Мой (не) случайный

– Поразительная логика, Аля, – закатывает глаза. – Визит моего брата всегда несет проблемы. Он просто так не приходит. У нас, знаешь ли, натянутые отношения. Ему явно что-то от меня нужно, то, что мне не понравится.

– Да... – закусываю губы. – Ну это ваши отношения, прости, что вмешиваюсь.

Саша действительно сложный человек. Я, конечно, не знаю его брата, но что плохого в том, что брат приходит просить помощи брата? Зачем уж так явно показывать пренебрежение. Я думала, он такой только с чужими людьми. А тут все запущено.

Что он там говорил?

Много недостатков.

Это что получается? Нет, ну в порядке бреда. Вот мы будем жить вместе, и ко мне не сможет никто прийти: ни родственники там, ни подруги? Может, я, конечно, забегаю далеко вперед, но все же. Чем идеальней мужчина снаружи, тем сложнее внутри. М-да.

Пока я накрываю на стол, а Саша делает всем кофе, Глеб и Рада перешёптываются. Такие горячие, от них веет сексом. Глеб постоянно ее касается: то волосы поправит, то поцелует в голое плечо; и смотрит так, словно, если бы нас не было, разложил бы ее на столе. Есть в брате Александра что-то такое... не могу объяснить, что-то глубокое во взгляде, темное, что-то ли. Такая тяжёлая энергетика, но это не отталкивает, а, наоборот, привлекает. Внешне они похожи, а вот внутренне.

Садимся за стол завтракать.

– Так у вас все серьезно? – бесцеремонно интересуется Глеб, указывая на нас с Александром вилкой.

– Как вы сами заметили, мы еще не решили, – отвечаю я.

– Серьезно, – утверждает Глеб. – Если вы здесь, в святая святых Александра Яковлевича, то это прямой путь в загс.

– Да что вы говорите, – смеюсь я.

– А у вас тоже все серьезно? – спрашивает Александр, указывая на Раду. – Раз уж ты привёл девушку знакомиться.

– У нас очень серьезно. Серьёзнее, чем ты думаешь, – вдруг меняется в лице Глеб, а Рада сглатывает. – И поверь, мы бы не перешагнули порог твоего дома по доброй воле.

Легкий разговор вдруг переходит на какой-то напряжённый уровень. Братья цепляются взглядами. Это похоже на игру «Кто кого убьёт взглядом». Холодные глаза Саши и чёрные - Глеба. Хоть ставки ставь, кто кого додавит. И это даже не смешно. Что, черт побери, происходит?!

– Мы поживем у тебя пару дней, – говорит Глеб.

– Даже так, – ухмыляется Саша. – А что, твои три квартиры все разом сгорели? Или ты их просрал, как все в своей жизни? – весьма резко высказывается Александр.

– Пойдем обсудим в кабинет? – довольно сдержано просит Глеб, наклоняется к Раде, что-то шепчет ей. Со скрипом, слишком шумно отодвигает стул и идет вслед за Александром.

Мужчины уходят, оставляя нас с Радой наедине.

– Они совсем не ладят? – спрашивает у меня девушка.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Мы недавно вместе. Я, если честно, только сегодня узнала, что у Саши есть братья.

– Такая же фигня, – разводит руками Рада. Одновременно усмехаемся.

– У вас что-то случилось? – уже серьезно интересуюсь я.

– Да, у нас что-то случилось, – печально отвечает Рада. Пауза, девушка берет сыр, отламывает кусочек и отворачивается к окну.

– А почему тебя назвали Рада? – меняю я тему. – Нет, ты не думай, мне нравится твое имя, но ты вроде не цыганка.

– Нет, родители просто с фантазией, – усмехается она.

– Понимаю, мои тоже. Я Алевтина.

Смеёмся. Рада ведет плечами, и я замечаю на ее ключице чёрную тату в виде надписи.

– Классная татуировка. Я тоже хочу, но никак не решусь.

– Если хочешь просто картинку для красоты, то не стоит. В татуировке должен быть смысл.

– У тебя есть смысл?

– Есть.

– Интересно.

Поднимаюсь из-за стола, начиная убирать тарелки. Рада тоже встаёт и молча мне помогает.

– Давай я помою посуду, – предлагает она

– Ну что ты, здесь, у Александра Яковлевича, есть посудомоечная машина. Все дела, – развожу я руками.

– А вы интересная пара. Такие разные.

– Да не говори, сама в шоке, – смеюсь я.

Минут через двадцать мужчины выходят из кабинета, и на их лицах февраль. Оба хмурые и не в восторге от встречи.

– Ваша комната там, – Александр указывает на гостевую. – Белье и полотенца в шкафу. – Я отвезу Алевтину домой и вернусь, – выдыхает Саша.

С удовольствием хватаю сумку, прощаюсь с Глебом и Радой и смываюсь в гостиную. Обстановочка накаленная, а у меня у самой сейчас в голове полная каша от мысли, что нужно говорить с Димой. И ведь от этого разговора не сбежишь...

Садимся в машину, едем молча. Александр в себе, сосредоточенно смотрит на дорогу.

– У твоего брата проблемы? – спрашиваю, нарушая напряжённое молчание, опускаю руку на его ногу и сжимаю.

– Это закономерность, Аля. Я знал, что эти проблемы скоро его накроют. Я предупреждал его и не раз. Но он, сука, возомнил себя бессмертным!

О, Александр Яковлевич, матерится. Плохой знак. Видимо, действительно все плохо.

– Я могу чем-то помочь?

– Нет, Аля. Даже я не знаю, чем могу ему помочь, при всех моих связях. Но разгребать придётся. Брат... У меня еще один такой же есть младший, тоже не подарок, самовыражается.

– Вы такие разные.

– Да...
– Александр снова уходит в свои мысли.

В моей сумке вибрирует телефон, вынимаю его. Дима. Глубоко вдыхаю и сбрасываю звонок. Пишу ему сообщение о том, что со мной все в порядке и позже перезвоню. Мне нужно немного времени наедине с собой, чтобы собраться с мыслями и найти в себе смелость все объяснить. Не представляю, что будет.

На светофоре Саша накрывает мою ладонь своей, поднимает мою руку и целует ее. Это так пронзительно тепло... А мне хочется порыдать. Я такая дура.

– Кто звонил? – спрашивает он, продолжая движение.

– Мой жених.

– Поправочка, бывший жених.

– Бывший, – соглашаюсь я, вздыхая. Эти сутки были прекрасны, а теперь мне нужно за них расплатиться сполна.

– Рождество наша семья всегда празднует вместе в доме родителей, традиция неизменна уже много лет.

– Хорошо, – киваю я, не понимая, к чему он ведёт.

– Я хочу, чтобы седьмого числа ты пошла со мной.

– Я... А... Да не думаю, что это уместно. Это ваша семья.

– Аля. Не пытайся делать шаги назад. Нет обратной дороги. Не нужно оттягивать время. Все. Смирись. Мои родители - прекрасные люди, ты лучше меня узнаешь.

– Саша, это так стремительно быстро. Мы только на старте, а ты гонишь меня к финишу, – нервно усмехаюсь. – Дай время отдышаться.

– У тебя три дня на «отдышаться». По-моему, достаточно.

– А-а-а-а-а, – закрываю лицо руками. – Мужчина, откуда ты на мою голову? – смеюсь.