Мой Ванька. Том второй

– Да ведь я же готов делиться с ним всеми своими знаниями! Но абсолютно объективно – Ваня многие вещи, доступные мне, делать не может и, к сожалению, не сможет!

– Я это понимаю. Мне Илья Анатольевич всё доступно объяснил. Дело совсем не в этом! Вспомни себя в начале твоего пути! Ты пробовал, и тебя поправляли, тебе объясняли, и ты таким образом учился. Короче, Ваня, если он решил всерьёз осваивать нашу профессию, должен пробовать диагностировать сам, таким образом учиться думать, а после этого ты проверяешь и тактично поправляешь его, если это потребуется. Ясно, что на его уровне знания профессии он сможет только определить место наличия болезни. Выражаясь вашим языком, место концентрации больной энергии. Но это уже хорошо! А ты ему после этого сможешь подсказать конкретику и метод. Понял меня?

– Понял… Вы, как всегда, правы, Кирилл Сергеевич. Спасибо вам за Ваньку.

– Сашенька, ты не должен на меня обижаться. Я как много поживший человек вижу, поверь, больше, чем ты. Я прекрасно понимаю, что ты очень любишь своего брата и желаешь ему только самого хорошего. И тем более мне жаль, когда ты своими не очень обдуманными действиями вредишь Ване. Поверь мне, любовь старшего к младшему может быть даже вредоносной. И это случается именно из-за желания решить всё за него и без него.

Молчу. Всё яснее ясного. Опять со мной всё то же. Головокружение от успехов! Опять я не увидел главного.

– Честно, Кирилл Сергеевич… Спасибо вам за Ваньку! Вообще-то он и сам мне говорил, что я его иногда подавляю. Спасибо…

– Сашенька, вы же оба мне очень дороги. Я хочу успеть вам максимально помочь, чем могу. Вот и учу…

– И за это спасибо тоже.

Едем с Кириллом Сергеевичем домой. Наш разговор в его кабинете не идёт у меня из головы, поэтому веду машину и сосредоточенно молчу.

Я действительно торможу Ваньку. Это, к сожалению, так… Значит, я приношу ему вред. В памяти опять всплывает этот потерянный мальчик из прошлого…

– Сашенька, ты на меня обиделся за критику по поводу твоего отношения к Ване?

– Кирилл Сергеевич, помните нашу с вами перепалку про комсомольский задор?

– Гм… Помню… – он улыбается.

– Ну так вот, со мной теперь то же самое. Если бы вы не были на все сто правы, то, может, меня бы это не так задело. А вы – правы! Я очень люблю своего братишку, а тут действительно оказывается, что сам же при этом его ущемляю. Мне это очень… больно.

– Это тот случай, Сашенька, когда надо вспомнить ещё один наш с тобой разговор. Помнишь, в Булуне, насчёт того, что думать надо всегда, а не от случая к случаю?

– Помню… – вздыхаю я.

– Ладно. Давай о другом. Хочу с тобой посоветоваться, Сашенька.

– Внимательно слушаю.

– Я хочу по твоему примеру немного поработать вечерами. Хочу сделать то, чего не делал в Булуне. Раз в неделю проводить консультации поликлинических пациентов. И по направлениям врачей, и без них. Что ты на это скажешь?

– Это, конечно, будет здорово. Только вы же будете уставать. А ведь это вам совершенно ни к чему.

– Ну не так уж и сильно я буду уставать. Тем более что до суточных дежурств ваша компания меня не допускает, значит, у меня есть резерв, – весело возражает он. – Так как идея?

– По-моему, идея отличная.

Ванька поехал отвозить Риту, а я завёз Кирилла Сергеевича и теперь паркую машину у своего дома. Вот и наши бабушки на скамейке у парадной.

– Добрый вечер! – здороваюсь я.

– Здравствуйте, Саша! – нестройно отвечают они.

– Саша, скажите, а Ванюша когда приедет? – спрашивает одна из соседок. Кажется, её зовут Евдокия Михайловна, или попросту тётя Дуся.

– Он пока задерживается… – неопределённо отвечаю я, поскольку ведь не знаю, когда Ванька намилуется с Ритой. – А что вы хотели?

– Да… – она странно мнется. – Боли у меня… Спина… Даже когда сижу.

– Пойдёмте… Вы мне всё расскажете, и я вас посмотрю.

– Ой… Простите… Неудобно как-то…

– С Ваней удобно говорить, а со мной неудобно? – удивляюсь я.

– Ну вы же и так очень заняты…

– Пойдёмте!

Дома делаю массаж тёте Дусе. Женщина слегка покряхтывает под моими руками. Возраст… Вот и возрастной остеохондроз!

– Ну как?

– Ой, Сашенька… Так хорошо…

– Сейчас ещё немного…

Заканчиваю.

– Я – на кухню, а вы одевайтесь! Потом ещё с вами поговорим.

– Спасибо.

На кухне ставлю разогреваться ужин.

– Я оделась, – докладывает тётя Дуся.

Возвращаюсь в комнату.

– Значит, так, тётя Дуся… Такую процедуру вам надо будет пройти ещё раз семь, восемь. Ваня это умеет. Я ему скажу, а уж про время вы с ним сами договаривайтесь. Если я буду дома, то сделаю сам.

– Спасибо вам, Сашенька! На вас с Ваней весь дом Богу молится.

– Ну, наверное, всё-таки скорее на Ваню, – отмахиваюсь я. – Ведь он всем в основном помогает. Правда?

– Ой, Ванюша такой замечательный мальчик! Спасибо ему от всех!

В очередной раз ловлю себя на том, что мне очень приятно, когда Ваньку хвалят. Но как же всё-таки прав Кирилл Сергеевич!

Готовлю ужин и жду Ваньку. Сегодня моё дежурство по кухне.

Наконец хлопает входная дверь.

– Я пришел! Корми меня! – весело подаёт голос Ванька из прихожей.

Выхожу в прихожую. Обнимаю и прижимаю его к себе.

– Ты чего это? – удивляется он, тоже меня обнимая. – Что-то случилось?

– Случилось… Ты меня прости, Ванюха! Мне сегодня Кирилл Сергеевич мозги прочистил насчёт тебя. Сказал, что я всегда тебя ставлю на второе место после себя, – признаюсь я. – Я подумал… Я действительно всё-таки тебя всё время подавляю. Как ни стараюсь, но всё равно так получается. Прости меня… Я буду очень стараться исправиться.

– Сашка… Родной мой! Ну что ты… распереживался? Я тоже много чего понимаю. Ты вот такой. Это данность!

– И ты это терпишь? Почему меня не одёргиваешь?

– Потому что люблю тебя, моего старшего брата и единственного родного мне человека.

– Ванюха! Но ведь так же быть не должно! Получается, я ограничиваю тебя своим диктатом! Поверь, я не хочу, чтобы это продолжалось!

– Сашка, если я тебе всегда буду об этом говорить… – начинает он.

– Будешь!

– Вот он – диктат! – Ванькин тон меняется на ехидный.