Морской волк. 2-я Трилогия
Шрифт:
Мировые новости — визит Президента России в Вашингтон. Господин президент, подпишите здесь и здесь, олл райт, теперь вы свободны, вот чек на наш банк и ключи от уютного домика в Оклахоме. Мировое сообщество обеспокоено гуманитарной катастрофой в России, и возможным прекращением ею своих обязательств по поставкам энергоносителей на мировой рынок, и по просьбе законных российских властей вводит на ее территорию миротворческий воинский контингент, каждая страна-участник в свою зону оккупации согласно мандату ООН. Призываем население отнестись к этим вынужденным мерам со спокойствием и лояльностью!
Одной из важных задач мирового сообщества по отношению к России будет утилизация экономически избыточной части ее населения.
Свят-свят, вот снится же такое! То ли просто игра воображения,
Здесь мой мир. И мой дом. Я так и не женился в том мире, двадцать первого века — сначала (в девяностые) был недостаточно успешным, затем (в двухтысячные) другие были более успешными. «Армия, это анахронизм, чем изнурять народ военной повинностью, и нести бремя военных расходов, гораздо эффективнее встроиться в существующие международные системы обеспечения безопасности», сам слышал ЭТО по ящику в интервью какой-то важной политической фигуры! Ага, встроиться — двадцать второе июня вам напомнить? В девяностые нас не бомбили, как Сербию, не решились, хотя какая-то сучка кондолиза вякала, «богатства Сибири не должны принадлежать одной России, а всему цивилизованному миру», но не решились, боясь не каких-то там санкций ООН, а ответного удара! Понимали ли это те, кто тогда называл нас «тупой военщиной» и «дармоедами» — забыв про извечное правило, страна, не желающая кормить свою армию, в итоге будет кормить армию чужую.
Зато здесь защитники Отечества в большой цене и уважении! Аня, Анечка, так и не узнаю уже, про тебя ли я читал еще в том мире. Была там в минском подполье «товарищ Татьяна», под стать легендарному Кузнецову, немногим ему уступая — в нашей истории погибла, за две недели до освобождения всей Белоруссии, и было ей всего двадцать два года, красивая, ей бы жить и детей родить. Ну а здесь она оказалась среди хранителей нашего секрета, одной из немногих посвященных в нашу главную Тайну. И кажется мне, товарищи Сталин с Берией решили на ней обкатать, как наше мировоззрение, наши идеи, повлияют на человека отсюда. Результат — Аня искренне считает, что наибольшие враги нашей страны и народа, это Гитлер, Горбачев и Ельцин. И не дай бог, ее бы закинуло в наше время — если она сумела в сорок первом, заброшенной в Минск, с нуля подпольную организацию создать.
Вот только этого не надо, не отпущу я тебя никуда. Потому что уже неделю как ты моя законная жена, Лазарева Анна Петровна. Ты провожала меня, когда мы уходили из Северодвинска — ты, и другие местные девчата, или уже жены, у нас в экипаже уже двадцать человек нашли себе пару на берегу. Как Ассоль Грина — интересно, кто из вас придумал, сшить из алой ткани летящие накидки, какие иногда носили вместо пальто женщины в начале следующего века? И представьте картину, несколько десятков красавиц, одетых так (не только жены, но и кто-то из пока «просто знакомых») стоят на пирсе, и машут нам руками, а ветер баллов шесть-семь, треплет и вздувает их «алые паруса» — я лишь мельком оглянулся, у командира на мостике хватает других дел, при отходе от стенки в такую погоду, жаль не было фотоаппарата, а вот Дима Мамаев оказывается успел, после в кают-компании все смотрели снятый им видеоролик. Очень красиво, вдруг еще традицией станет, женам и невестам встречать и провожать корабли своих родных, надев алый цвет?
Так что я вернусь к тебе, Аня-Ассоль, ты только дождись.
— Классифицировать цель!
Снится ведь всякое — до того было, что мы вот так же выйдя из базы в сорок третьем, в точке рандеву встречаем атомный авианосец «Адмирал Лазарев» с эскадрой, сейчас снова 2012 год, только в мире уже почти полный
СССР. А в последний раз сон был наоборот, про победу мировой демократии — так что если навстречу действительно «Нимиц», или что-то ему подобное, обеспечивающее действия миротворцев, так две «шестьдесят пятых» еще с наших времен у нас до сих пор в аппаратах, специально на крупную дичь. И полный боекомплект местных изделий, далеко не самых плохих и вполне боеспособных. Я ведь не Президент, и ничего не подписывал!— Цели классифицированы: эсминцы тип «новик».
Гора с плеч — и слава богу, никто не заметил. Значит, мы по-прежнему в сорок третьем. И все идет по плану — «Куйбышев» и «Урицкий» ждут нас в условленной точке, для эскорта в Полярное. Корабли постройки шестнадцатого года сопровождают атомный подводный крейсер, выглядит как полный сюр! Хотя «Куйбышев», бывший «Капитан Керн», достроили уже при Советской Власти, а вот «Урицкий», в бытность свою «Забиякой», вошел в историю, в ту самую октябрьскую ночь стоя на Неве рядом с «Авророй», правда по Зимнему не стрелял. Сейчас уже старички, двадцать шесть лет для боевого корабля, это возраст — но корпуса еще крепкие, машины пока тянут, пушки-«сотки» Обуховского завода и для этой войны пока на уровне, ну а зенитки, радары и акустику на них поставили недавно, по меркам сорок третьего совсем новье. А главное, взаимодействуем мы конкретно с этой парой, давно и успешно, еще как Петсамо брали в прошлом году — и это очень важно, когда командиры кораблей эскадры между собой сработались, понимают друг друга с полуслова.
Сейчас всплывем, обменяемся опознавательными. И курс на Главную Базу, Полярное — давно уже знакомый. А там узнаем, чем нас на этот раз решили озадачить.
Уж очень хочется линкор потопить! А то «Тирпиц» нам не засчитали, «Айову» не засчитали. Хоть кто-то попадется, до конца войны?
И что Аня сейчас делает?
Анна Лазарева
— Ну сучка, ну проб…дь! — да, капитан ГБ Воронов очень не в духе — а еще порядочную из себя изображала, подстилка английская! Ну, у нас еще не было, чтобы не призналась, и не подписала. Стерва!
— Выражения выбирайте, Николай Константинович — обрываю его — вы что, не знаете, что Стервой здесь часто называют меня? И моих помощниц тоже.
— Простите, товарищ Лазарева — смутился Воронов — сорвался, злость берет. Красивая же, могла кого из наших парней осчастливить — так нет, англичанина ей захотелось! У него что, х… хм, простите еще раз!
— Квадратный? — усмехаюсь я — вы, Николай Константинович, так орали, что я отсюда слышала. Слова я всякие знаю, от партизан и морячков, так что смутить меня сложно — вот только кому вы здесь и сейчас это говорите, что-то я в этой комнате врагов народа не вижу? Давайте договоримся, что вы впредь ко мне, как к женщине и товарищу, будете уважение проявлять — ну а с подследственными, на ваше усмотрение.
Воронов кивает. Видно, что ему неприятно и непривычно, будучи старше и годами и званием, оказаться у меня в подчинении — но с приказом не поспоришь. Я беру со стола протокол допроса, читаю. Итак, Пашкова Таисия Мироновна, 1920 года рождения, русская, беспартийная, из крестьян… обвиняется в том, что, вступив в связь с гражданами Великобритании, список в три фамилии — не поняла, она что, со всеми одновременно?
— Нет, товарищ Лазарева — Воронов упорно обращался ко мне так, а не официально, по званию — меняла как перчатки, одного за другим. Это те, кого мы установили — возможно, были и прежде. Этот вот последний, с ним разглашение и произошло.
Эндрю Беннет, суперкарго с парохода «Кассиопея». А пароход ушел вчера вечером, так что с этого мистера уже не спросишь. Читаю протокол, ну все как обычно! Захотелось дуре принца, причем заграничного, «интердевочке» будущей, думает что все, как там у Маяковского было:
А дуре кажется, влюбленный клерк
На ней жениться приходит в Воллстрит.
И верит мисс, от счастья дрожа,
Что я долларовый воротила,
И что уже на других этажах,
Для ней готовы и стол и квартира.