Мой инферно

— И кому мне передать это поручение? Я никого ещё не знаю.

— Передай рыжему парню в очках. Он там один такой, не ошибёшься.

Рыжему парню в очках… Ни имени, ни должности. Дэй оказался ужасным боссом.

— Как его зовут-то хоть? — взмолилась я, когда он начал выпроваживать меня из кабинета.

— А мне откуда знать? Будто меня интересуют их имена.

Ужасным. Ужасным начальником он оказался.

Рыжий парень нашёлся сразу же. Он напрягся, когда дверь кабинета открылась, но увидев меня, расслабился.

— Я к вам, — сказала, улыбаясь так радушно, как только умела. — Дэй просил передать… — начала я, но запнулась, когда увидела округлившиеся глаза парня. Они стали почти такими же большими, как его очки. До меня не сразу дошло, что именно я сделала не так. Но всё-таки дошло. Вряд ли кто-то из подчинённых обращался к боссу, как и я, по имени. — Г-господин Дэй?.. — предположила я, пытаясь угадать, как моего мучителя называли здесь.

— Господин Реус, — поправил меня рыжеволосый.

— А вы? То есть, а вас как зовут?

Он вздохнул.

— Матвей. Так чего он сказал? Вы с ним хорошо знакомы, да? — парень по-прежнему выглядел впечатлённым.

На этот раз вздохнула я.

— Можно и так выразиться. Хорошо знакомы. Он сказал, чтобы к завтрашнему утру у него в кабинете поставили ещё один стол для меня. Заказать нужно в той же фирме, где брали его мебель. Но только для меня стол выбрать поменьше. Чтобы был размером, как ваши.

Парень слушал меня и стремительно бледнел.

— В той же фирме? К завтрашнему утру? — переспросил он обречённо. — Но там делают мебель только на заказ. Запись на месяц вперёд.

— Ну… — замялась я. — Попробую уточнить, что делать в таком случае.

К этому времени стены кабинета снова стали прозрачными. Дэй, откинувшись на спинку кресла, читал какие-то документы. Вид у него был задумчивый, но расслабленный.

— К завтрашнему дню не получится, — сообщила я, едва скрывая радость. — Та фирма производит мебель только на заказ и там большая очередь. Так что я посижу вместе с другими работниками, пока мой стол не привезут.

— У меня что-то с дикцией? — спросил Дэй удивлённо. — Завтра. В этом кабинете. Должен стоять. Ещё один стол, — повторил он с нарочитой внятностью. — Из той же фирмы, что и этот, — постучал по своему.

— Но там очередь.

— А мне какое дело? Пусть рыжий, если не может договориться по телефону, поедет туда лично и всё уладит. Мне без разницы, как он это сделает. Но завтра твой стол должен стоять здесь.

Тиран. И деспот.

— Мне жаль, — сообщила я Матвею, уже начиная ненавидеть свою работу.

Проводив поникшего рыжеволосого парня до дверей офиса и пожелав ему удачи, я вернулась к остальным. Они не выглядели счастливыми, но и совсем обездоленными тоже. На всех была новенькая одежда, у всех — большие мониторы, удобные кресла. В целом, офис и работники смотрелись презентабельно. Наверное, Дэй и правда хорошо им платил. Иначе с чего бы они стали терпеть подобное отношение?

Хотя я даже за деньги не стала бы. По крайней мере, верила, что не стала бы. И эта мысль всё испортила. На мгновение я взглянула на этих людей через ту же призму, что и Дэй. «Людишки», — прозвучал его голос у меня в голове. Так он их называл. Так он называл и меня в том числе.

«Нет, Алиса. Так не пойдёт. Не позволяй ему перетянуть тебя на свою сторону. В свой безрадостный демонический мир».

Решительно отбросив чужую призму мировосприятия, я отправилась узнавать своих новых коллег. Записала, как кого зовут, какая должность, где сидит. Уточнила, чем занимается. И с удивлением обнаружила, что в офисе творился невероятный бардак. Должности назывались по-разному, а обязанности были одни и те же. Делать то, что говорит им Дэй. А это могло быть что угодно.

— День на день не приходится, — объяснила мне Сабина, щуплая брюнетка, отвечавшая якобы за связи с общественностью. — Иногда работы почти нет, а иногда… — она вздохнула. — И задания бывают… разные.

Обойдя всех, я сделала неутешительный вывод, что работёнка мне досталась непростая. Под стать моему начальнику. Он, к слову, по-прежнему находился у себя в кабинете и разговаривал с кем-то по телефону. Будто почувствовав на себе мой взгляд, повернул голову и ухмыльнулся. Жестом подозвал меня к себе.

Чёртовы прозрачные стены! И чего ему не сиделось в уединении?

— Передать что-то сотрудникам? — спросила я, заглянув в приоткрытую стеклянную дверь.

— Нет. У тебя есть пожелания насчёт обеда? — он показал на циферблат электронных часов, стоявших на его столе. Была уже половина первого — как раз время для трапезы.

— Да как-то… нет, — промямлила я в ответ.

Сам вопрос звучал для меня чересчур. «Пожелания насчёт обеда». Пока училась, я ела в столовой или готовила сама. Совсем редко выбиралась куда-нибудь в кафе. Поэтому не было у меня никаких пожеланий. Еда есть еда.

— Тогда сам решу, — ответил он и вернулся к телефонному разговору. — Давай встретимся в Шарри. И как ты слышал, я буду не один.

Руки похолодели, а на сердце стало тяжело от дурного предчувствия. Он собирался с кем-то встретиться, и вряд ли это был человек. Ещё один демон.

— Что-то я не голодна, — перебила его, снова привлекая к себе внимание. — Ты иди. А я лучше здесь чего-нибудь перекушу.

— Я не спрашивал, пойдёшь ты со мной или нет, — хотя слова звучали резко, лицо Дэя не выражало злобы. На губах растянулась привычная ухмылка. — Меня интересовали только твои предпочтения.

— Но я не голодна.

— Врёшь, — его ухмылка стала шире. — К тому же обед будет деловым. Твоё присутствие необходимо по работе. Сегодня мы встречаемся с клиентом.

«Ты встречаешься, а не мы», — хотелось его поправить, но я, сцепив зубы, сдержала порыв, напоминая себе, что нужно быть женственной и милой. Взгляд Дэя вспыхнул насмешкой. Он с любопытством наблюдал за моей внутренней борьбой, тем самым напоминая, что для него мои мысли и желания — открытая книга, которую он почитывал от скуки.

Условившись о времени встречи, он положил трубку и взглянул на меня. Я ждала продолжения издевательских шуточек, но вместо этого он сказал:

— Не бойся. Он хоть и демон, но тебе ничего не сделает. Он из низших и знает своё место.

— И какое оно? Его место.

— Оно вдалеке от тех людей, кого я считаю своими.

Если бы эти слова произнёс человек, они могли бы прозвучать возвышенно. «Мои люди», мои соратники, мои друзья. Но Дэй говорил о нас совсем в ином ключе. Его люди — это его собственность. От мысли об этом стало мерзко.