Мой опекун - чудовище
Шрифт:
9
АСЕНИЯ.
Честно говоря, поведение Уильяма здорово пугало. Как правило, напоминающий безэмоциональную статую герцог был непривычно возбуждён. Глядя в окно, он о чём-то сосредоточенно думал, при этом его губы иногда подрагивали, словно он ведёт диалог сам с собой и лишь чудом не произносит слова вслух.
А ещё глаза! В них пылали ярость и ненависть. Кто мне скажет, что происходит?! Нервничать из-за результатов проверки должна я, никак не он!
– Почему ты не дал договорить о некромантах? – закинула я удочку, впрочем, не надеясь на ответ.
Зря.
– Ничего сверхъестественного он бы не сказал, сама должна уже была сделать выводы из этой лекции. Женщин, обладающих тьмой, не существует, а другая магия нам не подходит. Соответственно, ради магии некроманты не женятся – смысла нет. В этом плане ты бесценна – единственная, кто может составить пару последователю магии смерти.
– То есть продлить жизнь, – хмыкнула я понятливо.
– Всё верно, Асенька. Я олух! Почему у меня не хватило ума проверить твою магию ещё одиннадцать лет назад?! Многое бы сразу встало на свои места. Я столько лет искал мотив, а, оказывается, это всё из-за тебя! Ты всему виной!
Вздрогнув, я вжалась в спинку, пытаясь отстраниться от невменяемого опекуна как можно дальше. Сообразив что напугал, Уильям потёр лицо ладонями, и когда вновь посмотрел на меня, уже не напоминал свихнувшегося маньяка.
– Прости, всё, я в норме. И я неправильно выразился – ты всему причина, и вины твоей здесь точно нет!
– О чём ты? – поинтересовалась настороженно.
– Сейчас это уже не важно. Но лучше бы я не настаивал на проверке, теперь скрыть твою уникальность не получится. Уверен, не успела захлопнуться за нами дверь, как полетел отчёт с ошеломляющей новостью. Сначала главе Магсовета, а после и королю. Не бойся, Аська, прорвёмся!
– Вот именно, что напрасно! Сделал бы вид, что не в курсе о подмене крови и не было бы никаких проблем, – буркнула я обиженно, потерев саднящую подушечку пальца.
– Не говори глупости, рано или поздно то, что ты обладаешь магией, всплыло бы, и тогда наказания не избежать. Сначала перелили бы твой резерв какому-нибудь уроду, способному отвалить за него баснословную сумму. А без брачного ритуала процедура эта жутко неприятная. При заключении брака муж берёт почти всю боль на себя, здесь же придётся терпеть самой. Ну а после – казематы. Не уверен, что я смог бы помочь. Ты этого хочешь?
– Я и без тебя всё это знаю, не надо разговаривать со мной, как с умственно отсталой! Я уже не маленькая!
– Только внешне, а вот поступки – сплошное ребячество. Ась, пора взрослеть, я, конечно, рядом и прикрою, но и своя голова на плечах должна быть.
На это я лишь фыркнула, раздражённо передёрнув упомянутыми плечами. А опекун ухмыльнулся и продолжил давить, причём в этот раз его аргументы были куда весомей...
– Скажи, дорогая, когда затевала аферу с кровью, ты подумала об Эви? Действительно считаешь, что я спущу ей пособничество в опасной авантюре?
Я вздрогнула, поднимая на него взгляд. Сердце сковал липкий страх, замедляющий его бег.
– Нет, прошу, не наказывай Эви, она тут ни при чём!
–
Придётся. Ты ещё совсем глупышка, не видевшая жизни, а она – взрослая женщина, осознанно подвергшая опасности твою свободу.– Эвилина не хотела, клянусь! Я два дня ей проходу не давала. Да у Эви другого выхода не осталось!
– Выход есть всегда. Хотела, чтобы ты от неё отстала? Рассказала бы мне и всего делов. Но она предпочла пойти у тебя на поводу!
– Уильям, пожалуйста!
– Разговор окончен!
Похоже, мы никогда не найдём общий язык. Снова между нами давящая тишина и волны гнева, направленные друг на друга. Герцог строит из себя заботливого правильного папочку, только мне эта игра без надобности. Я жить хочу! Пусть порой совершая ошибки, но сама, без чьих-либо подсказок и тотального контроля!
Из кареты я вылетела стрелой, забыв, что являюсь леди, и оставляя Уильяма в экипаже. Ненадолго. Я только пересекла холл и дошла до лестницы, как он окликнул:
– Асения, подожди.
Остановилась и, посмотрев на него, вопросительно выгнула бровь.
– Спустишься сегодня к ужину?
– Зачем? Мне кажется, мы и так мило пообщались, к чему усугублять?
– Если ты пообещаешь присутствовать на трапезах, я не буду наказывать Эви.
– На всех?
– Да. Завтрак, обед и ужин.
– Хорошо, я буду! – буркнула и наконец сбежала в свои комнаты.
Эвилина обнаружилась в моей гостиной. Сидя в кресле, она нервно грызла ноготь на указательном пальце. Безупречный маникюр уже приказал долго жить, но Эви этого будто и не замечала вовсе. При моём появлении девушка вскочила на ноги и вперила в меня выжидающий взгляд.
– Провал, нас разоблачили. Завтра я стану главным трофеем в брачной охоте! – доложила я, горько усмехнувшись.
– Муж – это хорошо, – предприняла она попытку успокоить несчастную Аську.
– Ага, поэтому ты на похоронах своего едва в пляс не пошла? – огрызнулась и только потом спохватилась: – Прости, Эвилиночка, я дура и язык у меня без костей!
– Ничего, я понимаю, что ты расстроена и обидела не намеренно.
– За себя не переживай, его светлость заверил, что не накажет.
– Да я и не беспокоилась по этому поводу... Что дальше будешь делать? Может, уже смиришься, а? – послышались в голосе камеристки умоляющие нотки.
– Ни за что! Завтрашний бал дебютанток запомнят надолго! И потенциальные женихи, и светские сплетницы, и герцог Блеквуд. Я буду не я, если сдамся! – произнесла с предвкушающей улыбкой.
– Кто скажет, почему мне так страшно? – прохныкала Эви, оценив мой оскал.
Сама боюсь, а куда деваться? Кто не рискует, тот выходит замуж и становится кормом для недостойных такой жертвы моральных уродов!
10
АСЕНИЯ.
Спускаться к ужину не хотелось, но Эви действительно жаль, поэтому пришлось. Сегодня я решила обойтись без концертов. Спокойно подождала, когда Уильям отодвинет для меня стул, грациозно села и, тщательно расправив, постелила салфетку на колени. Опекун одобрительно хмыкнул, не подозревая, что я лишь усыпляю его бдительность перед предстоящим балом.