Мой хозяин-2

— Здесь готовят потрясающую закрытую пиццу с морепродуктами, — когда мы вошли внутрь, сказал Вандор и повёл меня к маленькому круглому столику, сервированному очень просто и со вкусом: ярко-рыжие накрахмаленные скатерти, на каждом столике резные салфетницы с жёлтыми и зелёными салфетками, солонка и перечница в маленькой плетёной корзинке. Усадив меня, Вандор подошёл к стойке и, оперевшись о неё локтём, принялся что-то объяснять. Внезапно я поняла, что он тут уже не в первый раз — судя по всему, немолодая круглолицая женщина — должно быть, хозяйка пиццерии, хорошо его знала. Улыбнувшись напоследок, он кивнул в сторону нашего стола и пошёл обратно.

— Нужно немного подождать, — сказал он, присаживаясь. — Сейчас нам принесут домашний томатный сок. Ты любишь томатный сок?

Стоило ему упомянуть об этом, и рот мой наполнился слюной. До этого момента сока мне совершенно не хотелось, но тут… Словно издеваясь, Вандор продолжил:

— Хозяйка этого местечка — София, готовит его со свежим базиликом и капелькой морской соли. Думаю, тебе должно понравится.

Я облизала губы и сглотнула слюну. Уголок рта Вандора дёрнулся. Видимо, на лице моём что-то отразилось, потому как было видно — настроение его улучшилось. Накрыв мою лежащую на столе руку, он провёл пальцем по кольцу. Прищурился и глянул мне в глаза.

Подошедшая к нам с графином в одной руке и двумя высокими прозрачными бокалами в другой София улыбнулась мне и поставила всё на стол. Что-то сказала Вандору и снова пошла к стойке. Он же, наполнив один из стаканов густым соком, протянул мне, и я сразу сделала большой глоток.

— Боже, как вкусно! — застонала я, едва сок коснулся языка и нёба.

Вандор снова усмехнулся и налил сока себе. Коснулся моего стакана своим и сказал:

— За мою ревнивую беременную жену.

Вскоре нам принесли пиццу. Вандор сам разрезал её специальным круглым ножом и, взяв самый большой кусок, поднёс к моим губам. Откусив, я снова закатила глаза и, не сдержавшись, потихоньку засмеялась.

— Как же тут всё вкусно, — пробубнила я с набитым ртом и, проглотив, потянулась к куску. Откусила ещё раз, а потом забрала его у Вандора и дала откусить ему. Он последовал моему примеру, а после взял второй кусок.

Минут через пять к нам снова подошла София и, к моему глубочайшему удивлению, на сильно ломанном русском, обратилась ко мне:

— Всё ли Вам нравится, сеньорита? — поинтересовалась она с доброй улыбкой.

Я улыбнулась в ответ.

— Всё прекрасно, София, — искренне ответила я. — Вы волшебница.

Вандор тут же перевёл последнюю фразу, и женщина заулыбалась ещё сильнее. Легко поклонилась нам и пошла в зал.

Лежащий на столе телефон Вандора заиграл мелодией, и он бросил взгляд на дисплей. Сунул остатки куска в рот и взял трубку.

— Да, Алекс, слушаю тебя, — проговорил он, стараясь одновременно дожевать. Глядя на него, я опять не сдержала смешок.

Очевидно, Алекс что-то объяснял ему или рассказывал, потому что выражение его лица становилось то мрачным, то недовольным. Не сказать, чтобы в чертах отражалось беспокойство, но услышанное ему однозначно не нравилось.

— Ясно, — довольно сухо ответил он. — Спасибо, что сказал. Я тебя понял.

Попрощавшись, он взял новый кусок и откусил едва ли не треть. Кивнул на пиццу и сказал:

— Ешь.

Спорить я не стала и тоже подцепила ароматный треугольничек.

— Что-то случилось? — спросила я.

— Не совсем, — отозвался Вандор, но я понимала — всё не так гладко. — Но нам придётся вернуться.

— Куда? — не поняла я. — Мы же и так собирались после пиццерии домой.

— Не домой. Нам придётся вернуться в Москву. Кажется, скоро каждая собака будет знать, что мы с тобой женаты. — Он качнул головой. — Господи, когда ты повзрослеешь, Милана?!

Вандор

На обратном пути Милана сидела притихшая и, честно сказать, меня это устраивало. Если бы сейчас она полезла ко мне с дурацкими расспросами, не знаю, чем бы кончилось дело. Высадил бы нахер у обочины и пускай бы пёрлась пешком! И так дел наворотила хуже некуда. Ирка, конечно, баба симпатичная, но дура дурой. В пустой башке только круизы, шмотки и сплетни. Как-то, давным-давно, было у меня с ней несколько раз, но на том и закончилось. С чего же началось, уже и не вспомнить. Надо же было наткнуться тут на неё… И ещё Милана! Всыпать бы хорошенько, да толку?! Эта, кажется, уже и сама поняла, что повела себя, как последняя ревнивая истеричка. Сидит, притихла, коробку с остатками пиццы держит… Не был бы я сейчас так раздражён, посмеялся бы. Ещё и литр сока с собой попросила. Куда только лезет?!

Не удержавшись, я всё же искоса взглянул на неё. Выражение лица серьёзное, чуть напряжённое, поза тоже. Правильно, в следующий раз своей хорошенькой головой будет думать прежде, чем отбросить какой-нибудь фортель. Мало мне по её милости проблем, теперь очередное говнище разгребать придётся. Не удивлюсь, если отцу уже доложили. А учитывая, где именно мы с Иркой столкнулись… Я крепче стиснул руль и выругался сквозь сжатые зубы.

— Выпороть бы тебя, Милана, — процедил я, не глядя на сидящую рядом девчонку. — Да толку…

Стоило нам зайти в дом, Милана скрылась в спальне, но когда я зашёл вслед за ней, её там не оказалась. Стеклянные двери были настежь распахнуты, она же стояла на берегу. Я знал, что ей нравится этот тихий безлюдный пляж с золотым песком. И море ей тоже нравилось, хотя на воде она всё ещё держалась так себе. Глядя на неё, я подумал, что в скором времени мы обязательно приедем сюда ещё раз. И не только сюда — обязательно покажу ей мир. Япония, Португалия, Штаты… Цветущую сакуру и статую Свободы, Эйфелеву башню и первобытную природу Норвегии. Эта маленькая, порой ещё неразумная женщина, достойна самого лучшего. Моя женщина достойна самого лучшего.

Взяв лежащий на кресле плед, я вышел к ней на пляж и встал рядом.

— Извини, — выдохнула она и поджала губы. — Я просто… Она так на тебя вешалась.

Я усмехнулся и бросил плед на песок.

— Садись.

Милана посмотрела под ноги, потом на меня, но усаживаться не спешила. Напротив, снова уставилась на воду задумчивым, серьёзным взглядом. Мне нравилось смотреть на неё такую. Да что там! Мне просто нравилось смотреть на неё, наблюдать за ней в те моменты, когда она возилась у плиты или лежала, едва-едва проснувшаяся и ещё совсем сладкая и тёплая ото сна. Мне нравилось смотреть, как лицо её меняется в моменты страсти и слушать её смех. Сам того не замечая, я превратился… Да в болвана я превратился! В кретина, повёрнутого на девчонке, которую изначально и купил-то даже не для себя, а так, отцу для развлечения на месяцок-другой. Теперь же…

Нагнувшись, я лучше расстелил плед на песке и, присев, потянул Милану за штанину шортов. На сей раз она опустилась рядом, прижалась ко мне бедром и, не сводя глаз с воды, спросила:

— И что теперь будет?

— Ничего не будет, — отозвался я. — По крайней мере, ты не должна беспокоиться. Возможно, тебе придётся познакомиться с некоторыми людьми. И ещё… — Я шлёпнул Милу по коленке. — Тебе придётся научиться сдержанности. Иначе я запрещу тебе покидать территорию дома и общаться с кем-либо, помимо обслуживающего персонала.