Мой папа - Дед Мороз
Шрифт:
– Конечно же, навсегда! Скажете тоже… Со всеми приличествующими случаю документами. Все по-честному.
– Это не на брак ли вы, Илья, намекаете? – лукаво прищурилась женщина.
– Именно!
– Надя задохнулась и, кажется, даже пролепетала что-то. Но кто ее слушал? – Так что, прошу вашей руки…
Лидия Сергеевна рассмеялась:
– Моя-то рука вам зачем?
Илья непонимающе нахмурился, а после снова рассмеялся, хлопнув себя по лбу:
– Ну, конечно! Руки вашей дочери, чего это я?!
– Судя по тому, что моя дочь вот-вот хлопнется в обморок, никаких предварительных
– все сильнее веселилась Лидия Сергеевна.
Илья повернулся к Наде. Поймал ее взгляд. Неверящий и растерянный, чуть влажный от подступивших слез. Задохнулся от того, что успел в них увидеть до того, как она сумела взять себя в руки. Сердце ударило о ребра пониманием необратимости происходящего. Горло перехватил спазм. Он хотел только так! По всем правилам! Без тормозов, чтобы на всю катушку! Без долгого и никому ненужного хождения вокруг да около. Он хотел всего и сразу. До самого донышка. Ни секунды больше не медля, переломать привычную жизни. Впустить в неё женщину… Свою. Единственную, ему предназначенную.
– Надь… ты же выйдешь за меня? – спросил, оробев отчего-то, - Скажи, что выйдешь! – приказал, напуганный её затянувшимся молчанием. Он так волновался, что не заметил даже, как из-за стола встали и тихонечко вышли, чтобы не мешать, Лидия Сергеевна и Олег Николаевич. – Ты только не отказывайся сразу! Я знаю, что гоню лошадей, но… Ты послушай меня, ладно? Мы же взрослые люди, Надь! Ну, не прятаться же нам по углам?!
– Зачем прятаться? – удивилась Надя.
– Вот и я говорю – не дело это! Нам ребенка воспитывать, вот! Чему мы его научим?! Нет! Нужно со всей серьезностью! Я и квартиру купил… Завтра посмотришь! А хочешь, сегодня?! Прямо сейчас! Пойдем, а?!
– Как купил? Какую квартиру?!
– Большую! – почесал в затылке Илья, и в последний момент подхватил тарелку, которую чуть было не опрокинул сидящий на руках сын. – Еще, правда, не купил. У меня таких денег и нет! Но договор аренды заключил, и об авансе договорился. А там кредит они быстро оформят. Зойка обещала помочь. Зойка – это моя бывшая одноклассница!
– Значит, уже и квартиру купил… - задумчиво протянула Надя.
– Ага. Большущую! Чтобы всем места хватило. И нам, и Эльфу, и… другим детям.
– Другим детям? – попугаем повторяла Надя.
– Ну, да! Ты же… не против еще родить? Эльфу нужна сестра! Или брат… Или брат и сестра. В общем, кто-то родной точно нужен!
– Вот, как все у тебя, оказывается, распланировано… - подивилась, смахивая слезы тайком.
– Я что-то не то говорю, да? – проявил чудеса догадливости Левин.
– Почему же? Все то. Только… ты главного не сказал.
– Главного? То есть, как это - не сказал?! Как не сказал? Надь, а что главное-то?
И тут она не выдержала. Засмеялась! Да так громко, просто до слез!
– Ну, и что это означает? – поинтересовался Левин у сына. Тот смешно пожал плечиками и потянулся пухлой ладошкой к запрещенному к употреблению соленому огурчику.
– Илюш… А ты меня любишь? – уточнила Надя на всякий случай, стряхивая слезы с глаз.
Илья моргнул и удивленно на неё уставился. Помедлил, отнимая у Эльфа контрабандный огурец, который
он все же ухитрился стащить.– Ну, да… А зачем бы еще я тебя замуж звал?
– Не знаю, - покачала головой и снова рассмеялась. А потом оборвалась резко, заглянула в глаза и шепнула: – Я тебя тоже очень люблю.
– Ну, раз все со всем разобрались, давайте пить чай! – улыбнулась вернувшаяся в комнату Лидия Сергеевна. – Олег! Заноси пирог. Это Наденька пекла, Илюша… Попробуй, какое чудо!
Илья ел действительно вкусный пирог и с удовольствием поддерживал непринужденную беседу. Вот и все! Закончились его мытарства. Вот то, чего он так долго хотел. То, к чему всю свою жизнь стремился… Нет, все же шутка ли – жизнь? Разве мог он представить, какое его ждет счастье?!
– Похоже, Эльф вот-вот уснет, - заметила Надя чуть погодя, когда они уже выпили по второй чашке чая.
– И правда. Мне, наверное, пора? – забеспокоился Илья.
– Да-да, загостились мы что-то, - согласился Олег Николаевич и первым встал из-за стола.
– Не спеши… Посидим еще, – запротестовала Надя.
– Сейчас только спать его уложу. Подождешь?
– Подожду! – заверил Илья.
Пока Лидия Сергеевна провожала своего ухажера, Надя искупала сына и, замотав в полотенце, передала Илье.
– Давай я его сам уложу? – вдруг вызвался тот.
– А ты сможешь?
– Почему нет? Имею опыт…
Надя захлопнула ящик комода, в котором рылась в поисках пижамы для сына, и, чуть помедлив, все же заметила:
– Я знаю, что твоя дочь умерла…
– Да!
– Извини, если мне не стоило…
– Да, брось! Глупости это все. Стоило! Кому, как не тебе? Я все расскажу, Надь… Только потом, ладно? Не хочу сейчас это все ворошить. У нас праздник. Давай им сполна насладимся. А грустное… отложим на потом.
– Конечно. Ты, правда, извини…
– Перестань! Иди ко мне. Не извиняйся… Не надо. Лучше поцелуй меня, Надь…
Это запросто! Это всегда пожалуйста! Целовать Илью – ее любимое дело. Кажется, она для этого рождена. Каждый раз, находясь в его сильных объятьях, Надя не могла избавиться от мысли, что она находится на своем месте! Да! Ее место было именно там! У его сердца, в его руках. Поцелуи углублялись, затягивались. Их становилось совершенно недостаточно! Телом ширилась острая болезненная нужда…
– Мама! Пать… Мама… Пать! – тараторил Эльф, дергая Надю за подол нарядного платья, которое она так и не успела переодеть. Илья в последний раз коснулся ее искусанных губ. Прижался лбом к ее пылающей щечке и немного задыхающимся голосом пробормотал:
– Иди, помоги маме. Я его уложу. Мы справимся.
Надя нехотя высвободилась из объятий Левина и шагнула к двери. Кажется, Эльф остался доволен таким раскладом! Маленький негодник, похоже, только этого и добивался – остаться с Ильей вдвоем. Ну-ну, уляжется он, как же!
Улыбаясь, Надя вышла из комнаты и побрела в кухню. Лидия Сергеевна что-то напевала, старательно отскребая щеткой огромный стеклянный противень.
– У тебя неприлично хорошее настроение, - улыбнулась Надя, обозначив свое присутствие. Мама обернулась, пританцовывая, выключила воду и обтерла мокрые руки фартуком.