Мой Ванька. Том второй
Шрифт:
– Сегодня без твоей лохматой башки я точно не усну.
– Не беспокойся, я тоже иду.
Антошка уже лежит там, где привык, над тем местом на подушке, где должна находиться моя голова. Аккуратно укладываюсь. Кот, чуть-чуть поёрзав и ткнувшись носом мне в голову, начинает мурлыкать. Значит – ждал!
Ванька тоже укладывается.
Обнимаю его и тоже, как Антошка, утыкаюсь носом в волосы.
– Как говорят в математике – необходимые и достаточные условия выполнены, – бурчит он. – Давай, моё всё… Спи теперь!
– Ванюха мой… Братишка мой… – повторяю я, прижимая его к
– Всегда твой… и только твой…
Утренних летучек я решил пока не проводить. Летать пока не с кем. Вообще больница полупустая. Очевидно, из-за своей недоброй славы.
Поприсутствовал на обходе. Теперь имею какое-то представление, кто здесь с чем лежит. Особо внимательно посмотрел прооперированного вчера. Вроде порядок. С утра сделал Семёну Викторовичу первый сеанс. Результат привёл его в удивление. Сказал, что ему летать захотелось. Слава богу, у него не возникло отторжения. Потом он сам предложил мне обсудить плановые операции. Оказывается, они здесь всё-таки проходят. Пожаловался мне, что ему одному на отделении трудно. Ещё бы! Предложил ему свою помощь. Согласился! Похоже, тоже намечается контакт.
Обсудили список необходимых медикаментов. Обсуждали все вместе. Семён Викторович к написанному терапевтами добавил ещё столько же.
– Саша! – ко мне в кабинет, постукивая протезом, быстро входит Павел. – Я был на пищеблоке. Она же в жопу пьяная! Её гнать надо!
– Ты сам готовить собрался? – ехидно интересуюсь я.
– Иди ты! В общем, я поехал к тёте Маше.
– Кто это?
– Ну та пенсионерка, о которой говорил Скориков. Я взял координаты.
– Отлично! Постарайся её уговорить. В конце концов, пригласи приехать сюда с тобой. Вместе попытаемся.
– Ладно. Да! Я вчера вечером звонил Диме. Просил его в общественном порядке помочь с лифтом. Он согласился на выходных.
– Отлично! Я тоже робу с собой возьму.
– Ты лучше подумай, кто на выходных будет здесь в травмпункте работать, – сурово напоминает Павел.
Вот повезло мне! Проблемы хватает на лету!
– Паш, на сегодняшний день я вижу только одну кандидатуру.
– Вот! А ты на чердак собрался лезть, – с некоторым удовлетворением отмечает он. – А то давай – ты на чердак, а я тут руки и ноги вправлять буду.
– Понял, товарищ начальник, – принимаю я его справедливый упрёк.
– То-то же! – он с довольным видом скрывается за дверью.
Почти сразу входит охранник.
– Александр Николаевич, тут женщина к вам просится. Пустить?
Как хорошо, что хоть охрана нормально работает. И то потому, что она из охранной фирмы. Кроме того, мне пришлось сразу скомандовать и запретить всякие хождения.
– Да, позовите её, пожалуйста.
Входит довольно симпатичная женщина средних лет.
– Здравствуйте, Александр Николаевич!
– Здравствуйте!
– Меня Александр Васильевич прислал. Я здесь старшей медсестрой работала ещё год назад. Моя фамилия Шитова.
– Садитесь, пожалуйста.
Из стопки личных дел, которые теперь лежат на моём столе, вытаскиваю её дело. Листаю… Почти пятнадцать лет работы. Старшей – десять. Одни благодарности…
Стоп! Последний выговор «за упущения в работе» и сразу увольнение по собственному желанию.– Елена Михайловна, а что случилось?
– Вы про выговор? Так это я тогдашнему главному по морде съездила. Он работал у нас всего полгода. Женщинам прохода не давал. И ко мне стал приставать. Я его отшила, так он пригрозил, что если я с ним не пересплю, то слечу с должности. Сказал и стал лапать. Ну я ему и врезала. Аж очки с него слетели.
Она при этом с удовольствием смеётся.
– Я к женщинам не пристаю. Поэтому можете спокойно писать заявление о приёме на работу в качестве старшей медсестры. Единственно, о чём хочу предупредить: персонала очень мало, и, видимо, вам придётся и сутки дежурить пока, ну и всё прочее типа процедур, уколов…
– Я этого не боюсь, – она встряхивает пышной причёской. – Вам тут уже такую рекламу сделали, что если даже половина правда, то мы сможем тут всё привести в порядок.
Вот это подход!
– Елена Михайловна, я ведь только врио. Когда заступит настоящий главный, Кирилл Сергеевич Золотов, поверьте, тут многое преобразится. Я с ним на севере работал. Это – настоящий главный.
– Александр Николаевич, мне уже всё про вас и вашего учителя рассказали. И про ваш зимний визит, про операцию, и как вас выгнали… Посёлок у нас небольшой, новости распространяются быстро. Короче! Когда можно приступать?
– Да прямо сейчас и приступайте. Если на сегодня у вас нет других планов.
– Меня это устраивает. Значит, можно принимать разрушенное хозяйство?
– Конечно! Только я вас попрошу, когда всё, что осталось, примете, сделайте мне перечень того, что нужно покупать: что в первую очередь, что во вторую, ну и так далее. И вообще прокуратура посоветовала мне сделать инвентаризацию.
– Непременно!
Уходит. Неужели у нас будет хорошая старшая медсестра?
– Александр Николаевич, – обращается ко мне, входя в кабинет, Клавдия Лаврентьевна, – там с серьёзной ссадиной парнишка пришёл. Смотреть будете?
– Конечно! Клавдия Лаврентьевна, тут Шитова приходила…
– Ленка! Уговаривайте её вернуться! Мастер на все руки! Десять лет всё хозяйство в идеальном порядке содержала. Кстати, и в операционной может. Она до этого была хирургической сестрой, да и потом помогала.
– Она уже принимает хозяйство. С сегодняшнего дня будет работать.
– Значит, мы все в лотерею главный приз выиграли. Ленка своё дело отменно знает!
Тётя Маша, а вернее, Мария Васильевна – крупная пожилая женщина с простым и добрым лицом.
– Ребята… Вы меня так просите, как будто на мне свет клином сошёлся.
– Мария Васильевна… – начинаю я.
– Тётя Маша, пойдём на пищеблок! Сама посмотришь и всё поймёшь, – Павел встает. – Пойдём!
Они уходят, и я наконец могу собраться с мыслями. Мне надо найти время съездить в Облздрав к Ольге Николаевне. Вопрос – когда?
Чёрт! Телефон!
– Александр Николаевич, у меня для вас две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начинать?
Это Скориков.
– Давайте с хорошей.