Мой Темный Квартет
Шрифт:
– Ради Бога, – прошептал он, – Хандерсон, ты ли это?
– Глупо получилось? Я просто подумал.., – начал оправдываться блондин.
– … почему бы не менять ничего в своем внешнем облике, и прийти в костюме, только более официальном, – усмехнулся Чак, слегка толкая друга в плечо, – или ты все-таки взял пушку, чтобы быть уже полноценным агентом 007?
– Нет, с оружием бы меня не пропустили, – улыбнулся Алан, слегка расслабляясь, – где Брайан и Лекси?
– Пока что их нет, но думаю, скоро будут..., – пожал плечами близнец, глядя блондину через плечо. Его глаза округлились, и он недовольно выдохнул, – ой, да ладно...
– Что?, – Алан повернулся и увидел подходящего к ним парня: черные волосы как всегда в творческом беспорядке, черная облегающая рубашка с пуговицами, начинающимися на середине груди, таким образом открывающие верхнюю часть мускулистого
– Как же ты догадался, мой друг?, – хмыкнул парень, приподнимая бокал.
– Но, послушай, – вмешался Чак, – это же маскарад, в некотором роде. Кто же ты?
– Я … хм … дай подумать, – Брайан сделал еще глоток, оглядывая всевозможные костюмы, – наверное, Деймон Сальваторе**. У него, вроде бы, похожий стиль в одежде.
– О Боже!, – возвел глаза к потолку Чак, – видимо, вы все просто перестали понимать смысл слова «маскарад».
– Нет, почему? У нас тут, – брюнет поднял вверх руку, загибая пальцы, – Микеланджело, Джек Воробей, или стой — наверное, Уильям Тернер. Потом Джеймс Бонд и сексуальный, неподражаемый, жутко любящий пить и невероятно любимый женщинами Деймон Сальваторе, многовековой вампир-засранец.
– Оу, – выдохнул Айзек, поднимая вверх большие пальцы, – мы прям красавчики все. Хей, Алан!, – он толкнул друга локтем, указывая ему на стайку девушек в десяти метрах от них, которые с интересом смотрели на блондина, – кажется, кто-то привлек внимание.
– Я им интересен, так как они меня не узнают, – покраснел Алан, кусая губы.
– Эм, мистер Бонд?, – послышался мягкий голос из-за спины. Парни обернулись и увидели девушку в легком белом платье ангела, маска-бабочка прикрывала глаза, – как Вы смотрите на то, чтобы немного пройтись? Обещаю, улетать не буду и просить открыть имя тоже.
– Ангелам не отказывают, – улыбнулся Алан и, коснувшись губами руки девушки, повел ее по залу. Глаза близнецов округлились.
– Нифига себе наш-то творит, – обалдел Айзек, качая головой.
– Конфетка уже тут?, – осведомился Брайан, наливая себе второй бокал, так как первый был уже пуст.
– Я пока что ее не видел. – покачал головой Чак, отправляя в рот кусочек банана, косясь на дверь, – надеюсь, она придет, – тихо закончил он, говоря себе самому, но Брайан услышал, его глаза замерли на лице друга, и он покачал головой, выражение его лица явно говорило «влюбленный идиот».
Прошло полчаса с начала маскарада. Закуски медленно исчезали со столов, официантам пришлось идти за очередной партий шампанского, так как студенты намеревались кутить всю ночь. Костюмированные ученики все прибавлялись и прибавлялись, но Лекс все не было. Алан, протанцевав с Ангелом несколько танцев, с тревогой посмотрел на часы.
– Может, ей нужно позвонить?
– Зачем?, – откликнулся Брайан, ничуть не опьяневший после пяти бокалов, – она не маленькая, сама придет.
– Может, что-то случилось?, – подхватил Чак, глядя на телефон, который выглядел до дикости глупо в руках пирата.
– О-го-го, – протянул Айзек, подходя к друзьям. Его глаза смотрели куда-то за их спины, округляясь и едва не вываливаясь из орбит, – ниндзя мне в глотку, если это не она, – парни резко повернулись, глядя на входящих ребят: сначала вошли три мушкетера, Урсула, Беллатриса Лейстрейдж, Красная Шапочка с Волком, а за ними …, – кажется, я сейчас рожу от желания, – простонал близнец, хватая ртом воздух. Глаза друзей остекленели, глядя на вошедшую девушку, которая замерла в дверях, оглядывая толпу, слегка сжимаясь и робея. Шикарные, темные, накрученные волосы брюнетки лежали с двух сторон от лица, сверкая разноцветными искорками от огоньков в зале; черное, короткое, облегающее платье открывало красивую грудь и обнажало длинные ноги в высоких черных сапогах на шпильке; к плечикам платья крепился коротенький, атласный плащик до бедер; длинные ресницы подведены тушью и обведены черным карандашом, создавая эффект кошачьих глаз, губы покрыты красной помадой, делающей их еще более соблазнительными и точно созданными для поцелуев; верхнюю половину лица скрывает черная кружевная маска, как у Кэтрин Пирс**. Несколько ребят обернулись, глядя на нее не отрываясь, точно не в силах даже моргнуть. Девушка улыбнулась, смущаясь привлеченным вниманием, но тут синие глаза наткнулись на
шоколадные, которые смотрели на нее точно так же, как и другие. Внутри брюнетки что-то щелкнуло, и она сексуально растянула губы в кошачьей усмешке, медленно идя к друзьям гибкой походкой пантеры, покачивая в такт шагов бедрами, буквально чувствуя на себе сотни желающих ее взоров парней. Но она, ухмыляясь, смотрела только на одного, который, слегка прищурившись, улыбался кончиками губ, беззастенчиво оглядывая ее с ног до головы, особенно останавливаясь на голых участках тела. Айзек находился в поисках своей челюсти, которая явно уплыла очень далеко; Чак и Алан стояли рядом, глядя на нее, отчаянно краснея. Их глаза то и дело скользили вниз вверх, от чего их щеки становились все краснее и краснее от каждого раунда. Лекс, взяв у проходящего официанта, который едва не влетел в стол, заглядевшись на нее, высокий бокал с золотистой жидкостью, подошла к замеревшим парням, три из которых едва-едва не стояли с открытыми ртами.– Крутые костюмы, мальчики, – улыбнулась соблазнительница, посмотрев по очереди на каждого.
– Вот честно, Лекс, – тихо произнес Айзек, – если бы я не был твоим другом, то сейчас я бы взвалил тебе к себе на плечо и уволок бы в комнату для уединения, и так бы там с тобой уединился, что просто о-хо-хо, – его глаза напрямую уткнулись в грудь брюнетки, и та двинула его по голове.
– Не пялься хотя бы так открыто.
– А ты что думала?, – осведомился Брайан, который их всех четверых был самым спокойным и менее удивленным, – ты же не думала, что придя в таком виде, не привлечешь внимание? И не надейся — сегодня твоих девочек увидят все, так что — бинго! Тысячи взглядов и рвущиеся ширинки брюк — получите и распишитесь.
– Какой ты извращенец, – выдохнула, смеясь, Лекс, чувствуя себя великолепно, видя, что ему все же тоже не все равно.
– Я бы даже не рискнул тебя приглашать на танец, – произнес Чак, делая большой глоток, – я думаю, во время танца парень будет не танцевать, а открыто пялиться.
– Даже ты?, – повернулась к нему брюнетка, касаясь его плеча.
– Я не гей, из-за чего сожалею, первый раз в жизни, – выдохнул он, еле сдерживая свой взгляд на ее лице и не опуская его ниже.
– Боже, мальчики! Но это же глупо. Алан, ты же не..., – она повернулась к блондину и увидела его пылающие щеки, – оу.., – вырвалось у нее.
– Кстати, наш Бонд пользуется популярностью, – вставил Айзек, меняя тему.
– Да? Я не удивлена, – улыбнулась Лекс, ласково глядя на парня.
– Он у нас уже танцевал с одним Ангелочком, – кивнул Брайан. Алан покраснел еще больше.
– А вот и она, кажется, – дернул подбородком Чак, указывая на проходящую в пяти метрах блондинку, – иди, танцуй, пока молодой.
– Хм … что ж … я, да … я, пожалуй … хм, – произнеся нечто нечленораздельное, блондин повернулся на каблуках и, подойдя к Ангелу, взял ее за руку, направляя к танцполу.
– Не узнаю нашего Алана, – удивилась Лекс, глядя на расслабленного парня, отдающего танцу.
– Сегодня все не такие, какие они есть. Все в масках. Сегодня ночью можно все, – произнес Брайан, смотря перед собой. Чак нахмурился и едва заметно поджал губы, делая очередной глоток второго бокала.
В начале двенадцатого музыка из более-менее спокойной и романтичной перешла в импульсивную и энергичную, настроения подвыпивших подростков менялось ежеминутно: разрывались пары, создавались новые, образовывались союзы, люди, доныне практически не знакомые, целовались в углу, лучшие друзья норовили вцепиться друг другу в волосы. Лекс дважды танцевала с Чаком, по одному разу с Айзеком и Аланом, который получил поцелуй от Ангела и теперь находился где-то между небом и землей. Брюнетка, кроме друзей, буквально переходила из рук в руки, все парни хотели танцевать с ней, но она не позволяла распускать руки, а в перерывах между танцами ее глаза бегали по залу, разыскивая кого-то и не находя. Айзек, основательно напившийся, умолял Алана следить за своей невинностью, так как уверял, что «Ангел» – это сущий Дьявол в юбке, и что она хочет утащить его в мир порока. Раскрасневшиеся парни смеялись над пьяными слезами близнеца, и брюнетка, покачав головой, отошла в сторону, не получая особого удовольствия от праздника. Брайан ни разу не попытался пригласить ее на танец, и она даже не могла заставить его ревновать, играя с другими, так как его попросту не было видно. Недовольно поджав губы, девушка стояла у стены, лениво потягивая через соломинку кока-колу, не желая напиваться. Каждый раз, когда к ней подходил очередной ухажер, она вежливо отказывалась и качала головой.