Мой Север

Абигейл отдала указание готовить вчерашний десяток к обратной дороге в город. Молча, почти не разговаривая, позавтракали, она быстро поцеловала меня и мы вместе спустились во двор.

Воины были готовы, а конюх приготовил свободную лошадь для меня. Я коротко поклонился хозяйке, запрыгнул в седло и, не оборачиваясь, выехал за ворота подворья.

Шли тем же темпом, что и по маршруту к «охотничьему домику»: аллюр один и два креста*, которые сменяли через каждый пройденный километр. Лесная дорога не позволяла идти даже колонной по два, и мы вытянулись вереницей, глядя в затылок друг другу.

* — аллюры: один крест — шаг, два креста — рысь, три креста — галоп.

Сопровождающие меня воины разбились на две половины. Одна пятерка шла впереди, а другая — позади меня. Конные воины семьи Слотен (или рода, меня не просвещали по этому поводу) настороженно осматривали окрестности, сжимая в руках бесполезные в лесу кавалерийские копья.

Несчастье произошло перед выездом на торную дорогу к городу. Опасность я каким-то непредсказуемым образом почувствовал за пару секунд до нападения. Тревога кольнула в сердце и я, обеспокоенно завертев головой, увидел встающих из травы лучников.

Видимо, по какому-то общему сигналу, который я не уловил, по обе стороны дороги поднялись, лежавшие до этого в высокой траве, лучники. Одетые в легкий кожаный доспех, покрытые зелеными накидками с капюшоном, они были до этого самого момента невидимы с дороги.

В те секунды, что лучники становились на колено, изготавливаясь к стрельбе, я успел ткнуть пятками в бока своей лошади и сравняться с впереди идущим всадником. В момент, когда засвистели стрелы, я уже свесился с седла между своей лошадью и лошадью настигнутого мной бойца.

Хотел бы сказать, что меня это спасло, но, похоже, целили преимущественно в лошадей. Я еле успел вывалиться из седла на землю, чуть не получив копытом от раненной лошади. Вокруг царил ад! Надрывались в крике раненые и умирающие лошади, матерились бойцы сопровождения, шипели в воздухе сыплющиеся на нас со всех сторон стрелы.

— Все ко мне! — заорал десятник. — Ставь щиты в круг!!!

Десятник подскочил ко мне и постарался закрыть нас щитом. Верхом уже никого не осталось, лошади были или перебиты, или, получив ранения, разбежались по лесу. Из десятка сопровождения к нам, прикрываясь щитами, стекались шестеро бойцов. Трое воинов к этому моменту уже были убиты.

Я завертел головой, пытаясь оценить обстановку. Все плохо! Я не смог посчитать нападавших, но их было больше, чем нас, и они окружают нас со всех сторон. Маленьким кольцом вокруг меня стоят бойцы, пытаясь прикрыться сами и прикрыть меня щитами от обстрела.

Стрелы сыплются на нас густо, пока, впиваясь в щиты, но дело времени, когда они проникнут в не такие и маленькие лазейки в нашей защите, и продолжат собирать кровавую жатву.

Если просто продолжим стоять, нас тупо расстреляют, даже не дав нам возможность вступить в ближний бой. Надо попытаться прорваться, тогда хоть какой-то шанс появится.

— Надо идти на прорыв! — крикнул я десятнику. — Уходить вглубь леса, иначе нам конец!

Пока воин раздумывал, один из бойцов получил стрелу прямо в лицо и завалился на дорогу, выронив щит и копье. Стрела прошила скуловую кость и подарила воину моментальную смерть, а десятник наконец принял решение.

— Вы, двое, по бокам от меня, господин — за нами! Остальные прикрывают с тыла и флангов! — заорал десятник, выстраивая оставшихся в живых и нацеливая их в сторону одной из обочин.

Я тут же шагнул к убитому воину, его щит забросил за спину, а в руки крепко ухватил копье. Ему это оружие уже не понадобится, пусть теперь послужит мне. Тем более, что в отличие от окружающих меня бойцов, на мне нет доспеха.

Благо еще, пояс оттягивают шашка и вакидзаси, но из защиты — абсолютно ничего! Теперь вот хоть спина будет прикрыта. Все-таки, я ошибся, надо было к Эбби в доспехе ехать!

— Пошли! — скомандовал командир моего сопровождения и мы бросились на осыпающих нас стрелами лучников.

Десятник бежал медленно, позволяя остальным не отставать и выдерживать хоть какое-то построение. Он укрывался щитом и пригибался на бегу так, чтобы спрятаться от стрелков, как можно сильнее.

Справа и слева от него, поддерживая мини-шеренгу, повторяли все его действия, как близнецы-братья, назначенные им бойцы. Я бежал сразу за ними. Справа, слева и сзади меня было еще по одному человеку. Их главная задача — прикрытие нашей группы от стрел. Каждого — со своей стороны.

До определенного момента план работал, но, когда мы уже почти достигли лучников, бегущий справа-впереди меня боец получил стрелу в ногу и «полетел» на траву. Почти одновременно раздался вскрик бегущего позади меня воина, и я получил сильный толчок в спину.

Это меня и спасло. Куда бы мне попала стрела: в грудь, горло или лицо, я ручаться не могу, но после толчка в спину я «нырнул» вперед и получил стрелой касательный удар по своей многострадальной черепушке.

Удар я «словил» сильный. Ощущение такое, как будто отправили в нокдаун на ринге. Сознание не потерял, но «поплыл» и в глазах потемнело. На грани от нокаута прошел.

Не сумев удержаться на ногах, упал на землю. Когда в глазах немного прояснилось, я, нашарив руками валявшееся рядом копье, вскочил на ноги. Прошло всего несколько секунд, но вокруг меня уже шел бой. Мои сопровождающие рубились с лучниками. Глаза начала заливать кровь из рассечённой на голове кожи. Я протер лицо рукавом.

Наши враги, к сожалению, были вооружены не только стрелковым оружием: у каждого был либо боевой топор, либо короткий меч. А еще нас должны догонять те, от которых мы оторвались у места засады. Я повернулся в сторону дороги…

— Ааа! — мощный удар в правое плечо заставил меня развернуться вокруг своей оси.

Я не смог сдержать крик и выронил копье. Вражеская стрела все-таки нашла меня. Сквозь ослепившую меня, словно вспышка магния, боль, я смог понять, что чертова стрела пробила мне плечо насквозь, и меня тут же отвлек десятник.

— Господин, бежим! — заорал он, хватая меня за здоровую руку. — Скорее, бежим!!!

И я побежал. Сквозь мутную от слез и сильной боли пелену осознал, что со мной бегут всего два бойца, десятник и еще один воин. А позади остаются звуки затихающего боя.

Насколько позволяла моя скорость, мы удалялись от места боя в глубину леса. Когда мне показалось, что мы немного оторвались, я остановил своих соратников.

— Десятник, — обратился я к командиру моего сопровождения. — Надо вытащить стрелу. Срежь наконечник и выдерни эту хрень у меня из плеча.

— Господин, — в лице воина читалось сомнение. — Может, пока не трогать? Вдруг, кровь сильно пойдет?

Я разговаривал с командиром сопровождения, а второй воин внимательно всматривался в ту сторону, где остались наши враги. Может, десятник и был прав, но, во-первых, я был уверен, что биофаги с кровотечением справятся, а во-вторых, я не знаю, что будет через минуту.