Мой старый добрый враг

— Пустите, гады, вам же хуже будет! — надрывалась я, упираясь руками и ногами. — Не сметь жрать мое сиятельство! Это уголовно наказуемо по статье… А-а-а, не надо меня вари-ить!!

— Суп…

Я завизжала, как толпа первокурсниц, которым в торт жабу сунули, и обеими ногами пнула котел. У страха глаза велики, и сил он прибавляет — немеряно!.. Здоровый чан перевернулся, как пластмассовое ведерко, разбрызгивая во все стороны кипяток…

— У-у-у!!! — взвизгнуло мое командирство, потому как ботинок у меня был только один… КАК я обожглась!..

Все, кто меня держал, полетели в стороны. Я, завывая, скакала по земле на одной ноге, вопя от боли. Ну, всё… Шутки закончились! Сейчас я тут всех разбурундучу!..

Проголодавшиеся дикари залопотали что-то на своем тарабарском наречии и скопом принялись меня ловить… фига лысого! Жуйте траву!.. Я заехала кулаком в челюсть первому подвернувшемуся под горячую руку и, отобрав у него копье, встала в охотничью стойку:

— Идите в пень, имбецилы! Я вам не суповой набор!..

Озверевшие от недоедания аборигены, корча свирепые рожи, обступили меня. И первые же сунувшиеся шарахнулись обратно, получив по сусалам.

— Будет вам «ужин»! — бесновалось мое командирство, с жестом заправского втыкателя пыряя копьем настырно наседающих каннибалов. — И первое… и второе… и компот!!

Ворча, плебеи потихоньку зажимали меня в глухой простенок между хижинами. Я с удвоенной энергией замахала копьем, смутно соображая, что, кажется, моя песенка спета… Из-за голов низкорослых людоедов было видно, как один из них, тот, самый продвинутый, отвязывает от деревянного столба каких-то животных, на первый взгляд — нечто среднее между шакалом и гиеной. Собачки… Ой, блин, теперь точно сожрут. Вон как скалятся, тоже небось неделю не жрамши!.. Песики, роняя на землю слюну из распахнутых пастей, сорвались с веревок и неровными скачками кинулись на меня. Каннибалы расступились. Я, отбросив копье и вопя благим матом, полезла на стену хижины, понимая, что не успею…

Плотоядное тявканье сзади внезапно стихло. Я, вися на одной руке, обернулась. Шакалы, поджав хвосты, сбились дрожащей стайкой и явно передумали нападать. Меня испугались, что ли?! Это что-то новенькое…

Раскатистый рык быстро расставил точки над «i». Большой лохматый пес, одним прыжком перемахнув через бревенчатую изгородь, замер посреди двора. Шакалы, скуля, дружно полезли в щель под забором. Аборигены притормозили. Очень вовремя появившийся Страж Тени, вздыбив шерсть на загривке, зарычал так, что у коренного населения негостеприимных джунглей начисто пропал аппетит…

— Иллан!.. — простонала я, плюхаясь на землю. — Как ты меня нашел?..

— Глупый вопрос. — Пес снова зарычал, заметив, как кто-то из плебеев неосторожно сделал шаг в мою сторону. — Кто это?..

— Голодающие с Поволжья… Человечинку потребляют. Вот и меня хотели, в этом смысле…

— Тебя кто-нибудь из них обидел? — так спокойно поинтересовался Ил, что аборигены ритмично затряслись, роняя копья.

— Ну…

— Кто?

Я поднялась и, вытащив из замершей толпы бледного «полиглота», впилась пальцами ему в ухо:

— Вот этот гад хотел меня сварить!.. В супе!!

— Да?.. — Пес угрожающе оскалил клыки и наклонил голову.

— Моя не хотеть!.. — пропищал абориген.

— Врешь, кривоногий! Это ты-то не хотел?! Да ты меня своими потными лапками собственноручно в кастрюлю запихивал!..

— Моя твоя не понимай! — залепетал тот, силясь упасть в обморок.

— Ах, «не понимай»?! Иллан!

— Понял…

— Не надо-о!!! — завыл людоед, падая ниц. — Мы… не знать! Мы голодать!..

— А мне до фени ваши проблемы! — ярилась моя светлость. — Бананы жрите, а не честных людей! Или ловите… белок!

— Весь зверь — уйти! — рыдал абориген. — Мы умирать!.. Мы хотеть есть!..

— Себе подобных?!

— Ты не есть… подобна! Король не велеть есть только своих…

— Какой король? — насторожилась я.

— Наш большой король!

— Рашид-Балдей?!

— Ты знать короля?..

— Мне ли его не знать! Так, значит, этот старый поролон…

— Бешеная?! — раздалось слева. Я подпрыгнула от неожиданности, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов: часть деревянного частокола рухнула, и за ней обнаружился пропавший главнокомандующий в сопровождении своих подданных.

— Ваше высоко…

— Старый поролон?!

— Ой, простите… стройный Аполлон!!

— Да?!

— Ей-богу, вам послышалось!.. — с улыбкой кота Гарфилда нагло соврала моя светлость и, видя, что Рашид-Балдей заколебался, перешла в наступление. — А вы, собственно, где пропадаете?! Мы по вашей милости чего только не натерпелись! От жары пухнем, не высыпаемся и даже едим через раз!.. Царь мне лично из-за вас уже плешь проел!.. Это я еще про вот этих чумазых беженцев не говорю…

— Здравствуй, Рашид! — улыбаясь, проговорил Иллан, незаметно для всех успевший принять человеческий облик.

— Здравствуй, дружище! — Они обнялись. — Уж не думал и тебя здесь увидеть!..

— Мы пришли по твоему зову, — ответил блондин. — Его Величество получил послание… — Темнокожий король опустил плечи:

— Они напали внезапно. Никто даже не предполагал!.. Мой город пал под пятой Властителя Подземелий, мой дворец…

— Дворец мы отбили! — вмешалась я, для спокойствия придвигаясь поближе к Иллану. Король королем, а аборигены всё одно голодные!.. — Так что на этот счет не переживайте. И еще — мы знаем, где искать Властителя!..

— А что толку?.. — вздохнул Рашид-Балдей Четвертый. — У меня осталось не более двух тысяч человек, из тех, кто способен драться. Остальные полегли, защищая столицу. Я помню битву у Пещер, так вот — в этот раз врага еще больше!

— Ничего себе… — притихла я, мысленно возвращаясь в прошлое. Еще больше? Да это просто невозможно! Мы и тех не смогли одолеть!.. А было нас тогда ни много ни мало, а почти десять тысяч! Сейчас — две у главнокомандующего, да пять — у Кирия. И нас… гм!.. тридцать человек. И Риган простой смертный, он нас уже не спасет… По-моему, это и называют всеобъемлющим словом «каюк»!..

— Что же мы делать будем, Ваше Величество? — спросила я тихо. Рашид-Балдей покачал головой:

— Не знаю, Бешеная. Одно могу сказать: Королевство Трех Приливов — моя родина! И я скорее сам под меч голову подставлю, чем позволю Властителю топтать мою землю и угонять в рабство моих людей!.. Да, я сдал город, но сам я никогда не сдамся. Это моя страна, и защищать ее, кроме меня, больше некому…

Иллан молча посмотрел мне в глаза. Я кивнула:

— Есть кому. Вы не один, Ваше Величество.