Мой ангел-хранитель
Шрифт:
– Победа будет легкой, Тор, мы вместе одержим её. Знаешь, я очень рад, что ты согласился помочь, - Локи пожимает брату могучую руку.
– Я не мог поступить иначе, ведь Асгард - мой дом и моя семья, - ас смял в своих объятиях младшего брата.
– Мы обязательно победим, - похлопав Локи по плечу, Тор скрылся за дверьми тронной залы, а Локи же плотно закрыл их за громовержцем, а после отошел к огромному арочному окну, откуда было видно только непроглядное небо.
Он чувствовал, что беда движется на Асгард, и с каждым днем это чувство было все сильнее. Он знал, что совсем скоро ему предстоит все рассказать своей жене, на этот раз он даже не будет спрашивать её, он вообще ничего спрашивать не будет, он просто уведет Сигюн и детей далеко, туда, где никто их не найдет, никто не причинит им боль, туда, где им нечего будет бояться. Её слезы и волнения неизбежны, её мольбы и крики предсказуемы, но поделать ничего
Он все стоял у окна, уже даже не любуясь пейзажем, он просто бесконечно думал обо всем, что творится и что ещё только произойдет. Если Читаури пропали из вида, значит, они уже на пути в Асгард, значит, совсем скоро здесь разгорится очаг ужасной войны, которая никого и ничто не пощадит.
За своими мыслями он ничего не замечал, не заметил даже, как прошло много времени этой одинокой, задумчивой ночи. В тронном зале слышалось только его дыхание и треск догорающих свечей. Он уселся на широкий подоконник, вглядываясь в разноцветное небо, он продолжал думать о предстоящем, продолжал взвешивать каждый свой шаг, продумывать его снова до самых ничтожных мелочей. И невдомек было Богу обмана, что и у судьбы есть свои злые шутки и планы, которые способны обыграть даже такого хитрого плута, как он.
А в это время в одиноких покоях, где стоял липкий полумрак, затаскивающий в свои необыкновенные сны, сидела девушка, точно также рассматривая на небесах парад звезд. Мысли её были все о нем, только о нем. Всем своим нутром она ощущала, что беда уже не за горами, и Асгард вот-вот настигнет что-то страшное, и дар девы молчал - что было для неё страшнее всего прочего. Она не единожды пыталась обратиться к нему, пыталась выяснить, что ожидает её мужа впереди, но вокруг её окружала лишь пустота, беззвучный крик чьего-то срывающегося голоса, но ни картин, ни видений - ничего не представлялось её взору, и Сигюн до ужаса боялась этой неопределенности и неизвестности. Тогда в Ётунхейме она хотя бы знала, чего ожидать, знала, к чему готовится, а теперь она в полном неведении, в полном оцепенении, хотя она и чувствовала, что рядом с Локи таится страшное, что-то, способное его погубить, отнять его у неё навсегда.
С каждой новой секундой мысли становились все мрачнее, и в какой-то момент Сигюн резко поднялась с кушетки, хватаясь за голову, судорожно потирая виски.
– Нет, все будет нормально!
– повторяла она без остановки, стараясь успокоится. Внезапно гул в голове развеялся, и она услышала топот лошадиных копыт у крыльца и чей-то густой бас. Девушка приблизилась к окну, наблюдая, как Хаймдалль усаживается на спину жеребца и мчится к Бифросту, рядом Тор и его верная команда, которые, поговорив о чем-то, перекинувшись парой словечек, разошлись по разным сторонам. В лицах все они были словно угрюмые статуи, поникшие от бесконечного дождя, и кажется, что печаль переполняла их до краев. Тут же Сигюн осенило, что военные переговоры закончились, все ушли, а её Локи до сих пор не вернулся. Сигюн все же решила чуть подождать его, но когда время уже стало медленно давить со всех сторон, ванская дочь решительно направилась в тронный зал, чтобы найти мужа.
Выйдя в коридор, она снова увидела стоящих возле дверей покоев стражников, которые поклонились ей, но она не отреагировала. Быстрым шагом она направилась на нижний этаж, где и располагался тронный зал. Стараясь ступать как можно тише, ванка с опаской глядела по сторонам, сама не понимая, чего она так боится. Со всех сторон вырастали черные тени дворцовых стен, на золотом полу отражались мерцающие огни подсвечников, и непривычная пустота в коридорах наводила какой-то жуткий страх.
Наконец дева дошла до дверей тронного зала. Они плотно были закрыты, и Сигюн вначале даже показалось, что они заперты на замок, но приблизившись, она увидела в щели между дверьми сияющий полумрак, а значит, там кто-то есть. Вежливо постучавшись, Сигюн услышала лишь тихий ответ молчания, что заставило её на второй раз осторожно проникнуть внутрь зала.
Её встретила пустая царская комната, где возле огромного стола криво стояли блестящие золотом стулья, где легкий ночной ветер теребил прозрачные занавески на окнах, где на подоконнике сидел её супруг, теперь взирая на девушку с непониманием, но каким-то невообразимым счастьем оттого, что она пришла.
– Локи, почему ты здесь? Я видела, как все давно вернулись с собрания. Прости, что я пришла, просто я очень волновалась, - скромный и робкий голосок Сигюн был слышен не очень отчетливо, но до головокружения мило.
– Наоборот, родная, хорошо, что ты пришла, - маг сидел все так же, в такой
же раскинувшейся позе, с такими же расставленными широко ногами, и только взгляд его великолепных глаз манил к себе, не переставая. Сигюн решилась пройти к мужу, оборачиваясь ещё раз на дверь, убеждаясь, что она закрыла её так же плотно.– Мне просто нужно было некоторое время побыть одному и немного подумать, - оправдывался колдун, поглядывая на жену, что теперь подошла очень близко к нему.
– Локи, я знаю, что ты терзаешься и тревожишься, и причина тому мне не известна. Знаю, ты снова хочешь уберечь меня и детей, но, умоляю, скажи мне, что происходит? Ведь рано или поздно я узнаю об этом, так вот я готова выслушать тебя прямо сейчас, готова принять все, что ты скажешь, даже самое страшное, - она смотрела в его изумрудные глаза, нервно сжимая пальцы рук за спиной. Сейчас она чем-то напоминала провинившегося ребенка, наивного и бесконечно волнительного, напоминала хрупкий цветок, который пытается завести с диким ветром, бушующим в полях, беседу. Маг спускается с подоконника, встает перед Сигюн, такой высокий и неповторимо красивый, берет её ладони в свои руки, крепко, но нежно пожимая их, поглаживая невыносимо приятными, холодными пальцами. Девушка права, он должен все рассказать. Тем более время уже почти настало…
– Сигюн, Читаури на подходе. Совсем скоро их армия нападет на Асгард, - смягчить для девы удар не получилось бы никак, поэтому Локи не стал ходить вокруг, да около. В один миг сердце ударилось, казалось, о саму грудную клетку, а потом резко зашлось в бесконтрольном стучании.
– Как?.. Почему они?..
– внятного вопроса Сигюн задать не могла, да и в этом не было необходимости - все её вопросы Локи прочитал и так. На лице её воцарился ужас, испуг и полная растерянность.
– Они все ещё жаждут мести за проигранную мною войну в Мидгарде. Танос хочет уничтожить Асгард, забрать Тессаракт, убить меня, а после завоевать Вселенную, - нещадно Локи ранил жену каждым словом, а она же еле держалась на ногах. Не будь его рядом - точно бы упала. Она могла представить все что угодно, даже разрушительный Рагнарек, но только сейчас она поняла, что страшнее этих существ не может быть ничего. Они были чудовищны и опасны, когда Локи союзничал с ними, они грозились убить его ещё тогда, то чего же ожидать от них теперь, на этой войне? Девушка ещё не забыла и никогда не забудет эти отвратительные лица солдат, эти тошнотворные запахи их сморщенных тел, эти противные голоса, которые иногда слышались в её кошмарных снах. До сих пор по коже пробегает дрожь, когда она вспоминает момент, где объятия Иного захватили её, где на её глазах беспощадно издевались над её мужем. Нет…
– Этого не может быть… Это сон. Локи, прошу тебя, разбуди меня, разбуди и скажи, что мне снится все это, - она умоляюще смотрела на него, а голубые глаза заблестели как бриллианты, когда на них выступили слезы.
И как бы магу самому хотелось проснуться сейчас и обрадоваться тому, что все последние дни - простой сон. Нет, он не боялся войны, не боялся за свою жизнь, он тревожился лишь о своей семье. В этой огромной Вселенной практически невозможно найти места, где Танос бы не достал его детей и жену, но тем не менее такое место у Локи имеется, но обо всем этом он сейчас умолчит. Он заранее знает, что ответит ему любимая супруга, какую истерику закатит, как вцепится в его плащ, в его плечи, лишь бы ни за что не покидать его. Локи все сделает сам, сделает так, что у драгоценного ангела просто не останется выбора, не будет другой дороги, кроме как уйти в убежище. Он насильно готов запереть детей и её там, не жалея ни сколько её безутешного, сходящего с ума сердца, так нужно.
– Тише, милая, успокойся, - он взял её личико в ладони, он заставил её смотреть ему в глаза.
– Это не сон, но я клянусь, что сделаю все, чтобы вскоре это событие стало лишь страшным сном и воспоминанием. Я убью Таноса и Иного, я сделаю все, но сумею нас всех защитить. Ты меня слышишь, девочка? Послушай мой голос, успокойся, - он заставил её открыть зажмуренные глаза. Слезы с её щек стекали ему на пальцы, а сердце в её груди уже обливалось кровью.
– Ты веришь мне, Сигюн? Скажи, ты веришь, что все будет хорошо?
– спросил он, прожигая её своим взглядом, словно им стараясь испепелить в ней оставшиеся слезы. Девушка часто закивала головой, а потом выдавила из себя сквозь рыдания: -Да.
– Я обещаю тебе, - прошептал Лафейсон, прикасаясь холодными губами к её лицу, неистово целуя её щеки, лоб, глаза, губы, а после крепко прижимая к своей груди. Она же прильнула к нему со всей своей силой, со всей своей нежностью, любовью, прильнула так, словно силилась растворится в его теле. Вдыхая родной запах мяты, ощущая на своей талии самые любимые и ласковые руки, слыша сладкое дыхание возле своего уха, она начала невольно успокаиваться, однако не переставая дрожать всем телом в его объятиях.