Мой Советский Союз Магических Республик

— Вкусно очень, — произнес парень, задумчиво наблюдая, как исчезает краешек солнца за дальними многоэтажками.

— А то, — хмыкнул Кот. — Тут главное жар держать, чтобы готовилось, но не подгорало.

— А если послабее? Пусть и дольше.

— Сохнуть будет. Жир вытечет и мясо сухим будет, — спокойно ответил Семен и стащил зубами кусок с шапура.

Ребята молча жевали с минуту, наблюдая закат.

— Слушай, а ты всегда так?

— Как?

— Ну, заработать пытаешься. Я как-то раньше не обращал внимания, а тут прямо…

— Всегда, — кивнул Семен. — Хочешь жить — умей вертеться. Самое главное ведь не деньги, Киря.

— А что?

— Связи. Показал, что работы не боишься. Потом выручил, получается. А потом раз… И он тебя выручит.

Осетренко глянул на шампур, потом на друга и произнес:

— А я думал, что ты все ради денег, как буржуй.

— С деньгами лучше, чем без них, — спокойно произнес парень. — Но это не самое главное. Главное связи и люди.

Глава 4

Парень аккуратно подбил стопку бумаг и положил ее на стол. Выдвинув ящик стола, он достал небольшую папку и открыл ее. Пробежавшись взглядом по списку фамилий и имен, он поднял взгляд на открывшуюся дверь.

— Петрова, у тебя в группе нуждающиеся есть? — спросил он, обнаружив старосту второго курса. — Где список? Первогодки уже сдали, а ты до сих пор телишься.

— У меня… — смутилась девушка, держа в руках бумаги. Пару секунд она менженвалась, но затем заявила: — У меня подлог документов!

Парень хмуро на нее глянул, после чего кивнул на стул, рядом со столом.

— Садись, рассказывай.

Девушка подошла к столу, присела, а затем положила на стол перед ним свои бумаги.

— У нас всего сорок человек в группе. Малоимущих нет. Все обеспеченные. В прошлом году только Кот подавал как нуждающийся. Я тогда не вникала и еще неопытная была, но сейчас вопрос встал ребром. Он и в этом году принес какую-то бумажку, — девушка тяжело вздохнула и глянула на парня за столом. — Леня, ты как глава комсомола должен на это обратить внимание. Это уже не шутки. Это статья за подлог документов!

Парень взял бумагу, пробежался по ней глазами и, хмурясь, произнес:

— Утрата кормильца и инвалид на иждивении, — произнес он, почесал лоб и достал красную табличку из шкафчика стола. — Звучит как минимум странно…

Парень положил документ на табличку и удивленно перевел взгляд на Петрову.

— Лена, тут все знаки, как полагается.

— Может подделал как-то? — осторожно спросила Елена. — Он умный и хитрый.

— Подделал государственный бланк? — с сомнением произнес Леонид и поднял взгляд на девушку. — Сомнительно… А у тебя предвзятого отношения к нему, случаем, нет?

— Нет конечно! Но как человек он себя показывает с крайне отрицательной стороны.

— М-м-м? — опустил взгляд на бланк глава комсомола. Метки по краям листа от выдавшего учреждения были на месте.

— Постоянно прогуливает лекции. Если и присутствует, то умудряется на них спать. Недавно был инцидент, где он то ли перепутал, то ли специально пришел на лекцию по ТБ к первокурсникам и там громко храпел. В общежитие приходит далеко за полночь, в отвратительном виде. Уже неоднократно разводил огонь вблизи общежития, где вел незаконную коммерческую деятельность. А буквально на днях в край берега потерял и заявился на практику в пьяном виде…

— С перегаром что ли? — поднял взгляд от бланка Леонид.

— Вымазались какой-то краской или ацетоном, чтобы не пахло. А нам всю практику потом это нюхать пришлось. Глаза красные, рожи опухшие…

Леонид задумчиво постучал пальцами по столу, поднял взгляд на девушку и спросил:

— Он не комсомолец. Вне нашей юрисдикции. По учебе у него долги есть?

— Нет, он в первой тройке по успеваемости, — буркнула Лена смутившись.

— Значит, и через деканат на него не надавить, — хмыкнул парень. — Бумагу я эту, конечно, проверю, но… Что ты хочешь от меня?

— С ним Осетренко связался. Раньше он один баламут был. Сам себе на уме, а сейчас порядочного комсомольца в свои дела грязные тащит. Надо провести беседу с Кириллом, пока не стало поздно. Он парень приличный, из интеллигентной семьи. Провороним — сопьется или превратится в такой же ненадежный элемент.

Глава комсомола с сомнением глянул на бумагу, потом на старосту второго курса и кивнул.

— Сегодня понедельник, собрание комсомола будет — поднимем вопрос.

* * *

— Слушай, я, конечно, все понимаю. Солянка — дело важное, — нехотя произнес Кирилл, вышедший из аудитории за Семеном. — Но переться на ЖД ради обеда…

— Послушай опытного солянковеда, солянка на жд стоит сорока минут на трамвае, — с видом знатока произнес Кот. — Это я еще не говорю про пюрешку. И не ту, что у нас делают. А с яйцом, на молоке. И котлеты по-киевски только там делают нормально. Даже в «Столичном» не такие.

— А ты пробовал котлеты по-киевски в «Столичном»? — догнал его Кирилл.

— Посуду мыл, перепадало как-то. На ЖД лучше делают, — авторитетно кивнул Кот. — Нет, если не хочешь — дело твое. За десятку заберу твой талон, и в четверг на борщ поеду.

— Чего сразу не хочу, — буркнул Осетренко. — Я просто солянку не очень люблю. А вот котлеты по-киевски — это другой разговор.

— Осетренко! — раздался девичий строгий голос сзади. — Куда собрался?!

— Ленка? — удивленно произнес Кирилл, обернувшись. — Так это… Дела у меня.

— Никаких дел! Сегодня в пять собрание комсомола! Чтобы был как штык! — отрезала она и нырнула обратно в аудиторию.

Кирилл глянул на друга удивленным взглядом.

— Что-то мне это не нравится, — произнес он задумчиво.

Семен глянул на дверь в аудиторию, потом на друга и кивнул.

— Мне тоже.

— Может из-за шашлыков? — спросил Кирилл. — Меня с тобой видели.

— А может из-за практики, где краской воняли, — задумчиво произнес Кот.

— То есть вариантов, что хвалить нас будут, точно нет, — тяжело вздохнул Кирилл. — Накрылась наши котлеты по-киевски.

— И солянка, — буркнул друг.