Мой Ванька. Том второй

– Врать не хочу. Может, и придётся. Простите меня.

Он молча кивает головой, и я не могу понять, прощение ли это или предостережение.

Может, потому что я днём спал, а может, потому что я не могу выкинуть из головы сегодняшний день, сон у меня не получается. Ванька уже давно посапывает, уложив голову на моё плечо, а у меня сна ни в одном глазу. Осторожно перекладываю Ванькину голову, встаю, подтыкаю под него одеяло и иду курить на кухню.

Не знаю, когда выпадет случай – встреча с Глуховым, но я должен быть во всеоружии. То есть все детали нашей встречи надо продумать. Рассмотреть разные варианты развития событий и свои реакции в этих случаях.

А какие могут быть варианты вообще? Он постарается от меня закрыться? Что ж… Возможно, но я это с Ванькой уже проходил. Даже такой тренированный Ильёй Анатольевичем человек, как мой брат, противостоять моему «видению» и «слышанью» не может.

Но ведь я не знаю природных возможностей Глухова. Вдруг и у него какая-нибудь серьёзная энергетика? При нашей первой встрече у меня в памяти никаких таких ощущений не отложилось. Тогда он не был осторожен, поскольку чувствовал себя хозяином положения, а при новом разговоре страх усилит его энергетику.

Ладно, с этим определюсь на месте. Надо понять, как это всё будет происходить. Надо приехать к нему внезапно и с какой-то бумагой… Ага… Желательно что-нибудь про льготные лекарства… Конечно! Это сразу вызовет у него те мысли, которые мне как раз нужны. Я их постараюсь прочесть. А дальше? Что мне делать с ним дальше?

На пороге кухни раздаются шлёпающие звуки. Ну как всегда! Заспанный Ванька появляется пред моими уже не очень ясными сегодня очами.

– Ну что у тебя опять? – недовольно произносит он, садясь на табуретку напротив меня.

– Обдумываю визит в кабинет Глухова.

– Хочешь его прочитать?

– Угу… Иначе нам с ним не справиться.

– Понимаю… Прочтёшь и будешь наказывать?

И этот туда же! Они что, с Кириллом Сергеевичем сговорились?

– Ванюха… – я смотрю в его глаза и не знаю, что ответить. – Вот скажи: если я Глухова за всё хорошее, что он нам всем, ну и, конечно, мне организовал, накажу по-своему, ты будешь меня осуждать?

– Понимаешь, Сашка… – теперь уже Ванька тянет паузу, очевидно, подыскивая слова. – Твой вопрос – это давний спор между честностью и справедливостью. Согласен?

– Конечно! Я знаю, что ты мне сейчас скажешь! И не потому, что тебя прочитал. Кирилл Сергеевич со мной о таких вещах ещё с Булуна беседы ведёт. Он меня осуждает…

– Сашка… Прости… – Ванька поднимает на меня свои глазищи. – Сделать то, что в твоих возможностях, – это совсем не то, что набить морду. Согласись, ведь ты со своими способностями можешь человека наказать… страшно. Будет ли твоё наказание соответствовать его вине?

– Ты же знаешь, что он готовил покушение на Николая Сергеевича.

– Знаю, – он вздыхает и отводит взгляд. – Но тогда ответь мне, для чего же у нас милиция, прокуратура? Получается, только для всяких проверок и для взимания дани на дорогах. Так ведь?

Ванька, как всегда, попал в самую точку. А я не знаю, что ему отвечать! Был бы это другой человек, я бы сразу же его поймал на противоречии – и самому наказывать плохо, и милиция бездействует. А тут… Ванька. Тем более я уверен, что это противоречие он сам прекрасно осознает.

– Ванюха, я не знаю, что тебе ответить, – честно признаюсь я. – А с другой стороны, Николай Сергеевич вообще сказал, что Глухова надо вывезти подальше и…

– Только не это! – почти вскрикивает он. – Уж лучше – ты!

– Думаешь, это будет гуманнее? – ловлю я его на слове.

– Если только после вашей встречи он до конца своей жизни не онемеет и при этом одновременно его не разобьёт паралич, – в тон мне отвечает Ванька.

– Знаешь, получается, такой вариант – единственное, что может всех нас уберечь от последствий, – я тяжело вздыхаю.

Повисает пауза.

– Сашка, а ты заставь его явиться с повинной!

Звучит так наивно, что я начинаю смеяться.

– Чего ты ржёшь?! – в голосе Ваньки звучит негодование. – Можешь ты ему внушить бесконечное раскаяние?

– Не знаю… Думаю, такой вариант с этим человеком вряд ли возможен.

– Но, Саш… Подумай ещё. Ну бесконечный страх, наконец! Согласись, ты же не Господь Бог, чтобы карать и миловать. Пойми! Если ты войдёшь во вкус – наступит понимание безнаказанности! Честно говоря, у тебя такое уже иногда наблюдается…

– Повелитель судьбы? – грустно напоминаю наш разговор.

– Хуже… Просто – повелитель!

Как по морде съездил!

– Ванюха, иди сюда, – зову я.

Вместе с табуреткой он переходит на мою сторону стола и садится со мной рядом. Обнимаю его за плечо и зарываюсь носом в его патлы.

– Знаешь, как мне тяжело? – признаюсь я. – Это не старушку-процентщицу грохнуть.

– Скажешь тоже… Я всё понимаю, а потому и не могу спать, потому и сижу тут с тобой, – тихо выговаривает он. – Я очень боюсь за тебя.

Во блин! Ну и дурак же я! Только сейчас я правильно понял сегодняшние слова Кирилла Сергеевича, когда он сказал мне то же самое. Неужели я становлюсь монстром?

– Ванюха, я действительно не знаю, что мне делать.

– Пошли-ка спать, моё всё. Утро, как говорится, вечера мудренее. Пошли!

Ванька встаёт и тянет меня за собой.

* * *

Мы едем к Глухову. Мы – это я и приставленная ко мне Николаем Сергеевичем охрана. В первый раз в моей жизни перед процедурой такого рода я чувствую себя не в своей тарелке. Нет! Я не боюсь! Это другое… Скорее, я не знаю, что делать. Ведь все мои подобные случаи у меня выходили спонтанно, решение приходило по наитию. А здесь…

– Александр Николаевич, – говорит один из парней, видимо, старший по положению. – Мы остановимся за углом, и вам придётся часть пути проделать самому, пешком. Нельзя, чтобы он нашу машину увидел даже случайно. Он её узнает.

– Понял. Конечно, пройду!

– Главное – будьте всё время настороже, – продолжает охранник инструктаж. – Собственно, что я вас учу! Шеф сказал, что вы сами можете всё почувствовать. Это правда?

– Да, это правда. Только вот, почувствовав, иногда не успеваю быстро отреагировать, – усмехаюсь я, имея в виду своё ранение.