Мой первый. Игрушка Зверя

Глава 42

Просыпаюсь от тихого скрипа.

Женщина, работающая на Демида — кажется, ее зовут Анна, — крадется в комнату. Удивленно таращусь на большую охапку цветов в ее руках. Нежные орхидеи и белые розы…

— Это мне? — приподнимаюсь.

Анна вздрагивает и раздосадовано морщится — не хотела меня будить. Наверное, ей приказали оставить мне цветы как сюрприз.

Кивает. Отбросив одеяло, я поспешно встаю. Подхожу к женщине и забираю букет. Опускаю лицо в бутоны и вдыхаю тонкий цветочный аромат. Невероятная красота. Невероятная…

— От Демида? — И снова кивает. — А где он? — Анна вытягивает руки и как будто ими рулит. — Уехал так рано, да? А когда вернется?

Женщина пожимает плечами и выходит из спальни.

Сажусь на кровать, осторожно поглаживаю кончиками пальцев нежные лепестки.

Мне в жизни никто никогда не дарил цветов!

А здесь такие красивые.

Мне очень приятно.

И подарил их Демид.

Может быть, есть в его черной душе все-таки проблеск света? И не такой он уж Зверь?

Жаль, что уехал. Я бы хотела его поблагодарить за цветы лично, заглянуть в зеркала его души и найти ответы на свои вопросы.

Но раз его нет, я пишу ему сообщение о том, что мне очень приятно.

Сама беру вазу и, погрузив стебли в воду, ставлю букет на тумбу у кровати — на самое видное место.

Переодевшись и позавтракав, выхожу на улицу.

— Ну где ты там, скоро? — спрашивает по телефону Инна. — Я жду тебя. Лизка уже приехала.

— Да, я выезжаю.

Сажусь в машину к немому угрюмому мужчине. Он и без моих подробных объяснений знает адрес — достаточно было сказать «к подруге», потому что он раньше уже возил меня туда.

***

— Вай, что за первая леди прикатила? — таращится Инна, разглядывая черный переливающийся седан. — Тачка Демида?

— М-моя… — неловко закрываю дверцу после того, как выхожу на улицу. — Переоформил ее на меня.

— Вот это подарочек! — восторгается Лиза. — Обалдеть. Ты теперь такая крутая.

— Ага, — кивает Инна, скрестив руки на груди. — Но я все-таки надеюсь, что Демид хоть и подарил тебе тачку, все расходы на нее будет оплачивать сам. Ты хоть представляешь, сколько она бензина жрет? И лошадиных сил у нее под капотом дохуллион — налог будет страшенный. А летняя резина в комплекте была?

— Ну хватит тебе, Инна, чего привязалась к Алисии?

— Такова реальность, детка, — вздыхает она.

— Я не считаю себя владелицей этой машины, девочки. Она, конечно, роскошная, но не для меня. Не спорю, чтобы не обидеть Демида.

— Ах, вон как ты уже запела? — усмехается Инна и переводит взгляд на мужчину за рулем. — А это что за хмырь? Почему не уезжает?

— Его зовут Георг. Он меня везде возит. Вряд ли он куда-то уедет. Будет теперь стоять здесь и следить за мной.

— Сутки, что ли?

— Скорее всего, да.

— Ну пусть стоит. Ладно, идем, дорогая. Расскажешь нам про своего абьюзера, — хмыкает Инна и, приобняв меня за плечи, ведет во двор. — Хмыря этого на территорию не пускать! — приказывает своим охранникам.

Мы идем в ее особняк, но на крыльце сталкиваемся с отцом Инны.

Едва увидев Владислава Александровича, я густо краснею и опускаю глаза в пол.

До сих пор очень стыдно за ту ситуацию, когда я прикинулась его дочерью перед Демидом. Я тогда стояла и молчала, сгорая от стыда, а услышав, что Демид уехал, убежала, ничего не объяснив Владиславу Александровичу и даже с испуга забыв поздороваться.

— Уже уезжаешь, пап? — мурлычет Инна.

Владислав Александрович мельком сморит на меня, чуть дольше на Лизу.

— Да, ведите себя прилично.

— Эй, а когда мы вели себя неприлично? Мы ведь сущие ангелы! — смеется Инна. Заходим в дом. Инна не отпускает меня ни на секунду. — Как же я рада, что ты приехала, Алисия. Зэзэ испекла твои любимые кексы. С шоколадом, сливочные, клубничные.

— Ну что ты, не стоило так заморачиваться.

— Ты же знаешь, как наша повариха тебя любит!

Втроем поднимаемся в комнату Инны. Там для нас уже накрыт кофейный столик с угощениями.

— Ну рассказывай, — рассевшись поудобней, хором спрашивают подруги.

Пока я ждала встречи с ними, у меня сто раз переменилось мнение о Демиде. То я его проклинала, то хотела похвалить, то пожаловаться, то сказать, насколько он невыносим… А что сейчас?

— Я, кажется, привыкаю к нему. Да, у него тяжелый характер, он такой упрямый. Хочет, чтобы все было только так, как ему хочется, но я постепенно нащупываю к нему подход. У него было трудное детство, прямо как и у меня. Возможно, поэтому он такой… суровый.

— Вон ты как заговорила… — удивляется Инна. — Он уже и воспоминаниями о детстве с тобой делится? Я думала, он чисто тиран. Разве не так?

— Я сама уже не понимаю, кто он. Сегодня люблю… завтра ненавижу. Демид слишком непредсказуем.

— Любишь? — вздергивает брови Лиза.

— Я так… выразилась… — отвожу взгляд в сторону. — Конечно, не люблю. Как же можно такого полюбить? Нет, не люблю, просто подыгрываю ему.

— А почему тогда в глаза не смотришь? Алисия, ты запуталась в своих чувствах, да? Ведь раньше ты ни с кем не встречалась и не знаешь, каково это — когда мужчина тебя любит и когда его любишь ты.

— Да, Лиза. Демид — мой первый… мужчина.

На несколько секунд в комнате повисает молчание.

— Алисия?! — задохнувшись воздухом, ахает Лиза. — Это то, о чем я думаю?

— Да…

— И как?

— Это было… приятно.

— Офигеть! — вскрикнув, тут же зажимает ладошкой рот.

— Следовало ожидать, — ворчит Инна. — Он же вулкан, еще и красивый.

Удивленно оборачиваюсь к Инне.

— Ты видела его вживую?

— Нет. Но когда ты сказала, с кем связалась, пришлось рыть о нем информацию в интернете. Одну-единственную фотку только и нашла, — разворачивает мне смартфон экраном.

На ней Демид стоит полубоком и жмет руку нашему бывшему мэру.

— Ему здесь около тридцати или даже меньше, — улыбаюсь я. — Какой интересный… Сейчас он уже матерый.

— А он тебя не обижает? — вкрадчиво выясняет Лиза. — Может быть, ты боишься нам в чем-то признаться?

Вздыхаю.

— Да, бывает, мы ссоримся. Но он не бьет меня, не оскорбляет, не кроет матом, не лишает еды. Даже удивительно, потому что, когда я жила с семьей, это все было. Он не заставляет меня работать по дому, не будит среди ночи, я вообще могу спать хоть до обеда. Я не знаю что и думать, девочки. С одной стороны, с ним мне легче, с другой — невозможно трудно. Все-таки мы очень разные. И оба это понимаем, но расстаться со мной Демид не хочет.