Москва Иная

Но что начато — нужно закончить. Парочка приземлилась на крышу многоэтажки, в которой находилась нужная им квартира. На счастье, крыша оказалась удобная: плоская, с невысоким бордюром, пол шершав, как необработанная скала — ну и зачем её обрабатывать, если сверху дом прохожим не видно, а с воздухоплавательных средств — далековато? Ну а драконам и другим крылатым оборотням эта пародия на природу была даже чем-то приятна.

Вид с крыши лишь немногим уступал виду под крылом во время полёта, и позволял осматриваться, спокойно стоя на месте — для не умеющих летать преимущество. Достаточно залезть повыше, чтобы поближе соприкоснуться с небом. У кого-то бы закружилась голова, осмелься посмотреть за невысокий бордюр, чуть наклонив голову, чтобы увидеть навес над крыльцом, отсюда размером с ноготь.

Только подумайте! Это был такой обычный для столицы дом, там жили, за некоторыми приятными исключениями, такие похожие внутренне друг на друга люди, и они совершенно не хотели ни знать, ни увидеть, что над ними свободно парят существа из сказок!.. В памяти Раяра сами собой всплыли услышанные по радио строчки, спетые Ёлкой:

— Выше двадцать третьих этажей, выше проживающих семей прыгаю на метр в высоту, в город, отделяющий от неба… — тихо пропел он. — Это про нас.

— До сих пор не привыкну, что ты такую попсу слушаешь… — Арвера попыталась цапнуть себя за ухо (среди её расы это аналог кусания локтей). — Даже рифма не везде. Лучше подумаем, как в дом забраться, заперто изнутри.

— Если энергия на заклинания кончилась, найди у себя в инвентаре газовый резак и проблем не будет, — так же шутя огрызнулся Раяр в ответ.

— А, правда! — хлопнув крыльями за спиной, Вера вспомнила, что на самом-то деле она магическое существо. Когда вокруг столько технологии, это довольно трудно, уж поверьте…

Арвера положила переднюю лапу на дверь, металл холодил, но не слишком сильно, немного нагретый слабым поздне-осенним солнцем. Сталь была помехой для тела, и среди ограниченно-материальных людей действительно являлась преградой. Но развитая наука её мира дарила знание о квантово-энергетических манипуляциях, которые Раяр суеверно называл «магией». Никаких чудес, тем не менее, не было в том, чтобы манипулировать своим биополем так же, как собственными конечностями. Биополе точно так же чувствовало, хотя передавало информацию сознанию не посредством нервов, а напрямую с помощью колебаний и вибраций собственной плотности.

Начнём с очевидных вещей: чтобы взломать замок, первым делом надо его найти. Так сказать, обозначить проблему. Для этого альбиноска удлинила своё биополе руки, просунув его за не представляющую особой преграды дверь. И пошарила по её внутренней поверхности. Только найдя подвесной замок амбарного типа, снова дёрнула ухом — заработалась! Не сообразила, что замки всегда на противоположной петлям стороне.

Дальше — проще, чем орудовать отмычкой: телекинез посредством организации теплового движения мог повернуть любой замковый механизм, да и вынуть раскрытый замок из петли — дело нехитрое, если знаешь квантовую механику и контролируешь свою биоэнергию.

— Не хочу резаком, — сообщила другу Вера, удостоверившись по лязгу за дверью, что амбарный упал, и открыв плохо смазанную дверь, — потом ещё нас обвинят, что мы хозяйство портим.

— Всем по барабану, — синий дракон констатировал нынешнее состояние хозяйства в России, протискиваясь внутрь здания. — Вот в саму квартиру старайся поаккуратнее. И замаскируйся, наконец! Разрешение обследовать место преступления мы так и не получили от Мандилиона и поблажек нам не будет.

— Надо было спрашивать этого разрешения вовремя… Как бы мы вообще поймали преступника без улик? — Арвера спустилась в пустующий в дневное время подъезд. Уже в человеческом виде, но лишь чисто из предосторожности — никто ещё не вернулся с работы, если и работал по субботам, иначе и вовсе не проснулся. А в бездельниц-пенсионерок, которые круглые сутки смотрят в глазок своей двери, наблюдая за лестничной площадкой, она не верила.

Прохождение обитой коричневой кожей двери с золотыми цифрами 74 осложнялось тем, что её уже запечатала полиция. Эта печать ничем не походила на старинные сургучные: просто бумажка с четырьмя круглыми чернильными оттисками, размашистыми подписями и предостережением, что нельзя входить потому, что опечатано следствием.

«Фортит», подумало притворяющееся человеком существо, «печать не приклеена, а крепится скотчем. Значит, при выходе можно прилепить обратно. Что ж, и в двуногом обличии у меня крепкие когти…»

— Не боишься попортить маникюр? — Раяр скептически смотрел, как Вера отковыривает липкую ленту от стены, начиная с «внешних» слоёв.

— Для этого нужно что-то покрепче полипропиленовой плёнки, — отделив от стены все уголки, напарница единым аккуратным движением сняла все пласты с косяка. Оставив парня дивиться запасу умных слов, приложила палец к замку, попыталась и его вскрыть телекинезом. Задача несравненно тяжелее предыдущей: грубый замок на двери на крышу (для наших героев — с крыши, но это лишь вопрос точки зрения) не стоит сравнивать с «системой Ниппель», которой семья Коростелевых оградила своё обиталище от взломщиков. Этот замок приходилось решать, как ребус. Решение Арвера нашла, но лишь минуты через две и чуть не сломав замок вовсе. К счастью, заметить двоих подозрительных людей, сверлящих взглядом дверь, словно надеявшихся силой мысли её выбить (хотя хоть какие-то усилия для этого принимала только одна, а Раяр лишь морально поддерживал, со стороны разницы не заметно абсолютно), было некому: никто, кроме них самих, не находился в тихом подъезде, не обозревал площадку через дверной глазок.

Оба взломщика вошли в тёмную, мрачную квартиру. Воздух был тяжёл, спёрт, и это ничего хорошего не предвещало… Чувствовалось, что не так давно тут произошло что-то злое и недозволенное. Мало что осталось в Арвере от первоначальной весёлости.

— Стой снаружи и карауль, — повелела она парню. — Вдруг кто-то с полномочиями придёт и тоже захочет осмотреть место преступления? Если это случится — подай сигнал, я что-нибудь соображу.

— Как подать, если ты будешь за закрытой дверью? — он в ответ обеспокоился и всплеснул руками. — Оставить открытой — явное палево.

— Раяр-вкни! Так, чтобы и мне было слышно, — Арвере оставалось лишь предложить тихоне лететь против собственной сути. Несмотря на все протесты, выпихнула нерешительного соратника на его пост, закрыла за собой стальную дверь (зная решение «ребуса», выбраться станет проще), повернула по коридору направо и прошла в гостиную.

И только там с некоторым облегчением скинула человеческую личину. Жалко, что не для свободного полёта или единства с собственной природой, а для дела. Расправить своё искусственное крыло и смотреть сквозь него, настроив на время убийства. Странное, страшное ощущение — быть свидетелем злодеяния и не иметь возможности ему помешать. Уже сделано то, что сделано. Прошлого не поменять ни магией, ни высокой технологией.

Чёрно-красный мохнатый дракон со странными копытами на задних лапах в то время хозяйничал в квартире. Люди — те, что ещё оставались живыми, но уже потерявшие рассудок от ужаса и удивления — хаотично разбегались, не различая двери как пути ко спасению, а в детской наивности прячась под стол, в шкафы, или просто закрыв лицо руками — «не вижу, значит, меня не видят».

Было мерзко лицезреть это. Дракон, показывая силу, лишь обличал свою слабость — ничтожность своей совести и черноту души. Вере становилось стыдно за тех иных, которые могут так поступать, презирать всё, что значило слово «разумный». Даже дикие звери не делают так. Но нужно пересилить себя и внимательно следить за картиной. Запоминать маньяка и преступника во всех подробностях.

Но тихий вскрик отвлёк Арверу от наблюдений через время. Раяр! Что там за дверью происходит?!

Нет… не за дверью. Раяр лежал в прихожей, раскинув руки, кровь ещё лилась из его бока, а сам парень постанывал. О Небо, жив! Но почему не превратился, чтобы отразить нападение этого человека с ножом? Этот странный и опасный брюнет в чёрной мантии с красным узором ничуть не испугался появлению неведомого существа, даже на всех четырёх лапах ростом с него самого. Вместо этого бухнулся на колени, поднял руки, как будто сдаётся, но окровавленное оружие не выпускал.