Морской волк. 2-я Трилогия

Может, они ни при чем, мимо идут? Смотрю на Кириллова, тот кивает — действуйте по приказу и инструкции, Михаил Петрович. То есть, при опасном сближении и угрожающих маневрах, топить без колебаний. Уж больно груз ценный (как я понял по намекам, что-то важное для нашего «манхеттена», оборудование, закупленное за золото), так что если они и случайно, будем считать, что не повезло кому-то. Тем более, что нас тут нет.

А кто есть? Помните, как год назад мы сами радио с немецких лодок перехватывали, расшифровывали? Так предки теперь это дело поставили на широкую ногу: есть теперь на СФ серьезная служба радиоразведки, которая ловит эфир, все там просеивает, расшифровывает, пеленгует. И у нас сейчас есть записи перехвата разговоров немецких лодок в Северной Атлантике, их частоты, позывные, шифры (как общий, для разговоров субмарин между собой, так и индивидуальные для каждой, для связи с берегом), а также их предположительное местонахождение. Так что после нам придется найти «жертвенного барашка», потопить, а затем передать в эфир, его позывными и шифром, на его волне, о якобы одержанной победе. После чего их лодка «пропадет без вести», растворится в океане, и гадайте, что случилось, даже если после войны будут сличать список потерь и побед с обеих сторон, мало ли что могло произойти, море шутить не любит? Но это будет уже потом — сейчас надо с британцем разобраться.

Что это были британцы, а не янки, меня не удивило, после беседы с Кирилловым, разъяснившим, что такое американская бюрократия с демократией. У американцев очень многое решается «на личном уровне», без бумаг, но только не там, где дело серьезно пахнет керосином, и встает вопрос, в случае чего, кто будет крайним? И ФБР и спецслужбы еще не имеют такого влияния на армию и флот — так что даже сам Гувер не может приказать командиру лодки стрелять по союзнику. Командир законно пошлет его подальше, не из любви к русским, а из нежелания после идти под трибунал — и потребует письменного приказа от своего, флотского начальства. А флотским тоже нет интереса, чтобы на них потом повесили всех собак — так что нужно, чтобы сам президент Рузвельт вызвал бы к себе адмирала Локвуда, командующего их подводными силами, и убедил бы что это нужно для Америки, и заверил, что после не будет претензий, и адмирал бы написал приказ… Нет, конечно возможно, как в романах Клэнси, что ФБР имело бы на некоего флотского офицера сверхубойный компромат, например о связи с мафией, и сумело бы обеспечить назначение этого офицера командиром одной из новых подлодок, какие сейчас массово вступают в строй, тип «Балао» — но эта игра долгая, а оттого маловероятная. Ну а внаглую наезжать на кого-то из флотских, это значит нарываться на крупные неприятности, ведь адмиралы Нимиц, Кинг и Локвуд были не последними людьми по власти и влиянию, и далеко не факт что в сваре с ними спецслужбы взяли бы верх. А уж шума было бы — наши точно бы знали!

А вот у британцев с их традициями аристократических клубов, как раз можно было все решить келейно. Когда офицера-подводника вызывает для конфиденциальной беседы некий Чин и ставит задачу. Как в романе Дженкинса «Берег Скелетов», изданном у нас в семидесятые — Кириллов прочел и сказал, да, так могло быть. Это нужно Британии — значит, будет сделано. Вот только мы в этом раскладе не учтены.

Я надеюсь, что так. Потому что теоретически, зная бы о нашем присутствии, британцы могли бы послать двух охотников. Один шумнет вдали, выдергивая нас на перехват, второй уже ждет по курсу транспорта под водой в малошумном режиме (правда, первый при этом смертник, без вариантов, да и второй вряд ли уйдет). Хотя это уже паранойя — но береженого бог бережет. На глубине триста даем ход в двадцать пять узлов, обгоняем транспорт, внимательно слушаем море с носовых курсовых углов, чисто! Заодно успели по изменению пеленга рассчитать расстояние до британца, тринадцать миль. Подвсплываем, поднимаем антенну, радируем на «Локсу» по УКВ, изменить курс вправо. Все ж не до конца верю я здешним противолодочным торпедам — лучше застать британца еще до погружения, до момента собственно атаки, ну а теперь ему придется догонять, если он на своем радаре видит цель. Точно — доклад с ГАКа, цель прибавила скорость, ее курс близок к курсу перехвата нашего транспорта. Ну значит, моя совесть чиста — не случайный прохожий, а наш клиент. По совету Кириллова, делаю отметку о том в журнале — мало ли что, когда будем разбираться на берегу? Отмазывайся потом — это третий уже британец выходит, убиенный нами? Первого потопили, когда захваченный «Шеер» вели, второй осенью у Киркенеса подвернулся. Второй звался «Трайдент», с него мы и записали сигнатуру, «акустический портрет». Еще там были восемь выловленных англичан, которых мы честно сдали в Полярном нашей Конторе, об их дальнейшей судьбе ничего не знаю.

Идет мимо нас, как подставляясь под выстрел. Бьем как на полигоне, в последний момент вроде услышал что-то — но гидрология не только нам мешает, ни увернуться, ни погрузиться не успел. Два попадания, цель тонет, звук разрушения корпуса.

— Михаил Петрович, если обстановка позволяет, просил бы вас всплыть под перископ — говорит Кириллов — важно, есть ли живые?

Нашему НКВД еще и «языки» нужны? С ГАКа доклад, вокруг все чисто, кроме «Локсы», вон она, на удаляющемся курсе, в пятнадцати милях шумит. Решаемся подвсплыть, и вроде бы в перископ наблюдаем что-то вроде плотика в волнах, видно очень плохо. Всплывать совсем? Нет, говорит Кириллов, радируйте на «Локсу». А нас тут не было и нет.

Ладно, вам виднее. Как понимаю, важно не только этот конкретно транспорт прикрыть, но схватить британцев за руку, взяв с поличным, как они союзников пытались потопить? Не случайно ведь транспорт не американский а наш, и на борту наверняка, спецгруппа, как тогда на «Краснодоне» была? Если они с нами на связи, значит знают, что тут есть кто-то еще? Вот только мы ли, К-25 — или кто-то другой, да хоть подводная лодка мифической «свободной Германии»? Так что, не показываемся, нарезаем круги. Точно, плотик, может и рядом еще кто-то, но тех в расчет брать не надо, мертвецы, уж больно вода холодная. А «Локса» приближается, вот уже видим ее в перископ.

— Сигнал самолетной антенны! Быстро приближается!

Это еще откуда? Ныряем на двести, и дальнейшую картину можем наблюдать лишь по акустике. «Локса» доходит до точки чуть в стороне от нас, стопорит ход. Наверное, спускает шлюпку, чтобы подобрать англичан? Через какое-то время снова слышим шум ее винтов, транспорт ложится на прежний курс, мы быстро его догоняем, идем в охранении снизу, как раньше. Два часа ничего не происходит, наверху должно уже стемнеть.

— Множественные шумы винтов пеленг 190, эсминцы!

Уже по корме. И по изменению пеленга, идут полным ходом в тот район, где мы потопили лодку. Интересная получается игра — а если проверить? Риск — но не успеют британцы ничего сделать, даже если их самолет рядом, еще не изобрели буи РГБ, вот самонаводящиеся авиаторпеды уже могли появиться, но кидали их, целясь визуально, по только что погрузившейся лодке, а перископ и антенну разглядеть сейчас с самолета невозможно, темно. Снова подвсплываем, слушаем.

— Сигнал самолетной антенны, слышимость пять баллов! Еще один, слабее.

Самолеты, и прямо над нами? Так быстро? Значит, мы все же были в расчетах? Или не мы — ищут-то явно по корме? Тактика знакомая — самолеты висят над районом предполагаемого места подлодки, исходя из времени ее атаки и скорости — загоняют лодку под воду, не дают заряжать батареи. Ну а эсминцы методично прочесывают «гребенкой», строем фронта с интервалом в дальность обнаружения гидролокатором. И лодку скорее всего возьмут измором, ей не хватит электричества, всего восемьдесят миль хода под аккумуляторами, на самом экономичном режиме, у стандартной немецкой «семерки», и шестьдесят у «девятки», правда у «двадцать первой» триста сорок, но этот противник союзникам еще не знаком.

Ну а нам тем более на эти старания наплевать. Ведь мы можем вообще не показываться наверху. И хорошо слышим их, имеющих на поверхности максимум двадцать узлов (если быстрее, то будут глушить винтами свою же акустику), а мы на глубине можем дать и тридцать, легко уклонившись от встречи. И нас не услышат, мы намного тише лодок этой войны. Нас не засекут локатором этих времен, из-за покрытия на корпусе. Тем более здесь — я говорил уже про отвратительные гидрологические условия в этих местах, для тех кто ищет (а для тех, кто хочет скрыться, как раз лучше и не придумать) — и не изобрели еще буксируемых антенн, опускаемых под слой термоскачка.

Значит, в планах англичан был кто-то — но не мы. А скорее, стандартная субмарина этой войны, ну трудно предположить характеристики «вероятного противника» на порядок выше существующих? Однако выходит, британцы своих подводников посылали наживкой, на убой? Вот только как узнали — хотя могли дать четкую инструкцию, при торпедировании успеть отправить кодовый сигнал? И самолеты уже были наготове, и корабельная поисковая группировка, судя по акустике, не меньше пяти эсминцев, ждали под берегом — так что капкан сработал четко, только мы оказались не по зубам.

— Множественные шумы винтов, пеленг 315, эсминцы.

Еще одна группа? Это мне уже не нравится. Нас вряд ли засекут, а если «Локсу» задержат? А там и спасенные англичане, и среди экипажа посвященные есть. И ведь не перетопить всех — и много, и их берег рядом, а наш далеко.

— Не думаю — говорит Кириллов — скорее всего, эти у англичан в суть операции не посвящены. А имеют лишь приказ, найти и потопить немецкую субмарину, убийцу их «Тритона», или как он там назывался?

Успокаивает. Надеюсь, эти хоть настоящих немцев не пропустят? Пока что, эсминцы выходят с «Локсой» на параллельный курс, и наверное, сейчас обмениваются сигналами? Но остановиться не требуют, раз транспорт хода не сбавляет. Хотя кто будет останавливаться в зоне возможной подводной опасности?