Морской змей
Шрифт:
Глава 5
– Что значила змея для алхимиков? О, тут можно многое сказать... – Венсан сидит в своей любимой позе, положив ногу на ногу, и, вяло жестикулируя левой рукой, в которой у него дымится сигарета, отвечает на вопрос Макса о змеях и геммах: – Священные змеи фигурируют во всех великих религиях человечества. В египетском Нижнем мире, обитает семиглавый змей Апоп, которого можно сравнить с вавилонским чудовищем Тиамат. В Книге апостола Варфоломея упоминаются Гайос, Трифон, Офиат, Фтинион, Сотомис и Комфион – шесть сыновей Аваддона, то есть ангела смерти, – которые проникают в гробницу Сына Божьего в виде змеев. Уоллис Бадж трактует это так: «У коптов Аментет – это смерть, покровительница умерших. Со своими шестерыми сыновьями она принимает вид или семиглавого змея,
Макс слушает молча, с неослабевающим вниманием, как подобает культурному человеку. Три часа назад его встретили на набережной, посадили в автомобиль и доставили прямиком сюда, в старый венецианский особняк на склоне горы, возвышающейся над заливом Палеокастрица. Он был учтив и дружелюбен. Правда, его английский оставлял желать лучшего, но серьезных проблем в общении из-за этого не возникало.
Улыбчивый, хорошо одетый, Макс всегда производил благоприятное впечатление на женщин, в особенности почему-то на пожилых. Он умел слушать, умел вставить к месту какую-нибудь шуточку или вежливый комментарий. Молоденьким же девушкам нравились его великосветские замашки, за которыми не сразу удавалось разглядеть мелочность, хамство и эгоизм, а также комплименты, которые он расточал с небывалой щедростью. Следует признать, временами он бывал необычайно красноречив. Однако Джемма невзлюбила его с первого взгляда. Макс это чувствовал, но не понимал, в чем дело. Должно быть, ему в голову не приходило, что Лиза могла рассказать ей о том событии шестнадцатилетней давности, ведь после того, как страсти улеглись, она не рассказывала об этом ни одной живой душе. Ни подругам, ни любовникам... а тут всего лишь случайная знакомая, к тому же итальянка!
– Подобно духам смерти и героям различных эпосов, – продолжает Венсан, – боги, например Гермес и Асклепий, тоже часто ассоциируются со змеями. Впрочем, если вдуматься, греческий бог исцеления после появления из яйца и должен быть змеевидным... – Он старается говорить медленно, чтобы Макс успевал за его мыслью. – Если учесть, что христианство многое позаимствовало у греческой и египетской религий, неудивительно, что символ змея нашел себе место в мире христианских идей и получил дальнейшее развитие в алхимии...
Едва они переступили порог, Венсан резко обернулся и, глядя Максу прямо в глаза, негромко и членораздельно произнес: «Чтобы в дальнейшем между нами не возникало никаких недоразумений, хочу сразу же прояснить один момент. Это мой дом. Я его хозяин. А девочки у меня в гостях. Так же, как и ты». Макс ничего не ответил, но идущая следом Лиза заметила, как он, выдержав паузу, украдкой окинул соперника с ног до головы презрительным взглядом и что-то пробурчал ему в спину.
Это был единственный эпизод, свидетельствующий о некоторой напряженности в атмосфере. О неприязни Джеммы можно было догадаться только по ее нежеланию вступать с гостем в продолжительные дебаты, на обращенные же к ней вопросы она отвечала безо всяких гримас. Вежливо и односложно.
Лиза почти все время молчала. Так что Венсану, взявшему на себя обязанности хозяина дома, приходилось отдуваться за всех. Следует признать, он не ударил в грязь лицом. Показал гостю его комнату, ванную, сад. Поделился впечатлениями об острове, охотно поведал о разнообразных комичных ситуациях, время от времени возникающих при общении с местными жителями.
Макс бродил по дому, как по какому-нибудь дворцовому комплексу эпохи Ренессанса – с тем же выражением благоговения на лице. Он был поражен прохладой просторных сквозных помещений, обставленных добротной деревянной мебелью; высотой потолков; белизной стен; формой и расцветкой ковров, застилающих каменные полы; протяженностью лестниц, балконов и галерей, опоясывающих здание по периметру.
– Обалдеть можно! – воскликнул он, завершив осмотр. – Я-то считал свой номер в афинском отеле не самым худшим вариантом,
но тут... тут у вас настоящая Греция. – И повернулся к Венсану: – Этот дом твой? Ты купил его?– Взял в аренду на длительный срок.
– Да? И во сколько тебе это обошлось?
Венсан пропустил вопрос мимо ушей.
Мало-помалу беседа за столом замирает. Гость утомился, хозяева тоже. Лиза уже откровенно зевает. Ну что? Пора на боковую? Все в принципе согласны, но никто не хочет уходить первым. Макса, безусловно, интересует, где и с кем проведет эту ночь Лиза, к тому же он еще не сказал ей того, что собирался. Джемма полна решимости помешать ему, так как давным-давно раскусила проходимца и отлично знает, чего от него можно ожидать. Ну а Венсан, гостеприимный хозяин, чувствует себя просто обязанным быть au courant [42] , дабы свое–временно предотвратить возможные беспорядки.
42
В курсе дела (фр.).
– Лиза, – голос Макса слаще меда, – я должен тебе кое-что сказать. Пожалуйста, выслушай меня.
Он говорит по-русски при всей компании, хотя это, строго говоря, дурной тон. Лиза удостаивает его беглым взглядом.
– Говори.
Макс ерзает на стуле, и Венсан, поняв, в чем причина его затруднений, решает избавить его от своего общества. Надо все-таки дать парню последний шанс. Кто знает, может, он и впрямь перековался.
– Дамы, с вашего позволения я вас покину. – Поклончик, улыбочка, ленивый взмах руки... Отдельный кивок в сторону Макса. – Soit, mon vieux [43] , до завтра. – И всем: – Доброй ночи!
43
Ладно, старина (фр.).
Макс многозначительно косится на Джемму, но та и ухом не ведет. Сидит, подперев щеку ладонью, и, позевывая, листает журнал.
– Слушай, а нельзя ли попросить ее уйти? – не выдерживает Макс, и в голосе его впервые появляются сварливые нотки.
– Зачем? – пожимает плечами Лиза. – Разве она мешает?
– Ее присутствие меня нервирует.
– Это твоя проблема, а не ее.
Несколько минут он сидит молча, пробуя совладать с нарастающим раздражением, но у него плохо получается. Со времени их расставания в этом смысле мало что изменилось.
– Неужели до нее не доходит, что она здесь лишняя?
– Это ты здесь лишний, а не она.
– Да, за словом в карман ты никогда не лезла... Так она при тебе что-то вроде дуэньи, да? Считает своим долгом тебя опекать? А если я вздумаю распускать руки, она позовет француза, и он набьет мне морду?
Лиза тихонько вздыхает: безнадежен... Но Макса это почему-то приводит в ярость.
– Я понимаю, он ваш герой, к тому же довольно смазлив – что да, то да, – и все же навряд ли стоит так рисковать. Мы с ним в разных весовых категориях.
Что ж, с этим трудно спорить. Сидя напротив, Лиза рассеянно окидывает взглядом его торс. Они не виделись год или около того. За это время он заметно поправился. Не растолстел, а как-то заматерел, раздался в плечах.
– Он не смазлив. Он красив. Это разные вещи.
– Ага! – произносит Макс с видом прокурора, которому наконец-то удалось вырвать у преступника признание. – Так ты влюблена в него.
– Нет, но у меня есть глаза. Когда я вижу красивого мужчину, я говорю: он красив.
– А твоя подруга что думает по этому поводу? Она с тобой согласна?
– Вполне.
– С ума сойти! – Он рассмеялся, отрывисто и зло. – Кстати, у него военная выправка, вы заметили? Черт, да что вы только замечаете? Только то, что у него в штанах?
– Военная выправка? – переспрашивает Лиза в замешательстве. – Что ты имеешь в виду?
– Да все! Эта спина, эти плечи... Конечно, он кривляется изо всех сил: принимает соблазнительные позы, задирает ноги выше головы. – Макс говорит об этом с таким неподражаемым презрением, как будто все перечисленное Венсан проделывает исключительно ради него. – Только это ничего не меняет. От такой осанки не избавишься – слишком долго ее вырабатывают. Так ты и правда не знаешь, кто он? Случайно, не кадровый офицер?