Морские террористы

Сука!

Шон не мог дождаться звонка от Вильмана и Хаксли.

Он прошелся по палубе, чувствуя спиной недовольные взгляды боевиков. Остановившись напротив Ксавье, Гимо распорядился:

— Ксав, подбери пять человек на свое усмотрение. Есть работа, за которую я заплачу всем поровну. Даже Вильман и Хаксли, которых здесь нет, получат свои доли.

Вернувшись к Зинбергу, он возобновил разговор.

— Скип, с тобой останутся девятнадцать человек. Я научился предчувствовать неприятности, и мне сегодня что-то особенно не по себе.

— Что я должен сделать? — спросил ветеран.

— Быть готовым ко всему.

— А чем, по-твоему, я занимаюсь последние четыре года?

— Не сердись, старина. Может быть, уже завтра я приму предложение и распущу команду.

Шон ждал реакции боевиков. Вначале они бурно приветствовали заявление командира («теперь каждый сам по себе»), затем произошла резкая перемена в их настроении. Они разом теряли членство в «канчанабурском союзе» и сдавали билеты «пиратского братства». Они разбредутся по свету и сгинут поодиночке. Потому что глупости в каждом по самую макушку. Только твердая рука Шона Накамуры выбивала на протяжении четырех лет дурь из их голов.

«Ну как вам мое предложение?» — усмехнулся японец.

Катер был рассчитан на восемь пассажиров, на борту оказалось семь. Ксавье стал у штурвала и дождался, когда Боб Эрли, отталкиваясь веслом от флагмана, развернет лодку. Завелся двигатель. Мощная фара высветила овальный проход, свисающие со скал растения и часть поднятой решетки.

Решетка. Подземные коммуникации «Фермы» не могли не беспокоить Накамуру.

3

Каркасный «Зодиак» пришел на место встречи с «Миражами» первым и в виду вечерних огней Хатлека простоял с выключенным двигателем около получаса. Капитан Лященко передал на базу стандартное сообщение: «Проверяю подозрительное надувное судно на юге района», — едва увидел «Зодиак» в условленном месте. Заглушив двигатели, «Миражи», на рубках которых красовались свежие надписи «Coast Guard» («Береговая охрана»), легли в дрейф. С борта «Фантома» спустили веревочный трап.

Игорь Лященко с интересом посмотрел на человека лет двадцати восьми и перевел взгляд на Фантика. Тот улыбнулся и первым подал руку Блинкову:

— Здорово, брат! Заждались тебя. Меня зовут Юра.

— Джеб, — назвался Блинков.

Моисеев встретил второго диверсанта рукопожатием и схожим вопросом:

— Ты, наверное, Джеб-2?

— В отряде меня называют Орленком, враги называют Орлом, — нараспев отозвался Кок.

На ходовом мостике Блинков попросил карту района патрулирования катеров и отметил на ней остров.

— "Ферма". Мимо ни разу не ходили?

Лященко покачал головой:

— Нет.

— Меня интересует, есть ли там течение. Если да, то оно может улучшить видимость под водой. Нам придется искать вход в пещеру ночью.

— Согласен. Но если дно илистое — видимость будет плохая. Нет, о течениях я ничего не знаю. Как мы будем взаимодействовать? — спросил Лященко. — Я получил приказ состыковать детали обновленного плана с тобой лично. Что изменилось в плане?

— Я вывернул его наизнанку, — лаконично ответил Джеб.

Это не первый случай, когда ему приходилось ломать ранее установленный план операции. А точнее, так было всегда. Однажды на вопрос капитана Абрамова «Почему ты пренебрег приказом?» Блинков ответил: «Потому что ты не подгонял план операции под мою тактику». Абрамов взорвался, как тонна тротила: «Ах, я должен был изучить твою личную тактику! Чем она, интересно, отличается от тактики, которую, судя по всему, инструкторы диверсионной школы так и не вдолбили в твою пустую башку?» — «В кабинетах легко планировать и рассуждать на далекую от твоего понимания тему, — спокойно отреагировал Блинков. — На карте одно, на деле совсем другое. Ты ни разу не видел глаза противника, который ломается под твоим напором. Не представлял, какие мысли кружатся у него в голове. Для меня любой террорист не террорист, пока я не загляну ему в глаза».

— Сканер готов к работе? — спросил он.

— Да, — подтвердил Лященко. — Мы проверяли его. Он захватывает до восьми сигналов и выводит изображение на восемь рабочих окон.

Джеб снова обратился к карте и провел карандашом линию до отметки сто три градуса ровно.

— Для нас лучший вариант — дойти до этой отметки на вашем катере, а дальше самостоятельно на «Зодиаке». Однако на «Ферме» установлены мощные радары. Они засекут вас вблизи острова и установят факт остановки. Накамура встревожен, и любое судно вблизи его острова — сигнал тревоги. К тому же он имеет связь с береговой охраной и получает точные данные о передвижениях ваших катеров. Мы доберемся до «Фермы» на лодке. Радары ее не увидят. Слушайте эфир. Я выйду на связь либо по спутнику, либо по радио в гражданском диапазоне. Сигналы простые. «Ко мне!» — подходите к острову со стороны камбоджийской границы. Я постараюсь подвести действия на воде к рассвету. «Уходите» означает лишь одно: уходите и не вмешивайтесь. В этом случае нам уже не поможешь. Никакой самодеятельности. Я не хочу подставлять вас и свое руководство.

Джеб изначально исключил из короткого свода сигналов, выбранных для этой операции, сигнал о помощи. Он точно знал, что сделает капитан «Миража» на такой запрос, — попрет, нарушая приказ адмирала, на выручку. И получится все так, как с парнями ГРУ в Катаре, — все окажутся за решеткой. Закрывая этот вопрос, он сказал:

— Шона Накамуру будем брать с поличным.

Обговорив с капитанами детали операции, Джеб обратил внимание на расположенный по соседству с «Фермой» островок:

— Здесь секретная стоянка «Интерцептора». Эти и другие острова изрыты подводными пещерами. На этом мы и строим наш план — заставить противника совершить ошибку. И еще одно, самое главное. Антоник установил наблюдение за гостиницей в Северной Паттайе. Накамура провел там ночь. Откуда он прилетел в Паттайю и сколько отсутствовал, неизвестно. Поначалу Антоник предположил, что Шон прибыл в город с «Фермы», а наутро отправится в аэропорт. Но вчера утром он сел на катер и взял направление на «Ферму».

Лященко прервал возникшую паузу, предложив выпить:

— Есть коньяк. Тяпнем по пять капель за встречу?

— Можно, — согласился Джеб, принимая предложение поменять тон беседы.

Моисеев разлил коньяк в пластиковые стаканы и, слегка тушуясь, сказал:

— Есть повод выпить. Сегодня у моей подружки день рождения.

— Натуралка? — встрепенулся Кок.

Фантик вынул из кармана закатанную в пластик фотографию девушки. Николай в первую очередь обратил внимание на надпись внизу снимка: «Полюбить — не большое диво! А полюбишь, хоть в петлю влазь! Я вчера целовал крапиву, о которую ты обожглась!» [5] .

5

Саксеев Андрей.

— Да, брат, прямо не знаю, что тебе сказать.

— Просто выпей, — поторопил его Блинков. Чтобы не обидеть Моисеева, он посмотрел фотографию и сказал: — Вообще-то я никогда не отличался завистью.

Фантик улыбнулся и убрал снимок в карман. Лященко первым осушил стакан и, прикурив, спросил:

— "Интерцептор" классифицировали как вспомогательное судно типа «Пегас», так? Здесь нет ошибки?

— Почему ты спросил?

— Дело в том, что есть еще один тип катеров с таким же названием — головной ракетный корабль серии из шести ракетных катеров. Некоторые характеристики «Пегаса» совпадают с катером Накамуры: скорость сорок пять узлов, дальность плавания семьсот миль.

— Нет, — Блинков покачал головой. — Я знаю этот тип катеров — здоровые махины. Водоизмещение под двести сорок тонн. Длина — сорок. Ширина — больше четырнадцати. Осадка — семь метров. Хотя на крыльях — чуть больше двух. Где под такую громадину найти пещеру? Нет, у Накамуры диверсионный «Пегас», а не ракетный катер. Быстрый, стремительный, как торпеда.

Он бросил взгляд на часы.

— Нам пора возвращаться. Еще раз о времени, — напомнил Блинков. — Ровно в семь вечера вы должны быть в этом районе. Вы увидите наш «Зодиак» и в случае непредвиденной ситуации подстрахуете нас на начальном этапе операции.