Мой преданный враг

Он опустился перед троном на колени, и мне оставалось только гадать, как демон может так стоять…

— Ты нашел то, что я просил? – и снова мои уста произносят.

— Да, мой лорд! – все также стоя на коленях, почтительно ответил демон. – Они у меня.

— Покажи!

Демон медленно встает, подходит ближе и протягивает руку. Миг – и в легкой дымке появляется знакомый клубок нитей.

— Хорошо, — довольно говорю, чувствуя как отступает злость. – Теперь брат за все мне ответит! И в первую очередь за свою непомерную тщеславность.

***

— Риддис! – кто-то тряс меня за плечо. – Лэкорил, да приди же ты в себя, демоново проклятье!

Я изумленно распахнула глаза, с удивлением замечая мистера Горана. Он склонился над столом, опершись руками, и пытался достучаться до моего сознания. Почему-то было холодно и меня всю трясло. Сердце бешено стучало, а сама я не могла отдышаться. Осознание происходящего наступило не сразу. Лишь через время поняла, что нахожусь в аудитории.

— Все в порядке? – обеспокоенно спросил преподаватель. – Ты металась и кричала. – Холодная ладонь прикоснулась ко лбу. – И горишь вся!

Стало стыдно. Особенно стыдно под любопытствующими взглядами сокурсников. И самое неприятное, у меня не находилось нужных слов, чтобы объяснить случившееся или хотя бы заверить будто все хорошо. Слишком отчетливо я помнила свой сон. Нет. Это даже сном нельзя назвать.

— Адептка Даро, проведите Риддис в лечебное крыло!

Арисс тут же стала собирать мои вещи, а мистер Горан лишь ласково улыбнулся и вернулся к трибуне, чтобы продолжить прерванную лекцию. Я же никак не могла успокоиться, мне давно не снились эти странные видения. И если это сам Рангор, как в моих прошлых снах, выходит нити принадлежат ему? Только как они оказались у бабушки?

— Лэкорил, идем! – тоненькая ручка легла мне на талию, помогая спуститься, но мне не было плохо. Сердце успокоилось и выровнялось дыхание. Скорее меня одолевали замешательство и удивление. Я не знала, как реагировать. Что бы это могло значить?

Весь путь до лечебного крыла прошел в каком-то отстраненном состоянии. Я никак не могла понять, откуда у бабушки нити? И этот вопрос не давал мне покоя. Однако от гнетущих мыслей меня вдруг отвлекла тихая ласковая мелодия. Она затрагивала самые глубокие уголки души, вызывая непривычные приятные ощущения теплоты и спокойствия. Будто кто-то поет, так тонко и эмоционально звучат ноты. Невольно перехватило дыхание и больно сжалось сердце, казалось, на глаза вот-вот навернутся слезы.

Скрипка плакала…

Мы с Арисс так и застыли на пороге лечебного зала, с удивлением узнавая возле приоткрытого балкона Далиона. Он даже нас не заметил, продолжая с закрытыми глазами извлекать из утонченного древнего инструмента невероятно красивую музыку. Его голова слегка наклонена, подбородок прижимает скрипку, одновременно удерживая инструмент левой рукой, а правой — смычок: движения плавные, легкие и невесомые.

На душе приятное тепло и одновременно неимоверно сильная грусть. Мелодия пронизывала до мурашек. И когда стало тихо, меня мгновенно захлестнуло разочарование.

— Кори? – Далион удивленно посмотрел на меня, а уже потом перевел взгляд на подругу. – Что случилось?

Он опустил скрипку и подошел к нам.

— Ты всегда здесь? – слегка грубо поинтересовалась я, удивленная тем, что он играет. – Занятий нет?

— Нет, — он мягко улыбнулся. – Четвертый курс больше посвящен практической работе. Так все же, раз вы здесь, что произошло?

— Лэкорил стало плохо, преподаватель отправил нас сюда, — пояснила Арисс, видимо, догадавшись, что я не планирую отвечать.

— Со мной все в порядке! – убедительно заверила я, откровенно говоря, по пути совершенно забыла, что могу встретить здесь Венского. – Просто воспользовалась случаем прогулять.

— Не правда! Тебе было плохо. Я тоже это видела.

Вот же! Кто ее за язык тянет?! Далион тут же отложил скрипку и попросил последовать за ним. Сперва хотела развернуться и просто уйти, но наткнулась на грозный взгляд белокурого создания в лице подруги и скрепя сердце пошла за ненавистным мне Венским.

Далион повел меня в смотровую. Я с не охотой села на жесткую табуретку, позволяя блондину ко мне прикоснуться. Однако стоило ему это сделать, как я демонстративно передернулась, вызывая у блондина недовольство.

— Кори, — недовольно прошептал Далион, неожиданно наклоняясь ко мне, — маленькая обманщица Кори, не стоит переигрывать.

— Ничего не могу поделать, — серьезно сказала, демонстративно отстраняясь. — Я не обманываю! Ты отвратителен мне, Венский и никакой игры тут нет.

— Я понимаю, что ты можешь злиться.

Мою руку мягко сжали, на мгновение прикрывая глаза. Губы Венского в этот момент неслышно зашевелились, а под ладонью запульсировала его магия.

— Но чтобы настолько отвратителен? — он открыл глаза и внимательно на меня посмотрел. — С тобой все в порядке, но на всякий случай я оставлю тебя здесь до вечера.

— Кто бы сомневался.

— Сейчас нормально, — поправил блондин, – но раз тебе было плохо, это может повториться.

Сперва хотела возразить, но решила промолчать. Да и сам Далион явно не собирался продолжать эту тему, он склонился над журналом, делая какие-то пометки.

Недолго думая, встала и вернулась в зал, замечая на одной из кроватей свои вещи. Видимо, Арисс их оставила, прежде чем вернуться на занятия.

— Давно ты играешь? — прямо спросила, наблюдая за блондином со своего места.

Все это время он продолжал что-то писать. Потом встал и исчез в соседних дверях, так и не ответив на мой вопрос.

Скучно. Я свесила ноги и замотала ими, рассматривая зал. Кроме меня тут были только двое спящих парней в дальнем углу. Кажется, тоже первогодки.

— С самого детства, — тихо ответил Далион, возвращаясь с каким-то подозрительным напитком в руках.

— Не замечала.

— Разве ты хоть что-то замечала? — он неслышно фыркнул, после чего протянул мне чашу. — Выпей.

— Что это?

— Травяной сбор. Ничего страшного. Будешь ночью спать крепко и без снов.

Я с сомнением посмотрела на предлагаемый напиток, не желая что-либо брать из рук блондина. И все же пришла к выводу, что очередной странный сон-виденье мне не нужен.

Питье оказалось жутко горькое, но заметив ухмылочку Далиона, выпила все и даже облизнулась. Если он и удивился, виду не подал. Просто отставил чашу и сел на край моей постели.

Меня нервировало его близкое присутствие, но первой нарушать возникшую тишину не хотелось.