Мой кумир - хоккей
Шрифт:
Билл частенько задумывался над этим в последнее время. Даже завидовал Джиму Бэтту и Пуле Пубеку... А теперь он будет играть с ними в одной команде!
Правда, он ощутил грусть оттого,
—Я согласен, — сказал он.
—Когда мы должны уезжать? — спросил Джим. Уорес крикнул кому-то из группы людей на трибуне:
—Они ваши — на два года! Только не испортите их! Джим и Билл стояли и смотрели, как к ним приближаются двое мужчин, медленно спускаясь по ступенькам.
На следующее утро им разрешили свидание с Бенни Муром. Голова у него была забинтована и похожа на кочан капусты, но на лице играла радостная улыбка.
Памела рассказала мне про вас, — сказал он.
Я очень сожалею по поводу... — Билл кивнул на забинтованную голову Бенни.
В следующий раз гляди в оба, а то я оторву тебе башку, Спукский!
Долго тебя будут тут держать? — спросил Джим Бэтт.
— Говорят, еще недели три. А на лед разрешат выйти через месяц после выписки.
Если я буду в состоянии... Может быть, мне даже разрешат в конце сезона играть в команде «Сент-Катаринс». ...Олимпийская сборная!.. — он оглядел обоих товарищей. — А вы можете себе представить Бенни Мура в олимпийской сборной?На автовокзал их пришла провожать целая делегация.
— Послушай! — окликнула Билла продавщица из табачного киоска, та самая, которая объяснила ему в первый вечер, как пройти к отелю. — Уезжаешь, Спунский? — Она уже знала, как его зовут. — Вижу, что ты приобрел здесь много друзей?
Билл и Джим заняли свои места в автобусе. Памела расцеловала Билла на прощание, а Мак-Гарри церемонно пожал руку водителю автобуса, Биллу, Джиму, Памеле и продавщице в табачном киоске.
— Счастливого пути! — раздался общий возглас.
Автобус тронулся. Билл поглубже устроился в кресле. Глядя на сверкающие осенние краски кленов и дубов, он вспоминал прошедшие две недели день за днем и думал о том, что он здесь научился не только хоккею, вовсе не только хоккею...