Мой (не) властный демон

– Рейнард, я забыла как звали моего жениха,- напряженно произнесла я.

– Это нормально, ты же знаешь. На Землю ты не вернешься, вот память и уходит.

– Но мои родители остались совсем одни! Еще немного и они станут пенсионерами, а на нашу российскую пенсию они смогут себе позволить только геркулес на воде!
– Я резко остановилась.
– Я точно помню, что можно побывать на Земле.

– Можно, и мы побываем и твоя семья не будет нуждаться. Но память тебе это не вернет. И их ты тоже забудешь. Останется только чувство долга. По крайней мере так было с нами. Интарийцы забыли тех, кто остался в другом мире.

– А кто не смог забыть — вернулся, верно?

– Верно. Именно поэтому меня радует, что ты забываешь.

Мне было нечего сказать. Я уже не хотела возвращаться на Землю. Было ли это притяжением родного для моей души мира или моя личная эгоистичная позиция — не знаю. Но возвращаться я не хотела. И забывать — тоже. У нас, землян, есть неоспоримое преимущество — колоссальнейший опыт поколений. Опыт, который передается от родителей к детям. От простого знания, как из одной куриной тушки наготовить еды на целую недели и заканчивая теоретическими экономическими знаниями. Я не хочу все это забывать. Только благодаря СМИ и всяким развлекательным телепрограммам у меня есть идеи, как возродить свой род. Если эти знания уйдут я окажусь в глубокой и грязной заднице.

В молчаливых размышлениях мы подошли к малой чайной. Рей открыл для меня дверь и, войдя, я ахнула — «посыльным» из храма оказалась высокая, статная, привлекательная женщина. Ухоженная, увешанная драгоценностями, она не могла быть никем иным, кроме Императрицы.

– Ваше Императорское Величество,- я склонила голову и та сразу покраснела:

– Что вы, что вы. Мы в Интарии, здесь все иначе.

– Не для меня,- уверенно сказала я.

Она только тонко усмехнулась, мол, ненадолго это мое желание именовать ее императрицей.

– Вы можете называть меня Джийсой, в знак особой милости от Императрицы,- вдруг произнесла она.

Я на это сразу же ответила:

– Буду счастлива, если ты, Джийса, ответишь мне тем же — зови меня Хеленой.

Джийса коротко кивнула. Да, по их странноватым законам я, без реальной власти, имела статус выше, чем жена императора. Что ж, на самом деле у меня хороший старт. Могла быть и хуже, куда хуже.

– Зачем тебе знать об этой, м-м-м, почтенной фее?
– Джийса царственно опустилась в глубокое кресло и мы последовали ее примеру.
– Император забрал ее и я, признаться, вздохнула немного спокойней.

– Она пыталась поссорить тебя с королем?
– напряженно спросила я,- например, напирала на разницу в вашем происхождении? Требовала особого отношения к императору?

Выразительно вздохнув, Джийса снисходительно произнесла:

– Разумеется. Ты и сама должна понимать, Хелена, что зеленщицу нельзя допускать в высшее общество. Судьба так распорядилась, что только я могу родить сильного и крепкого мальчика, наследника. Что ж, ради Интарии я готова на многое. Тем более, что жить в отдаленной королевской резиденции не так и плохо. Особенно когда леди Виа-ли далеко.

– Леди?
– тут же напрягся Рейнард.
– Правом на титулование «леди» сейчас обладает только Хелена.

Императрица выглядела ошеломленной. Она потеряла весь свой благородный лоск и выглядела как совсем юная и очень удивленная простолюдинка — округленные глаза и приоткрытый рот.

– Я... Я не знаю,- наконец сказала она.
– Мне представили ее как леди Виа-ли и я подумала, что, наверное, королевская фея имеет право так титуловаться. Просто, я же не разбираюсь в этом. А потом мне было просто не до этого. Леди и леди, хотя на деле тварь ядовитая. Нет, правда, она отравляла своим присутствием каждый миг.

– Ты ее ненавидела?
– тихо спросила я.

– Да. И своего мужа тоже — зачем он ее приставил ко мне? И подарки эти издевательские! Артефакт освежающий дыхание — вот зачем он мне? Да, когда мы познакомились от меня крепко несло чесноком. Так я же его не ела, а давила! Или колдовской массажер убирающий излишний жир. Вот где он, где он излишний? Весь мой жир лежит на своих местах — грудь и попа! Нет, я не против, хочет он трахать сушеных кузнечиков, да пожалуйста! Меня только приплетать к этому не надо.

Выпалив все это, она разрыдалась. А для меня вдруг все прояснилось, кроме одного — что же такое стырили Тринадцатые, что леди Виа-ли не смогла нам простить. Или она действительно умом тронулась?

– Хелена?
– осторожно позвал меня Рей.

– Секунду.

А я сосредоточилась на одной мысли: «Приказываю Духу дома явиться передо мной!». Если она смогла оперативно исчезнуть, то и вернуться сможет в любой момент. Послав ей еще одно четко выраженное указание немедля появиться около меня, я открыла глаза и сдержанно улыбнулась:

– Я думаю, что Виа-ли и есть та сама Леди Первого Дома. И вполне вероятно, что не она одна постаралась привязать себя к своему роду. Хранить и оберегать его. Рей сказал, те леди были холодны и рассудочны. Что подводит нас к простому выводу — они были способны на что угодно, ради процветания рода.

– Учитывая, что леди Виа-ли не отзывалась ни на какое другое обращение — ты права,- кивнула Джийса.

– Из сокровищницы пропали бумаги,- хмыкнул Рейнард.
– Не знаю, могла ли туда пройти фея с душой основательницы рода — сложный вопрос. Но вот то, что бумаги могли туда просто не попасть — более вероятно. Но зачем?

– А что если она хочет вернуть себе тело? Или, точнее, занять чужое?
– я ткнула пальцем в небо.
– Та кукла, она была человеком. И я имею в виду не тело, а поведение. То есть, она была интарийкой... Короче, разумным существом, а не тупым исполнителем.

– В эту теорию укладывается даже наше псевдо-демократичное общество,- хмыкнула Джийса.

– М?
– удивилась я.

– Смотри, у нас нет титулов — все вроде как равны. Но на деле есть Тринадцать влиятельных родов, за ними идут двадцать четыре древних рода, за ними сорок восемь благородных родов и после уже всякая шваль, из которой и происхожу я. И при этом старательно подчеркивается, что среди равных есть Император, единственный имеющий право на титул. Единственный, к кому обращаются Милорд,- Джийса покачала головой,- так не было. По началу такого не было, Тринадцать великих родов были равны и для решения всех задач был создан совет Тринадцати. Совет, который сейчас скорее сборище жалких болтунов.

Мы сидели оглушенные этой мыслью, этой идеей. Рейнард потерял всю черноту взгляда и выглядел самым обычным, привлекательным интарийцем.

– А ведь все это просто слова и домыслы,- произнес он наконец.
– Нам придется действовать через совет.

– А как же твой Ричмор?
– нахмурилась я.

– Он поможет,- Рей нахмурился,- ненавижу ждать. Позволено ли мне будет предложить Императрице гостевые покои моего скромного дома?

– Позволено,- фыркнула Джийса,- и я по-прежнему для друзей Джийса.