Мой палач. Реквием

Там на трассе я понял, что хочу вернуть ей кольцо. Обручальное, хоть мы и не женаты, Ася все равно его носила. Все эти годы выкинуть не мог. Оно жгло мне руки, но я не мог отказаться от него от ее тоже.

Дрожащая, перепуганная, Ася взяла кольцо, хоть я и видел боль в ее глазах, лютую обиду за себя, дочь, за отца, а еще ненависть и страх. Меня.

Конечно, она не простила меня, и я сам себя не прощаю. За то, что я творил с ней нет прощения никому и особенно мне. Я поцеловал ее тогда, не смог удержаться. Своровал этот целуй, прекрасно понимая, что он наш последний.

Я отвлекаюсь на пять минут. Мне нужно настроить людей, собрать всех. Нас меньше, а твари Булата уже с минуты на минуту будут тут. Они выполняют его последний приказ — прикончить меня, если я заберу дочь, чтоб Амели не досталась если не Булату, то никому больше.

— Держи!

Ловлю на лету бронежилет, который бросает подошедший ко мне Виктор.

— Посадил в машину?

— Да, вон они, уехали. Завтра утром будут на месте. Славик довезет, отзвониться.

Бросаю взгляд на черную ауди, заезжающую за поворот. Отлично. Мне так проще. Без них у меня нет слабого места и мне похуй, кто там едет меня убивать.

— Хорошо. Ты заряжен?

— Ага. Я собрал еще группу пять человек, уже едут, дай Бог успеют.

Киваю, достаю ствол и как раз в этот момент я слышу его. Взрыв. Такой мощности, что даже за деревьями я улавливаю хруст плавящегося металла и с ужасом понимаю, что это было близко к машине с Аси и детьми.

***

— Ася!

Быстро переглядываемся с Виктором и я читаю неподдельный ужас на его лице.

— Ася!

Кровь стынет в жилах и я так хочу ошибиться! Просто ошибка, ведь так, мои нервы уже ни к черту. Они же уехали…пять минут назад.

За деревьями черными клубами разгорается пламя. Трещит стекло, воняет гарью и машинным маслом.

Я не очень помню, как бегу туда к ним, отбросив бронежилет. Миная крики Виктора о том, что люди Булата уже здесь и сейчас начнется мясо. Мне похуй на это. Я просто хочу ошибиться.

Я добегаю этот километр извилистой трассы за минуту. Сердце стучит где-то в горле, а руки немеют.

Впервые в жизни я застываю от ужаса, видя взорванную к чертям ауди с номером, на которой ехали они. Моя Ася с детьми.

— Нет-нет, нееет! Ася! Ася!!! Я хватаюсь за обгоревшую дверь машины и выбиваю ее. Замок заклинило, все никак не поддается. Горячий металл руки обжигает до мяса, но мне все равно. Я их не вижу в этом огне. Где вы…где, где вы?! — Ася, отзовись, Ася!

Дым настолько большой, что я с трудом вижу собственные руки, а в горло забивается отвратительный запах гари, заставляя меня задыхаться.

Я не чувствую боли физической, но внутри…Боже, я подыхаю.

— Тимур, не лезь! Ты сгоришь сейчас нахрен!

— Отвали, отпусти меня. Ася! Амели, Эмир!

Кто-то тащит меня из огня, а я не могу. Вырываюсь и бегу к салону. Весь развороченный, стекла посыпались от взрыва, все горит, алые языки пламени выжигают все дотла. Взорвались. Они ехали на этой ауди, они взорвались только что…

— Пусти!!! Я им нужен, Ася!

Ору, видя это дикое пламя, пока Виктор с силой не хватает и не встряхивает меня за плечи.

— Тимур, все! Не надо. Поздно уже, нет их больше! Поехали! Садись в машину!

— Неет! Не может быть, неет! Девочка моя. Нееет! Ася, я здесь, скажи мне где ты, где ты?!

Убираю от себя руки Виктора, отталкивая его.

На разгоряченном асфальте недалеко от меня что-то поблескивает. Кольцо Аси, которое я дал ей прямо в руки. Оно с ней было. С ней.

Осторожно беру в руки это кольцо, обжигая ладонь, с которой почему-то валит кровь. С другой руки тоже. Я не могу двигаться. Как застыл весь. Они взорвались. Взорвались в той машине.

Я выгребаю этот горящий металл, но их нет. Все разрушено, все дотла просто сгорело.

Где-то воет сирена ментов наряду с пожарными. Слышу голоса своих людей и перестрелку прямо за спиной, а пошевелится не могу. Самое ценное. Булат забрал самое дорогое, что у меня было…Снова.

— Ааа! Аааа!

Я на трассе на коленях сижу. Словно по рукам и ногам связан. Встать не могу. Дышать не могу. Из глотки крики вырываются, меня всего трясет, я не могу поверить в это, я просто…не могу.

— Тимур, мать твою, очнись! Садись в машину, быстро, давай! Виктор. Он снова тащит меня куда-то, в то время как я смотрю на догорающие языки пламени, а после перевожу взгляд назад на дорогу. Люди Булата. Они уже здесь и один из этих тварей уже целит в меня.

— Пригнись, палят! — Отойди!

Толкаю Виктора в сторону, достаю ствол и уничтожаю этих тварей. В плече что-то щемит, но я не чувствую боли. Я теперь вообще, блядь, ни хера не чувствую.

Я стреляю до тех пор, пока патроны не кончаются и больше не вижу людей Булата, а после Виктор буквально затаскивает меня в какую-то машину и увозит.

Я не упираюсь больше. Я уже сдох.

Ася сердце мое была.

Всегда. А я не могу жить без сердца. Они погибли и я подох вместе с ними.

Глава 30

Я не очень помню, как Виктор дотягивает меня до дома. Меня всего трясет и это не проходит.

— Тимур, не упирайся, сиди спокойно! Кто-то держит меня за плечи и я замечаю старого знакомого врача. Он сидит предо мной с хирургическими ножницами и кучей бинтов, тогда как я смотрю на свои руки и усмехаюсь. Обгоревшие, кожа кусками отваливается, а мне не больно. Я не чувствую ни хрена уже. Дыра одна только в груди. Без нее. Без Аси моей.

— Отвали. Не трогайте меня!

Отталкиваю дока, который ошарашенно смотрит на меня причитая, но похоже, Виктор не унимается. Он усаживает меня обратно и с помощью еще трех охранников они все же вытаскивают пулю из плеча, наносят какую-то хрень мне на руки и накладывают тугую повязку.

— Скажи, кто…Кто, сука, гранату подложил?

— Люди Булата. Они просчитали, что ты Амели будешь вывозить. Булат пошел ва-банк. Он знал, что ты его завалишь. Вероятно хотел, чтобы если не ему, то никому девочка не досталась.