Мой бывший предатель

— Любовница?

Савва медленно поднимается. Выгибает бровь, словно не понимает, о чём я говорю.

Почти искренне. Почти готова поверить.

Если бы не самоличное признание Дубинина, я могла бы повестись.

— Ради которой ты меня бросил, — напоминаю, игнорируя боль в груди. — От которой ты так хотел детей, Савв. Поэтому… Ложь свою заканчивай.

— Не лгу. Я обещал тебе честность сейчас. Я слово держу.

— Тогда что? Оказалась обманщицей? Повесила на тебя чужого ребёнка, но не прокатило?

— Нет, Мара. Такое со мной только раз случалось.

— А Ляля? Не твоя дочь тоже?

— Не моя. Там всё запутанно, но к ней я не имею никакого отношения. Как я и сказал, — сжимает челюсть, сверлит. — Детей у меня нет.

Но…

Я…

Разум сбоит. Ни одну мысль до конца не выдаёт. Всё смешивается.

Я пытаюсь выхватить важное. Разложить по полочкам.

Первое, важное, зудящее в мозгу. Детей нет. Савва на это упирает. Искренним тоном произносит.

Он не знает про Кирилла. Возможно, сомневался. Может, думал, но после убедился в обратном… Плевать!

Так плевать, Господи! Главное — не знает.

Второе — Ляля не его дочь. Его падчерица? Нет, тогда бы он всё равно говорил по-другому. Парень моей подруги её детей своими называет, и ничего. А тут…

Не его. Ладно. И Кирилла отрицает, и Лялю. Отлично.

Третье…

Я не знала много о прошлых отношениях Саввы. Он был у меня первым, сам — не распространялся.

«Только раз случалось».

Это он про кого? Если не про ту любовницу… Ну, не про меня же, в конце концов!

Ох-ре-не-ть.

Про меня.

Как смотрит. С интересом и злостью, щепоткой презрения, тонной ненависти. И многие его слова…

Про меня?!

Моя челюсть едва не падает на землю. Ловлю её, чтобы не выдать растерянности. Перевариваю.

— Тогда кто такая Ляля? — я справляюсь с эмоциями, прислоняюсь к дверному косяку. — Ты кажешься на всё готовым ради неё. Ради чужого…

— Ляля не чужая, просто не моя дочь. Я знаю Наташу давно, один… — ослабляет галстук. — Один близкий человек попросил присмотреть за ней. А Лялю я едва не с пелёнок знаю, так что…

— О. Ясно. Ну… Удачи с поиском донора и всё такое.

— Это всё, что ты хотела узнать?

— Да.

Я хмыкаю. Не до конца уверена, но больше не выдержу. Мне хватает того факта, что моего ребёнка Савва использовать не будет.

В голове чехарда из-за догадки… Я столько всего представить сумела. Особенно после того, как узнала про больную Лялю.

Невольно оправдания Савве придумывала. Что может он знал о болезни дочери (упустим измену), поэтому так отправил… Знал, что это несёт риски. Хоть какое-то адекватное объяснение.

А получается…

Решил, что я изменила? Или всё-таки не обо мне речь?

В любом случае выяснять и разубеждать я его не планирую.

У Саввы было много времени, чтобы самому узнать правду…

Как-то плевать. Действительно — плевать.

Но отпускает. Немного отпускает, если честно.

Я думала, что где-то моя ошибка закралась. Я виновата.

Отталкивала это, на подсознании хранила. Но всё равно не могла отпустить ситуацию.

А теперь…

Камень с души, тянувший мою самооценку вниз.

— Всего хорошего тебе, Савв.

Я вылетаю из кабинета до того, как мужчина меня остановит. Не позволяю запустить очередной крючок в спину.

Лишь в лифте разрешаю себе выдохнуть. Сгорбиться, потерять остатки самообладания. Вспоминаю, что не использовала свой козырь.

Но вряд ли это имеет значение.

Во время беременности я была очень мнительной. Да и сейчас! Поэтому, когда родился Кирюша… Я воспользовалась услугой и сохранила пуповинную кровь.

Это оказалось не так дорого, как я боялась.

Я надеялась, использовать это как рычаг. Я отдаю Ляле, а Савва никогда больше не приближается ко мне.

Вот только в свете новых обстоятельств… Это больше не имеет смысла. Раз нулевое родство между Кирюшей и Лялей.

Фух.

Голова горит от мыслей.

Я еду к маме, к сыну. Планирую день с ними провести. Всё обдумать. Потому что…

Ничерта я не понимаю.

Глава 26

— Ты стала такой занятой, — усмехается Юра. — Не поймаешь.

— Прости, я в запаре.

И в мыслях. Чем больше я анализировала все разговоры с Саввой, тем сильнее я убеждалась в своей правоте.

Он действительно на меня намекал.

Все намёки, фразы, подначки… Они теперь приобретали смысл. И так же странная реакция на мои обвинения…

Сходится.

Вот только, что делать с этой информацией — я решить не могу. Пойти обелять своё имя? А зачем?

Пусть считаем кем угодно, просто ко мне не лезет. Чем быстрее Дубинин исчезнет из моей жизни, тем быстрее всё вернётся на круги своя.

Я из сложного разговора узнала главное. Кирилл и Ляля не родственники. Савва использовать малыша никак не будет.

От подозрений в сторону отцовства отказался. Любовницы — не было. И причина развода прояснилась.

И так, по мелочи.

Мне этого достаточно.

Я не хочу копать глубже, открывая свои скелеты.

— Кстати, — спохватываюсь. — Ты по своей работе проверял? Савва сказал…

— Он бы тебе признался, что мелочно мстит? — Юра хмыкает, вешая пальто на крючок. — Тишина там. Просто — проверка. Никто не говорит, что именно сподвигло.

— Я не думаю…

— Маш, я ведь просил, не волнуйся по этому поводу. Я разберусь. Сам. Тебе есть чем заняться. Как дела идут?

— Ну… Со скрипом. Первый толчок, а теперь — всё зависло. Как обычно. Раз сама работаю — то можно навалить задач больше, оплату попытаться срезать. Такое.

— Демпинг…

— Необходим, я знаю.

Чудо, что мне удалось нескольких клиентов заманить. Крупных и хороших. Просто потому, что я их и привлекала. Работала с ними. У них уже кредит доверия ко мне.