Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Сумку надо передать в четверг, а сегодня среда, и Елисей не нашёл ничего лучше, кроме как пойти в спальню, открыть дверцу шкафа и между сиреневой наволочкой и жёлтой в цветочек простынёй отщипнуть от бюджетной заначки несколько купюр. А потом, одевшись так быстро, будто на подъёме в армии, очутиться в ближайшем баре за столиком с бутылкой водки и порубленным дольками лимоном в треснутом блюдце.

Елисей решил напиться.

Задурманить сознание, как это делает большая часть населения страны, отчаявшаяся что-либо изменить в жизни. Он налил первую и, сморщившись, выпил из пластмассового стаканчика, проглотив вдогонку попахивающей жжёным сахаром жидкости кислый

жёлтый кружок.

Тут же налил следующую и уже разомкнул губы, дабы влить внутрь, как за его стол без приглашения присел незнакомец в сером пиджаке и уставился Елисею Никаноровичу прямо в рот, будто проверяя, все ли зубы у того на месте. Однако Елисей, хоть и возмутился столь наглому взгляду, всё-таки завершил начатое движение и наполнил себя второй порцией алкоголя. В этот раз закусывать он не стал, а, тревожно посмотрев на незнакомца, глухо спросил.

– Чего?

Незнакомец вскинул бровь так же легко, как штангист приподнял бы годовалого щенка, и удивлённо осведомился:

– Водку пьёте?

– Пью, – подтвердил Елисей, которому вопрос показался наглым и глупым. – Налить?

– Налейте, – согласился тот и, как по волшебству, извлёк из внутреннего кармана пиджака точно такой же пластиковый стаканчик, как у Елисея. На вид непрошеному гостю было лет тридцать пять – сорок. Голубыми пронзительными глазами, на которые спадала непослушная светлая чёлка, он, словно пытливый экспериментатор, наблюдал за Елисеем. Было в его взгляде что-то непростительно наглое, бесцеремонное.

Нистратов, глядя в упор на нахала, небрежно наполнил тому стаканчик до краёв и с грохотом поставил бутылку на стол. Незнакомец взял стаканчик, неспешно поднёс к губам и медленно выпил, по-купечески отогнув мизинец, на котором блеснул чёрным камнем красивый перстень. Нистратов, проследив, как исчез алкоголь во чреве нисколько не отреагировавшего на дрянное пойло человека, почему-то подумал, что перстень на пальце очень дорогой, и в Елисее воспылало чувство несправедливости. Наглец носит такую роскошь и осмеливается подсаживаться за чужой стол ради халявы. Впрочем, дальше Елисей подумал, что, очень может статься, следующим платить будет обладатель перстня, и напиток, возможно, будет более благородным.

– Неплохо! – заключил нежданный собутыльник и, будто прочитав мысли Елисея, добавил. – Но позвольте и мне угостить вас.

Он поднял руку, приглашая официантку, и, когда та подошла, заказал самый дорогой коньяк, что имелся в баре, и закуски к нему. Елисей от таких действий опешил, вообразив себе, что мысли его, как общедоступный журнал, может прочесть всякий, кто захочет. Он насторожился и старательно стал ни о чём не думать. Но у него не получалось. И снова в голове всплыл отчего-то омерзительный хвост мага, торчащий из-под рясы коричневым извивающимся жалом.

Тем временем официантка принесла графин с золотистым содержимым, две рюмки, сверкающие перламутром, и тарелочку с миниатюрными тарталетками, начинёнными красной икрой. Аккуратно выставив это богатство на стол, она обольстительно улыбнулась и, развернувшись, медленно поплыла сквозь сизую пелену табачного дыма к причалу бара, так, чтобы вся притягательность её женских форм, обтянутых белой блузкой и сиреневой юбочкой, впечаталась расточительным клиентам в самую глубину их натуры.

– Ну, а что вы, любезный, думаете по поводу самолёта? – поинтересовался незнакомец, разливая коньяк в матовые, будто из дыма отлитые, рюмочки.

– Самолёт? – удивился Елисей. – Какой самолёт?..

Самолёт

«Боинг-737» авиакомпании «Сибирь»,

совершающий рейс Москва-Адлер, летел сквозь причудливые белоснежные облака, похожие на ландшафт Гранд-каньона, и напоминал зелёную, планирующую на негнущихся крыльях, гаванскую сигару. Облака неподвижно висели над размеченной квадратиками землёй, сказочные, напоминающие то невиданных зверей, то невероятные города, то ещё что-то необъяснимое. Из-за хитросплетений висящего в небе концентрированного пара картина казалась фантастической и дико красивой.

Иващенко, второй пилот рейса 1025, в который раз удивлялся небывалому небесному пейзажу и задавался вопросом: кто мог создать столь удивительный и прекрасный мир? Он имел в виду не только небо, но и всю землю в целом: природу планеты и её обитателей, тех поразительных, странных существ, что населяли моря и океаны, чудных птиц и экзотических зверей. В бога Иващенко не верил, но какой-то частью сознания понимал, что без вмешательства сил могущественных и высших, превосходящих человеческий разум несравнимо, создать всё великолепие земное было бы невозможно. Определённо неспроста в галактической пустоте, среди миллиардов звёзд и планет, возникла столь гармоничная, красивая, густо заселённая разнообразной живностью жемчужина. А уж то, что некоторая живность не просто обитает, а ещё и мыслит, и мир под себя обустраивает, казалось Иващенко фактом, неопровержимо подтверждающим его теорию.

Теория была такова:

Когда-то давно, миллионы лет назад, некая цивилизация, спасаясь от галактической катастрофы, выбрала убежищем Землю – лишь потому, что та находилась на подходящем расстоянии от Солнца. Они-то и создали моря и реки, горы и озёра, засеяли равнины, вырастили джунгли. И фауну на планету завезли тоже они. Шли столетия, галактические переселенцы плодились и умирали, поколения сменяли друг друга… А потом случилась катастрофа, погубившая почти всех, а те, кто выжил, с течением времени начисто забыли о великих предках. Они расселились по всей земле, и возникла новая цивилизация, потерявшая большую часть знаний.

Люди, в понимании Иващенко, были детьми звёзд!

Кто, в свою очередь, создал спасшуюся бегством цивилизацию, второй пилот не знал, мало того: и не озадачивался таким вопросом. Однако в свою версию лётчик верил до глубины души.

Божественное не вписывалось в теорию Иващенко. Он не мог сопоставить библейские трактаты о сотворении мира с реальностью жизни. Библия для него походила на сказку о вечном противоборстве добра со злом. Став пилотом, Степан Иващенко лично убедился, что на небесах царства божьего нет, а есть атмосферные слои, воздушные ямы и низкая температура, абсолютно не сопоставимая с условиями, при которых мог бы произрастать восславленный Библией райский сад. Минус шестьдесят и белые перья облаков – вот и всё, чем могло похвастаться небо на высоте десяти тысяч метров.

– Искупаться-то успеем? – поинтересовался Степан у капитана, заранее зная, что ответ будет положительным.

– Успеем, – улыбнулся Константин Савельевич.

– Сейчас, говорят, море под двадцать восемь градусов.

– Да ну?

– Точно!

Константин Савельевич Пыжников, пятидесятилетний капитан, недавно успешно прошедший переподготовку в США на пилота «Боинга-737», и теперь уверенно чувствовавший себя за штурвалом недавно закупленного одного из трёх крылатых красавцев, посмотрел на второго пилота и хотел сказать, что времени у них будет навалом, до самой ночи, что накупаются они будь здоров… Как вдруг увидел позади Иващенко за стеклом бокового обзора нечто невероятное.

Поделиться с друзьями: