Мост в Хейвен
Шрифт:
Он положил почту отца на кухонный стол и с колотящимся сердцем открыл свое письмо. Прочитав, он сложил его обратно в конверт. Затем огляделся и решил спрятать его в Библию для надежности.
Послышался рев машины. Джошуа не хотел говорить отцу о письме, во всяком случае, пока. Сначала он хотел помолиться и как следует осознать все. Ему нужно немного времени, потом он расскажет. Он чувствовал себя так, словно слон уселся ему на грудь.
Неожиданно лето стало для него совсем другим, нежели пару часов назад, когда он танцевал с Аброй.
Возможно, Господь пожелал закрыть для него эту дверь.
3
Прощайте
Абра была довольна: Джошуа исполнил свое обещание и отправился с ней на прогулку в воскресенье днем. Во все последующие недели, всякий раз, когда он рано заканчивал работу, он заезжал за ней и вез к Бесси, где они ели чипсы и пили коктейли. Он велел ей прекратить жаловаться на Пенни и Присциллу, а лучше рассказывать ему о книгах или о том, какие предметы она собирается изучать в школе или кем хочет стать, когда окончит школу.
Почти каждое воскресенье они отправлялись в холмы. Он требовал, чтобы она не отставала, и не давал передышки, пока у нее не начинало колоть в боку и не сбивалось дыхание.
— Хорошо. Мы остановимся здесь.
Она садилась, тело было липким от пота. А Джошуа улыбался и снимал с плеч рюкзак:
— В следующее воскресенье мы поднимемся на самую вершину горы.
— Это при условии, что я соглашусь еще раз пойти с тобой. — Она повалилась на спину и раскинула руки.
— Туда всего полмили пути. А вид того стоит. Обещаю.
— Расскажешь мне на обратном пути. — Она села и достала фляжку, если бы он не отнял ее, Абра выпила бы всю воду.
— Не больше двух глотков, иначе стошнит. — Он открыл рюкзак и протянул ей бутерброд. Арахисовое масло и конфитюр пропитали хлеб. Вкус был великолепный.
Она сделала еще два глотка воды и посмотрела на него:
— Ты все время молчишь сегодня.
— У меня есть о чем подумать.
— Например?
— Вот поднимемся на вершину, тогда и скажу. — Он насмешливо улыбнулся, а глаза при этом были серьезными. Он ел молча. Хотя Джошуа сидел с Аброй рядом, казалось, что он за тысячу миль от нее.
Абра доела и встала:
— Пойдем. — Он посмотрел на нее так, словно передумал. — Давай. Ты же говорил, что хочешь подняться на вершину и показать мне потрясающий вид. Так мы идем?
Он сложил листы вощеной бумаги в рюкзак, надел его и пошел вверх по горе. Абра шла следом и дрожала от страха. Еще четверть мили, и она снова начала задыхаться. Ноги болели. Пальцы ног горели в парусиновых кедах. Но она сжала зубы и не жаловалась. А когда они поднялись на вершину, она возликовала. Джошуа снова снял свой рюкзак и бросил на землю. Абра посмотрела вниз на Хейвен:
— Отсюда видно абсолютно все.
— Почти. — Он буквально упивался видом.
Она пыталась угадать, что же занимает мысли Джошуа.
— Итак. Ты и Лэйси Гловер снова вместе, и вы решили пожениться.
— Пожениться? С чего ты взяла? Я ни с кем не встречаюсь. Я… — Он замолк, а Абра вдруг поняла, что ей вовсе не понравится то, что он собирается сказать. Джошуа помрачнел: — Меня призывают.
Абра закрыла глаза, губы задрожали. Она вспомнила, как стояла на кладбище и смотрела на гроб Марианн, который опускали в могилу.
Девочка тяжело опустилась на
землю, положила локти на колени и закрыла голову руками. Она прерывисто всхлипнула:— Почему ты должен идти?
— Потому что меня призвали. — Он сел с ней рядом. — Но ведь это не означает, что я не вернусь.
Стало больно дышать.
— Значит, ты притащил меня сюда, чтобы это сказать.
— Я уже несколько недель откладываю. Не хотел портить то время, что еще мог провести с тобой.
Она очень боялась ответа, но ей нужно было знать:
— Ты едешь в Корею?
Он покачал головой:
— Я не знаю. Сначала учебный лагерь для новобранцев, и только затем я получу предписание, где буду служить. — Он нахмурился. — У нас есть базы в Европе и в Японии. Я сообщу тебе, как только узнаю.
Она прислонилась к нему, а он обнял ее одной рукой. Она все ближе придвигалась к нему, пока их тела не соприкоснулись.
— Я люблю тебя, — сказала Абра.
Он поцеловал ее в макушку:
— Я тоже тебя люблю. Всегда любил. И всегда буду любить.
— А кто уже знает, что ты уезжаешь?
— Папа. Джек Вудинг. А теперь ты.
— А как же Пенни? И Питер с Присциллой?
— Можешь им сказать. Думаю, Присцилла уже догадалась. — Он потерся подбородком о ее макушку. — Когда же ты начнешь называть их мама и папа?
Абра прижалась к нему и заплакала:
— Обещай, что вернешься домой.
— Обещаю постараться.
* * *
Абра бежала из школы домой, чтобы посмотреть, не пришло ли еще одно письмо от Джошуа. Он прибыл в форт Орд. Затем следовало подробное описание этой базы возле бухты Монтерей и сообщение, что сначала он попал в накопительную казарму, потом его перевели в тренировочную, где выдали форму. В течение ближайших восьми месяцев за их обучением будет наблюдать сержант. Потом были еще письма:
Наш сержант строгий, но мы все его уважаем. Он участвовал в высадке десанта союзников в Нормандии, а значит, все, что он говорит, имеет вес. Мы маршируем, тренируемся по нескольку раз в день. Мне нравится преодолевать полосу препятствий, но я очень устаю от ежедневного бега на несколько миль с полной выкладкой, и в дождь, и в жару…
Ему очень не хватает одиноких прогулок по холмам. Каждый час его времени расписан, и он непрерывно находится среди людей.
Мой товарищ, с которым мы спим рядом, из Джорджии, он тоже христианин. У него голос лучше моего, и он поет в часовне так громко, что некоторые солдаты над ним смеются. Он говорит «Аминъ» каждый раз, когда капеллан делает паузу, что шокировало меня вначале. Но я уже начинаю привыкать. Он работал на арахисовой ферме, но немедленно записался в армию, как только услышал, что президент Трумэн объявил набор добровольцев.
Джошуа взял свой первый отпуск и провел его в Кэннери Роу[10] с товарищами по казарме. Абра отправилась в библиотеку и взяла там роман Джона Стейнбека «Консервный ряд». В своем следующем письме она спросила, не нашел ли он ресторан «Медвежий флаг»[11]. Джошуа незамедлительно ответил.
Если ты спрашиваешь о том, о чем я подумал, то ответ — нет! Я не искал девушку, я искал что-нибудь вкуснее, нежели армейская еда. Скажи Бесси, что я очень скучаю по еде, которую готовит Оливер.