Мой лучший препод

— Надо было бы всех вас выгнать и приглашать по одному, — явно продолжает издеваться Влад, — но я не стану. Итак, начнем. Алевтеева.

Я замираю на месте, прекрасно осознавая, что защищаться буду самой последней. Слушаю вопросы, ответы и оценки. Пока Влад ставит одни четверки, прикапывается и достает. Но ни одного на пересдачу пока не отправляет. Наступает черед Аньки. Она сбивчиво отвечает, потом берет себя в руки и начинает говорить четко и по делу. Влад кивает, что-то отмечает и ставит ей первую пятерку.

После этого студенты начинают меньше нервничать. До тех пор, пока Ривина не отправляют на пересдачу. Витька по-дружески хлопает меня по плечу и идет следующим. Он получает пятерку.

Вскоре в аудитории я остаюсь одна.

— Якунина, — Влад поднимает на меня глаза и жестом приглашает к себе.

Я опускаюсь на стул напротив и тяну билет.

— “Сущность бизнес-аналитики на предприятии. Современные требования к системам бизнесанализа”, — читаю я и тут же начинаю отвечать.

Влад слушает кивает, задает уточняющие вопросы. Пытается меня засыпать, но я держу удар.

— То есть вы, студентка Якунина, утверждаете, что эффективность ведение бизнеса во многом зависит от внедрения передовых технологий? А как же риски?

— Риск должен быть оправдан, — произношу я. — Потому для начала неплохо бы полагаться на мировой опыт.

Мы спорим, я доказываю ему свою точку зрения. В какой-то момент преподаватель взмахивает рукой:

— Хорошо. Ответ на первый вопрос засчитываю. Второй…

Я уже тянусь к билету, чтобы прочитать следующее задание, но поверх бумажки опускается мужская рука.

— Этот вопрос я задам от себя, — на его губах появляется довольная хитрая улыбка. — Студентка Якунина, а как у вас с личной жизнью?

В первые секунды я не понимаю вопрос, а потом удивленно вскидываю бровь.

— Что, не знаете? Не выучили? — притворно удивляется он. — Неужели хотите прийти ко мне на пересдачу?

— С личной жизнью у меня все хорошо, Влад Александрович, — отвечаю я, глядя ему в глаза. — Я встречаюсь с чудесным мужчиной, который временами раздражает, но в целом весьма приятный. И даже мой брат сказал, что мудак он только наполовину.

— Какая оценка, — хмыкает он. — Хорошо, тогда позвольте уточнить по этому вопросу один нюанс, студентка Якунина. Он вас удовлетворяет?

— Да.

— Какие позы у вас самые любимые?

— Люблю видеть его глаза, — отзываюсь я, чувствуя, как смущение накрывает жаром. — Но иногда нравится чувствовать, как меня берут сзади. Есть в этом что-то от животных. Страсть и чувство полной принадлежности.

— Угу-угу, — он делает вид, что что-то записывает. — А что насчет разнообразия? У вас есть какие-то фантазии, которые пока еще не воплотили в жизнь?

— Влад…

— Владислав Александрович, — напоминает он, будто щелкая меня по носу. — Так что?

— Конечно есть, — я наконец принимаю правила его игры, чувствуя, как между ног разгорается пожар желания. — Хочу попробовать секс в замкнутом пространстве. Лифт, машина, туалет самолета. Чтобы он входил в меня быстро и грубо, чтобы чувствовать опасность быть застуканными. Игры на нервах, Владислав Александрович, понимаете?

— Понимаю, Якунина, — его глаза темнеют от желания. — Более того, если бы вы не были моей студенткой, я бы прямо сейчас перекинул вас через колено, спустил трусики и отшлепал бы так, чтобы сидеть было больно. За все пропуски, что вы себе позволили.

— Звучит слишком возбуждающе, для преподавателя по бизнес анализу, — отвечаю я и протягиваю ему свою зачетку.

Он берет ее, открывает и тут же захлопывает:

— Жду вас через десять минут в своей машине, Якунина. Там и получите свою зачетку.

Я выхожу из кабинета красная, как рак. Кажется, у меня горит не только лицо, но и все внутренности. Вообще все. Говорят, что когда человек краснеет от смущения, то первым краснеет именно желудок… Я бы поспорила с этим открытием и переместила зону смущения чуть ниже.

Единственный, кого я вижу, когда выхожу из кабинета, Витька.

Он окидывает меня внимательным взглядом и затем вдруг внезапно улыбается. Широко и как-то слишком ехидно.

— Тебе что, орально пришлось отрабатывать? — хохочет он.

— Чего? — растерянно переспрашиваю я.

— Ой, брось, — он отмахивается. — Я от вашего кабинета даже куратора Машеньку отгонял. Говорил, что Влад зверствует люто и лучше во время сдачи экзамена его не отвлекать, иначе точно отправит на пересдачу. Согласись, было бы неловко, если бы она зашла, а вы там…

— Вить, ты о чем вообще? — я не знаю, как реагировать на его слова.

Где-то на задворках сознания мелькает мысль, что если Витька и так отгонял от кабинета всех, то можно было воспользоваться случаем и воплотить в жизнь еще одну фантазию — прямо в университетской аудитории. Но я слишком поспешно избавляюсь от этой мысли.

— Расслабься, — весело сообщает он. — Никто не в курсе. Просто я вас еще в первый вечер, тогда, в “Драконе”, когда ты после танца ливнула, видел. Тотально охренел, когда этот же мужик оказался нашим преподом, а потом выяснилось, что еще и лучшим другом твоего брата. Подумал еще, что все, теперь Шервуду вообще ничего не светит.

Я перевариваю информацию, которую сказал Витька. Потом решаюсь на вопрос.

— Как он? Шервуд.

— Цветет и пахнет. Половину предметов автоматом закрыл, прикинь? Теперь занимается с юными первокурсницами репетиторством на дому, если ты понимаешь о чем я, — ухмыляется Витька.

Понимаю. Значит, жизнь Шервуда вернулась в привычное для него русло. Мы с ним толком и не общались с того самого вечера, когда они втроем — с Владом и Вадимом — завалились к Лере. Он буркнул только, что все понял и что больше не будет досаждать. Не сказать, что это было самой приятной нотой, на которой можно расстаться, но за Дэна я все равно была рада. Если он смог так легко отвлечься, то значит, так и нужно было.

— Здорово, — говорю я.

— Вижу, ты спешишь. Скажу Аньке, что ты все сдала и убежала, — сообщает Витька. — Сама с ней потом объясняйся.

— Спасибо, — говорю я и отвечаю на улыбку.

Разворачиваюсь на каблуках и почти бегу по коридору. Надо забрать куртку из гардеробной и спешить к Владу. Ему-то не надо стоять в очередях, он явно доберется до места быстрее, чем я.

Иду, и ловлю себя на мысли, что не могу сдержать широкой улыбки, от которой буквально сводит скулы.