Мой Мастер

– Мистер Малфой?
– Гарри обреченно застонал. Перед ними возвышался Дамблдор.
– Ночью ученикам запрещено находится вне спален…

– Таким ученикам вообще под круглосуточным конвоем нужно находиться. Что еще ты мне покажешь, Мастер?
– Гарри поднялся и отошел на пару шагов, чтобы лучше видеть происходящее.

– С вами всё в порядке, мистер Малфой?
– беспокойства в голосе не было ни капли, зато прорывался интерес.

– О! С ним всё в порядке!
– Гарри горько усмехнулся.
– И теперь я понимаю твою трепетную любовь к Дамблдору.

Люциус открыл глаза и с трудом выдавил из себя:

– Всё в порядке.

– Я сомневаюсь, мистер Малфой, - Дамблдор совершенно перестал скрывать своё откровенное любопытство.

Люциус поднялся, что-то рыкнул и, осторожно ступая, стараясь держаться в тени, подальше от света факелов, направился в сторону гостиной Слизерина.

– Мистер Малфой, я не отпускал вас.

– Еще один, - хмыкнул Гарри, - ну, давай, Люциус, что ты еще умудрился натворить?

– Я сам себя отпустил, - послышался ответ, и Гарри понял, до какой степени сейчас тяжело даётся ему человеческая речь.

– Стойте!
– голос Дамблдора стал строже.

Гарри нервно рассмеялся:

– Сейчас он остановится и вытворит что-нибудь еще! О, боги! Мастер, как я теперь вас понимаю! Неудивительно, что вы ограничивали нас во всём. На собственном опыте, так сказать, прочувствовали последствия вседозволенности и свободы.

Люциус замер, ссутулился.

– Мистер Малфой…

Договорить Дамблдор не успел. Серая тень с силой швырнула его к стене, прижала и зашипела:

– Оставь меня, старик, если хочешь жить.

Гарри прислонился к стене рядом, сложил руки на груди и скептически протянул:

– Ну, да. Вполне логичное продолжение. Жаль, что ты не убил его сейчас. Жаль. И место-то какое выбрал. Прямо под факелом. Теперь он имеет удовольствие видеть твои паленые глазки, клыки и татуировки мечника.

Дамблдор скорее с удивлением, чем со страхом разглядывал Люциуса. Тот же, очнувшись от вспышки агрессии, отпустил его и побрёл в глубь коридора…

В эту ночь Гарри лежал без сна. Так глупо. Просто смешно. Мастер… Мастер всегда был для него непререкаемым авторитетом. Идеалом. А теперь… теперь было просто дико осознавать, что Мастер совершил столько нелепых, глупых ошибок… Риддл… Дамблдор…

Наконец, не выдержав, Гарри наплевал на ранний утренний подъём и снова достал думосброс, выбрал следующую дату.

– Я уже боюсь смотреть, - выдохнул он, наблюдая за тем, как туман складывается в четкие яркие образы.

Кабинет. Яркое весенние солнце заливает всё вокруг тёплым желтым светом, отражается в стекле алхимических приборов, рисует хитрый узор на стене.

– Мистер Малфой, так что же всё-таки произошло прошлой ночью?

– Ничего, - Люциус очень внимательно разглядывал собственную ученическую сумку, поправлял ремешок, ногтем царапал её дорогую, красивую ткань, вслушиваясь в неприятный зудящий звук и, казалось, ничуть не заинтересован разговором с директором.

– И всё же. Я хочу вам помочь, мистер Малфой.

– Я не нуждаюсь в вашей помощи.
– Люцуис раскрыл сумку и стал перебирать её содержимое.

– Вы странно выглядели.

– Что в темноте только не померещится сослепу, - меланхолично отозвался Люциус, не поднимая головы.

– Хамите, Мастер, однако, - Гарри покачал головой.

– Вы можете говорить на парселтанге?

– С чего вы взяли?
– Люциус пожал плечами, по-прежнему уделяя больше внимания своей сумке.

– Можно посмотреть мои воспоминания, - Дамблдор был терпелив и мягко улыбался.

– Субъективно.

– Можно посмотреть ваши воспоминания, - улыбка директора стала еще теплее.

– Незаконно.
– Люциус оставался меланхоличен и предан сумке.

– Можно…

– Нельзя, мистер Дамблдор. Если у вас есть ко мне какие-то вопросы, то прошу вызвать поверенного в делах Малфоев или нашего семейного нотариуса. Или, на худой конец, представителя из отдела по надзору за несовершеннолетними.
– Пробубнил Люциус, не переставая копаться в собственной сумке и не поднимая глаз.

– Почему не отца? Проще было бы вызвать отца.

– Вызывайте отца, - кивнул головой.

Гарри подошел вплотную к сидящему Люциусу, опустился перед ним на колени, стал вглядываться в его лицо.

– Живой. Ты сейчас живой, - он поднёс пальцы к его щеке, замер на мгновенье, попытался дотронуться, но пальцы прошли сквозь неё. Гарри скривился, переживая приступ удушливой боли в груди.
– Живой… - Все же взял себя в руки и посмотрел внимательно в глаза Люциуса, - Действительно, а почему не отца?…

* * *

Утром, не выспавшийся, злой, как черт, Гарри отправился на занятия. Но там был крайне невнимателен и рассеян. Наконец, дождавшись перерыва, он банально сбежал в Малфой-мэнор не в силах больше терпеть собственные мысли, которые ядовитым пчелиным роем жалили, принося боль и тихую, и от того еще более невыносимую панику.

Драко встретил его прохладно, узнав, что Гарри срочно нужна Нарцисса, немного смягчился и даже не язвил, провожая в комнаты матери.

– Расскажи мне о молодом Люциусе. Каким он был?

Цисси тяжело вздохнула, тоскливо посмотрела на Гарри:

– Оставь его. Перестань мучить себя.

Гарри, как в детстве, опустился перед ней на пол, уткнулся в её колени и прошептал:

– Пожалуйста. Мне важно выяснить некоторые детали.

– Я не знаю, каким он был, - начала она, нежно перебирая его волосы, - мы тогда были… мы не были так близки, как в последние его годы. Я помню только, что он беспрекословно подчинялся отцу. Во всем. Мне иногда казалось, что Люциус специально задавливал себя. Он как-то сказал, что ему слишком дорого обошлось неповиновение старшему в роду. Наверное, от того он был излишне строг с вами.

– Ты не помнишь, каким он был в школе?
– Гарри с наслаждением вдыхал родной запах, поймал тонкую, фарфоровую кисть матери и стал целовать её.

– В школе… на старших курсах он вечно где-то пропадал. Теперь я понимаю, что именно тогда он связался с пожирателями. О чем потом жалел. Говорил, что эта ошибка, результат непомерной гордости и непослушания.

– А что у них было с Абрахасом?

– Не знаю… - Нарцисса задумалась, - хотя… Однажды Люциус признался, что чуть не ушел из дома. Да-да, - начала вспоминать она, - это как раз случилось, когда Абрахас запретил мне продолжить обучение. Я так хотела пойти в гильдию зельеваров. Мне всегда нравилась эта наука. И Снейп тогда пообещал помочь. Но Абрахас запретил, и Люциус поддержал его. Мне тогда было так обидно. А Люциус сказал, что понимает меня, но мы сделаем так, как говорит старший в роду. Что он уже раз ослушался отца, и это привело к страшным последствиям. И… и добавил, что не хочет больше подвергать сомнению авторитет Абрахаса. Я спросила, что значит больше, а он ответил, что был момент, когда он чуть не ушел из дома, полностью перестав не только подчиняться отцу, но и вообще разговаривать с ним.