Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия

– Да как-то оно само собой выходит, – я тоже не удержался от пожатия плечами. – Сидишь иной раз, тренькаешь на гитаре, ан глядь – мелодия интересная вырисовывается. А потом уж начинаешь текст сочинять.

– А вы студент? – спросил Борис Натанович.

– Третий курс уральского политеха, радиотехнический факультет.

– Мы с вами почти коллеги, я работал на счётной станции Пулковской обсерватории инженером-эксплуатационником по счётно-аналитическим машинам. Правда, сейчас на жизнь зарабатываю литературой. А вы кем хотите стать в жизни? Будете работать по полученной специальности?

– Наверное, устроюсь в какую-нибудь шарашку, но в общем-то лет до тридцати хотелось бы боксировать. Это как минимум. Ну и что-нибудь сочинять в свободное время.

– Достойно, – кивнул Аркадий Натанович. – Но вообще лежит душа к радиотехнике?

– Скорее да, чем нет. Если меня муза когда-нибудь покинет, думаю, этой профессией смогу зарабатывать на жизнь.

– Так что за сотрудничество вы хотели нам предложить, молодой человек?

Ага, переходим к делу. Значит, селёдочка подождёт.

– Начнём с того, что у нас в Свердловске – по моей, признаюсь, инициативе – планируется выпуск нового литературного альманаха «Приключения и фантастика». Чисто литературного, и только, как следует из названия, фантастика и приключения. Мы этот вопрос уже обговорили с главредом «Уральского следопыта» Мешавкиным, он обеими руками «за». Но настаивает, чтобы в каждом номере присутствовало новое, раньше нигде не изданное произведение известного автора.

Братья снова переглянулись, но ничего не сказали, как бы предлагая мне продолжать.

– Хотя бы в первых номерах как минимум, своего рода приманка для читателя. Согласитесь, разумное решение.

– Соглашусь, – кивнул Аркадий Натанович.

Борис Натанович, секунду помедлив, тоже кивнул.

– Хотя – это лично моё мнение – даже будучи наполненным произведениями не известных широкому кругу любителей беллетристики авторов альманах будет иметь успех. Слишком уж велик в СССР дефицит такого рода литературы. Но фамилии известных писателей придадут альманаху своего рода вес и солидность.

– И тут я с вами согласен на все сто, – снова покивал старший из Стругацких. – Впрочем, я так понимаю, предполагается, что мы с Борисом должны стать «локомотивом» первого номера издания? Иначе зачем бы вы проделали столь большой путь. Впрочем, я думаю, можно было бы этот вопрос обговорить и по телефону. Я чуть поморщился:

– Всё же предпочитаю такие вещи решать с глазу на глаз.

– Тоже не поспоришь, – вклинился Борис Натанович. – Но вы ведь опять же не могли знать, имеется ли у нас, как вы выразились, новое, нигде неизданное произведение.

Я скромно улыбнулся и, не сдержавшись, отправил в рот ломтик селёдки. Очень уж аппетитно он смотрелся.

– Разведка донесла, что у вас на подходе или вовсе уже закончена новая повесть.

В который уже раз за вечер братья переглянулось. Затем Александр Натанович перевёл взгляд на меня.

– А кто разведчик-то, если не секрет?

Я приложил ладони к груди и, сделав брови домиком, улыбнулся:

– Извините, не могу раскрыть свой источник. Пообещал молчать, как рыба.

– Понятно, – протянул старший Стругацкий. – Интересно, кто же из знавших мог проболтаться… Ну, скажу так, молодой человек, разведка вас не обманула, мы буквально перед ноябрьскими праздниками в Комарове закончили новое произведение, как раз по объёму тянет на повесть. Может быть, вам даже донесли, о чём она?

– Так, в общих чертах, – я неопределённо махнул рукой. – О некоей Зоне, находящейся в выдуманной вами стране. Зона якобы появилась в результате деятельности пришельцев, предметы, найденные в ней, обладают сверхъестественными способностями и стоят огромных денег, но каждая экспедиция за ними превращается в смертельно опасное предприятие. Вот где-то так.

Братья вновь обменялись взглядами, Борис Натанович крякнул и тоже подцепил ломтик селёдки.

– Однако, – жуя его, сказал он, – этот молодой человек весьма неплохо информирован. Я бы дорого заплатил, чтобы узнать источник, из которого он эту информацию черпает.

– Да вот не раскрывает, – хмыкнул Аркадий Натанович и повернулся ко мне. – В общем, вы хотите эту повесть заполучить для первого номер своего альманаха… Борис, ты как на это смотришь?

– Да как-то больше на авантюру смахивает. Мы этот альманах в глаза не видели, даже с Мешавкиным не общались, только с этим молодым человеком, который представился ТЕМ САМЫМ Евгением Покровским.

– Могу показать паспорт.

Я сунул руку во внутренний карман пиджака, извлекая наружу книжицу в красной обложке.

– Да ладно, верим, – отмахнулся Аркадий Натанович. – Но для начала хотелось бы увидеть макет будущего альманаха. Узнать, какие ещё авторы в нём будут представлены, планируются ли иллюстрации, ну и, наконец, размер гонорара.

– Насчёт авторов пока сказать не могу, Мешавкин заверил, что у него уже запаса одной только качественной фантастики хватит на несколько номеров альманаха. А вот с приключениями всё не так радужно, но уверен, что в СССР достойных авторов, пишущих в этом жанре, тоже хватает. Формат альманаха в идеале должен быть аналогичен «Роман-газете», а вот толщиной, как «Звезда», примерно 240 страниц. Никаких стихов, только проза. Насчёт гонорара Мешавкин сказал, что он будет на уровне столичных журналов. Конкретнее пока сказать не смогу. Для меня главное – получить ваше принципиальнее согласие.

– Андрон, да пойми ты, то, что снимает Гайдай – это для быдла!

Мы втроём синхронно повернулись в сторону столика, за которым что-то бурно обсуждали Тарковский и Кончаловский. Про Гайдая только что высказался Андрей Арсеньевич, одновременно яростно давя в пепельнице окурок.

– Почему сразу для быдла? – пожимал плечами Кончаловский. – Просто для невзыскательного обывателя.

– Да назови как хочешь – суть от того не меняется. Как можно смотреть его ленты?! – продолжал возмущаться явно хорошо поддатый Тарковский. – Полная чушь! И мне страшно и горько от осознания того, что наш народ это смотрит, да ещё и с удовольствием. Что мы за нация? К чему мы пришли?!

– Идём, Андрюша, идём к коммунизму, – высокопарно заявил Кончаловский, опрокидывая в себя рюмку.

– Да какой к чёрту коммунизм?! Социализм и тот построить не можем! Люди живут в бараках…

– Тише, Андрюша, тише! Тут у стен, сам знаешь, имеются уши.

И покосился почему-то в сторону нашей компании. Тарковский тяжело вздохнул и что-то пробормотал, я не расслышал, что именно, да мне это было и неинтересно. Я тут решал собственные дела, куда более важные, чем стукачество на режиссёра «Андрея Рублёва», благо что и без меня тут наверняка хватало тех, кто негласно «постукивал» в Контору Глубокого Бурения.