Морской волкодав

Сержант отверткой прикрутил камеру в углублении.

– Вот и отлично. Внутри темновато, потому ее и не видно, – лейтенант отступил на десяток шагов и осмотрел плоды работы.

– Если не знать, что она здесь стоит, то и не заметишь. Не станет же мистер Бауман лазить по деревьям.

Сержант сложил стремянку и отряхнул руки. Лейтенант сидел на корточках, раскрыв ноутбук. К одному из портов тянулся кабель от небольшого приемного устройства. Вскоре на мониторе уже оказалась картинка, передаваемая с камеры. Умело манипулируя джойстиком, Дуглас привел ее в движение.

– Так, так… – приговаривал он, – даем укрупнение. – На мониторе появилось изображение самого лейтенанта. – А теперь панораму, – экран отобразил всю бухту целиком, – налево, направо. Ни одного глухого сектора. Все под контролем: и вода, и суша. Мы будем знать о каждом шаге ученого. Можно будет даже не выходить из домика.

Сержант посмотрел на часы.

– А наши коллеги скоро управятся?

Лейтенант пожал плечами.

– Кто ж их знает. Придется подождать, – он опустился на хрустящую гальку и закурил, глядя на горизонт.

Тем временем аквалангисты занимались своей работой. Дно оказалось очень неровным: нагромождение камней, скал, редкие расщелины были залиты вязким илом. Устанавливать под водой камеры было практически бесполезно, ведь хорошая видимость не превышала здесь тридцати-сорока метров. И самым надежным источником информации могли стать датчики, реагирующие на движение крупных объектов. В принципе они могли зафиксировать движение и небольших. Все зависело от регулировки. Но в таком случае они реагировали бы даже на мелкую рыбешку. Так что пришлось ограничиться тем, что превышало в длину метр. Теперь любой аквалангист, оказавшийся в бухте, был бы немедленно обнаружен…

Вечером морпехи и боевые пловцы сидели в бревенчатом домике за просторным столом, ужинали. В камине горел огонь. Теперь оставалось только ждать приезда самого ученого. К его встрече все было готово. Все меры безопасности, предусмотренные генералом Хаутауэром, вроде бы были приняты.

На деревянном стеллаже мерцал монитор, на котором можно было рассмотреть во всех подробностях бухту и будущую стоянку. Рядом с ним разместилась аппаратура, принимающая сигналы от подводных датчиков. Пока все было спокойно.

Глава 16

Контр-адмирал Косенков восседал за большим письменным столом. Напротив него, расположившись в двух глубоких креслах, сидели старший лейтенант Павлов и полковник Лавринович. Вид у всех был измученный, особенно это читалось на лице у спецслужбиста: темные круги под глазами, взъерошенные волосы, бледная кожа.

– Извините, что пришлось вызвать вас в такую рань, – контр-адмирал сонным взглядом посмотрел на настенные часы, стрелки которых показывали ровно шесть часов утра, – но время поджимает. И так... – он не удержался и широко зевнул.

Лавринович закопошился в портфеле. Через несколько секунд он уже держал в руках прозрачный файл с бумагами.

– Товарищ старший лейтенант, – полковник посмотрел в сторону Павлова, – я внимательно изучил ваше личное дело. Я не буду сейчас заострять внимание на ваших боевых наградах и секретных операциях, в которых вы принимали непосредственное участие, – торопился спецслужбист. – Меня интересует другой аспект, который почему-то не очень полно отражен в вашей биографии. – Он поправил очки и спросил: – Вы владеете указанными иностранными языками в совершенстве или так себе?

– Не мне об этом судить, – расплывчато ответил Михаил, скромно умолчав о своих лингвистических способностях.

– Если можно, поконкретнее, – не услышав того, чего хотел, переспросил полковник.

– Испанский, английский, французский, – перечислил Павлов и тут же уточнил: – Первый знаю довольно хорошо, так как некоторое время служил на Кубе. Второй похуже. Но говорю на нем довольно бегло, правда, с сильным акцентом, – повертел рукой старлей. – Третий хуже всего.

– Испанский и французский меня сейчас не интересуют, – Лавринович сделал у себя в блокноте несколько пометок. – Старший лейтенант, если бы мы предложили вам короткую загранкомандировку, назовем это так... – неожиданно, словно невзначай, обронил спецслужбист.

– Старлей, ваша помощь в этом деле для нас крайне важна, – вмешался в разговор Косенков.

Предложение полковника и контр-адмирала не стало для Михаила Павлова неожиданностью. Подобное развитие событий он предвидел еще во время их первой встречи с Косенковым. А потому Полундра уже заранее все обдумал и принял необходимое решение.

– Куда Родина пошлет, – усмехнулся старший лейтенант.

– Тогда все решено, – полковник похлопал ладонью по личному делу Михаила Павлова. – Тем более если вам удастся выполнить приказ в точности – просите, что хотите!

– О том, чего я хочу, поговорим по возвращении. Когда отбытие? – сразу же перешел к делу старлей.

– Как всегда, надо было еще вчера. Но, к сожалению, мы не успели все подготовить, – Лавринович закатил глаза к потолку. – Сутки на сборы устроит?

Названный полковником срок полностью устраивал Павлова – за двадцать четыре часа он успевал выспаться, отдохнуть и уделить время своей семье.

– Вполне, – кивнул Михаил.

– Как ваша нога?

– Не беспокоит.

– Да, чуть не забыл, – полковник встретился взглядом с контр-адмиралом, – пригласите, пожалуйста, его напарника, вернее, напарницу.

– Напарницу? – Павлов вопросительно смотрел на Лавриновича, не понимая: то ли тот пошутил, то ли сказал всерьез.

– Именно. Мы подумали, что лишняя пара рук вам не помешает. К тому же она прекрасный специалист в своем деле.

Через несколько минут порог кабинета контр-адмирала переступила высокая молодая брюнетка. Одета она была подчеркнуто по-деловому: черные брюки, белая блузка, забранные в пучок жесткие волосы. Лицо ее было смуглым и однозначно латиноамериканского типа. Постукивая каблуками по паркету, она подошла к письменному столу и села в свободное кресло. В воздухе запахло дорогими духами.

Михаил Павлов внимательно изучал взглядом свою будущую напарницу. Как и любой нормальный мужчина, он не мог не обратить внимания на ее стройное тело, скрыть которое даже под строгой одеждой было невозможно. Но что больше поразило старшего лейтенанта, так это ее лицо – детское и невинное, как у ребенка. Ему оставалось только удивляться, каким образом это юное создание может помочь ему в предстоящей операции, о которой и он сам имел еще смутные догадки.

– Вы меня, конечно, извините, я никого не хочу обидеть, – обратился к полковнику старлей, – но секретная операция – это не конкурс красоты.