Мой револьвер быстр

– Майк... с тобой все в порядке?

Я с трудом сглотнул.

– Полный ажур.

– Я вызову врача!

– Нет.

– Но, Майк...

– Я сказал нет, черт побери! Оставь меня в покое. Мне нужно отдохнуть.

Лола расшнуровала мои ботинки и подняла ноги на диван. Она была взволнована, но, как всегда, прекрасна, в другом черном платье, казавшемся на ней нарисованным.

– Куда-то собралась, детка?

– На работу, Майк. Теперь, конечно, не пойду.

– Я тебе дам «не пойду»! Сейчас это важнее всего. Только разреши мне остаться здесь, пока я немного не оклемаюсь. Такие переделки для меня не впервой, чепуха. Иди.

– У меня еще час.

Ее нежные руки опустились на мой галстук" развязали его и убрали. Она вытащила меня из пиджака и рубашки без особых для меня страданий, и я удивленно посмотрел на нее.

– Патриотизм, прошла курсы медсестер. Сейчас я тебя вымою.

Лола прикурила сигарету и сунула ее мне в рот, затем прошла на кухню, и я услышал шум воды. Появилась она с кипой полотенец.

Мои мышцы застыли, и я не мог вынуть окурок изо рта, пока это не сделала Лола. Достав ножницы, она разрезала мою майку. Мне было страшно смотреть, но я себя не пересилил. По груди расходились полосы, приобретающие густой багровый оттенок. Лола слегка надавила на ребра, ища перелом, и даже это прикосновение заставило меня напрячься. Но зато мы оба убедились, что кости не торчат, все обошлось.

Вода казалась обжигающе горячей и в то же время мягкой. Я лежал, а Лола протирала мне лицо, плечи, грудь, руки, обрабатывала раны и ссадины..

Я уже почти спал, когда почувствовал, как пальцы расстегивают ремень. Мои глаза приоткрылись.

– Эй, что... – начал я, но получилась жалкая пародия на речь, и Лола не послушалась. Боль не давала шелохнуться, и мне оставалось лишь закрыть глаза и позволить раздеть себя. Ее пальцы нежными, ласковыми прикосновениями словно легчайшими перышками уносили боль, ручейками горячей мыльной воды смывали грязь.

Это было замечательно. Это было так хорошо, что я заснул, а когда проснулся, было четыре часа, и Лола уже ушла. На столе у изголовья стоял кувшин воды с почти растаявшими кубиками льда, пачка «Лакиз» и записка.

Потянувшись за ней, я обнаружил, что боль поутихла. Записка гласила:

«Майк, дорогой, оставайся здесь до моего прихода. Все твои вещи пошли в помойку, так что не пытайся от меня убежать. Я взяла ключи и захвачу из твоей квартиры одежду. Револьвер под диваном, но, пожалуйста, в комнате не стреляй, не то меня отсюда выставят. Веди себя хорошо. Люблю, Лола.»

Одежда! Черт, неужели она выбросила... там ведь кольцо! Я откинул простыню и вскочил, несмотря на возникшую боль. Впрочем, это оказалось лишним. Мой бумажник, мелочь и кольцо лежали совсем рядом, на столе за кувшином.

Но, по крайней мере, я смог без дополнительных усилий позвонить. К телефону подошел мистер Берин-Гротин.

– А, это вы, Майк, добрый вечер. Как дела?

– Хвалиться нечем. Только что из меня едва не выбили дух.

– Что? Что такое?

– Я попал в ловушку. Сам виноват... В следующий раз буду умнее.

– Что произошло?

Я услышал, как он тяжело сглотнул. Насилие было противно самой его натуре.

– Меня направили к некоему Мюррею Кандиду. Не найдя у него того, что искал, я последовал за ним к автостоянке и там влип. Один из этих подонков думает, что проявил снисходительность, позволив мне жить, но я начинаю сомневаться в его доброте.

Мистер Берин потерял самообладание.

– Боже мой! Майк... возможно, вам не стоит... я имею в виду...

Я рассмеялся, но в моем голосе звучало все, что угодно, кроме веселья.

– Они избили меня, но не запугали. Так, урок на будущее. В определенном смысле я даже рад, что это случилось.

– Рады?! Боюсь, мне непонятна ваша точка зрения, Майк. Так... чудовищно некультурно! Я просто отказываюсь.

– Один из ублюдков – убийца рыжеволосой, мистер Берин.

– Да? Это очень важно, разумеется... Но как вы узнали?...

– Он выронил кольцо, которое снял с пальца рыжей. Оно у меня.

На этот раз в голосе моего клиента прозвучало нетерпение.

– Вы видели его, Майк? Вы сможете опознать негодяя?

Боже, как мне не хотелось огорчать его.

– Увы, мистер Берин, там было темным-темно.

– Жаль. Майк... что вы теперь намерены делать?

– Не принимать все близко к сердцу – отшутился я. На меня навалилась усталость. – Простите, я вам перезвоню потом. Сейчас надо хорошенько помозговать.

– Конечно, Майк. Но пожалуйста... будьте осторожней. Если с вами что-нибудь случится, я буду чувствовать себя виноватым.

Я как мог успокоил его, повесил трубку и улегся на диван, взяв телефон с собой. Пата на работе не оказалось, и я позвонил ему домой. Он молча меня выслушал. Я рассказал про все, кроме кольца.

И Пат это понял.

– Есть ведь еще кое-что?

– Почему ты так думаешь? – спросил я.

– Слишком ты доволен для парня, которому только что пересчитали все кости.

– Да. Я, кажется, напал на след.

– Кто эти ребята? Мальчики Кандида?

– Не уверен. Конечно, не исключено, что они пришли туда раньше нас и все организовали. Но у меня есть другая идея.

– Выкладывай.

– Когда я пришел, из кабинета Мюррея кто-то уходил. Кто-то, кто меня видел. Я. следовал за Кандидом, а тот, другой – за мной. Поняв, куда направляется Мюррей, он с несколькими ребятами нас обогнал.

– Тогда почему не вмешался Мюррей? – возразил Пат.

– Потому что у него такое положение – он должен быть чист и не замешан ни в какие дела.

– Возможно, – согласился Пат. – Пожалуй, тут стоит покопаться...

Слушай, для тебя есть новость: я напал на след твоего приятеля.

– Приятеля? Какого?

– Финнея Ласта.

Я чуть не выронил трубку. Одно упоминание этого имени выводило меня из себя.

– Я бы не сказал, что у него хорошая репутация, – продолжал Пат. Двумя городами на Западном побережье объявлен розыск. В обоих случаях он подозревается в убийстве, но веских доказательств нет.

– Иными словами, не ухватиться?

– Да, Майк.

– А разрешение на оружие, которое он получил на работе у Берин-Гротина?

– Ласт подумал и об этом. Оно возвращено по почте..

– Итак, у него остается другой метод.

– То есть?

– Для ножа разрешение не требуется, дружище, а Финней любит холодную сталь.

Моя спина ныла, и я устал от долгих разговоров, поэтому пообещал Пату позвонить позже и положил трубку. Поставив телефон на стол и устроившись удобнее, я попытался раскинуть мозгами. Кольцо лежало в моей руке, а лицо Рыжей стояло у меня перед глазами. Все жесткие черты разгладились, их место заняла беззаботная счастливая улыбка...