестись в Питер. А еще у него было хобби, он играл в шахматы по переписке, в том числе и с заграницей с мастерами и кандидатами в мастера спорта по шахматам. Весь корабль знал об этом увлечении командира и матросы, и офицеры, с удивлением разглядывали заграничные конверты и марки, приходившие в адрес командира.

– Что вы хотите Александр Юнгынович? – оторвался от своей работы командир.

– Товарищ командир у матроса Архипенко мать разрубила руку топором и ему надо туда срочно.

– Давай рапорт – командир, не глядя быстро подписал его – что еще?

– Мы сойдем на берег со штурманов до послезавтра?

Командир вздохнул, посмотрел в иллюминатор, подумал и потом сказал:

– Вам добро. Еще вопросы есть?