Мой Ванька. Том второй
Шрифт:
Смотрю на братишку. У него такой встревоженный взгляд!
– Не волнуйся, всё нормально.
– Видок у тебя… Знаешь, ложись-ка ты поспать.
– Сейчас Николай Сергеевич приедет. Нам поговорить надо про сегодняшние дела.
– Он поймёт, – спокойно и твёрдо возражает Ванька. – Ну хоть на час! Сашка! Ну не упрямься, пожалуйста.
Он достаёт из шкафа подушку и кладёт её на кушетку.
– Я всё приготовил. Смотри, как она тебя ждёт, как манит, как зовёт!
Ванька поглядывает на меня и говорит со мной таким тоном, как говорю я, занимаясь гипнозом.
– Слушай,
– Пойду куда угодно, только ляг и поспи. Я попрошу Николая Сергеевича подождать.
Действительно, усталость давно уже гонит меня спать.
– Ты – не брат… Ты – искуситель, – ворчу я, устраиваясь на кушетке.
– И с этим я согласен! Только поспи! – он вполголоса смеётся и выходит.
Просыпаюсь от того, что кто-то трясёт меня за плечо.
– Саш… Сашка…
Открываю глаза. Ванька сидит около меня на кушетке.
– Сколько я спал?
– Два часа.
– Ох, ёлки-палки! А Николай Сергеевич?
– Он просил тебя не будить. Сейчас они с Кириллом Сергеевичем разговаривают о больнице.
– Да? Любопытно. Хотя после стоянки для машин и куска дороги к нам сюда, думаю, им есть о чём поговорить, – предполагаю я и встаю.
Выслушав мой рассказ. Хозяин долго молчит. Сидя в моём кабинете на кушетке, он сосредоточенно рассматривает свои ботинки.
– Ну что ж… – Он наконец прерывает затянувшуюся паузу. – Всё стало на свои места. Вот ведь сукин сын! У всех четверых родители серьёзно больны и нет денег?
– У всех.
– Да… Пригрел я гниду.
Опять молчим.
– Что будем делать, Николай Сергеевич? – теперь уже я нарушаю молчание.
– Вы-то тут при чём? Это моё дело. Вывезти бы его по-тихому подальше…
– Очень вас прошу, не надо такого суда!
Хозяин долго и как бы впервые рассматривает меня и так, и этак…
– Скажу честно, мокрых дел за мной ещё не было. Только сейчас, Александр Николаевич, совсем другой поворот. Он же сам, первый, решил меня убрать! Тут или я – его, или он – меня. Да и вы в опасности. И не только вы! Ваша семья тоже. Вы думаете, его команда не поедет в город, если он им прикажет?
Молчу. Мне всё предельно ясно. Боясь меня, то есть моих способностей и последующего разоблачения, Глухов, конечно же, пойдёт на всё.
– Николай Сергеевич, я всё понимаю но тем не менее очень вас прошу, давайте найдём другой путь.
– Какой путь?! Ментура ничего сделать не сможет, потому что у них нет против него улик. Этих они посадят. Незаконное хранение оружия и так далее. Но мы не знаем, сколько у него ещё таких же. А к самому Глухову у них сейчас ничего нет! Ну, кроме ваших… раскопок. Но ведь это всё неофициально! К делу не подошьёшь! Брать его не за что!
– Они собираются тихонько проверить, у кого из тех, кто вернулся из зоны, больные родители, чтобы вычислить возможный состав банды. Ну а потом уже выйдут на него самого.
– Пока они будут проверять, нас с вами уже отпоют. И хорошо, если только нас. Глухов – беспредельщик! На что он может ещё пойти, знает только он.
– Значит, мне придётся к нему заехать, – решаю я.
– Уверен, он уйдёт от встречи. Он вас боится. В этом я тоже уверен, – задумчиво
произносит Хозяин. – Поймите, Александр Николаевич, я не хочу, чтобы на моих руках была кровь. Да и своих парней я всегда воспитывал в таком духе. Даже за мордобой наказывал. Всегда считал, что любые вопросы, даже такие, как в нашем деле, можно решать без физического насилия.Плохо понимаю, как вопросы вымогательства, пусть даже и у таких же, как он, людей, можно решать без физического насилия. Ладно, это я выясню как-нибудь в другой раз.
– Давайте попробуем сделать Глухову сюрприз. Вы мне сообщите, когда он точно будет у себя в кабинете, а я к нему нагряну. Готов все дела отложить! А милиция пусть своим чередом разбирается.
– Только времени у нас с вами очень мало, – хмуро тянет Хозяин, как будто размышляет вслух. – Как только ментура начнёт интересоваться распределением лекарств и всем остальным, он это сразу почувствует, начнёт спешить, и что тогда станет делать, никто не знает.
– Значит, давайте и мы поторопимся.
– Согласен… В ближайшие несколько дней вы получите информацию, и мои парни вас к нему отвезут со всеми мерами предосторожности.
После разговора с Хозяином поднимаюсь в кабинет главного.
– Ну и о чём вы с Николаем Сергеевичем договорились? – задаю я с порога вопрос об их беседе.
– Лучше скажи, о чём вы с ним договорились? – очень строго спрашивает Кирилл Сергеевич.
Понимаю, что от полного доклада не отвертеться, и всё рассказываю. Он долго молчит, и у меня нет возможности нарушить повисшую паузу.
– Опасно всё это, Сашенька… – наконец подводит он итог своим размышлениям. – Тревожно мне.
– Кирилл Сергеевич, вы меня простите, что из прежней спокойной жизни я вас перетащил в эту…
– Ты меня неправильно понял! Эта неспокойная жизнь мне даже нравится! Я встряхнулся! Даже… помолодел! Здесь открываются такие огромные перспективы, что дух захватывает. Понимаю, что за всё нужно платить. И мы платим за это своим непокоем.
Это звучит с таким воодушевлением! Кирилл Сергеевич просто светится!
– Но одно дело – трудовой непокой, – продолжает он, – а совсем другое – реальная опасность для жизни. И другие… проявления. Я-то не боюсь! Но я боюсь, за тебя!
– А ля герр ком а ля герр. Война так война! – я жёстко выговариваю эти слова. – Глухов же нас с вами предупредил, что в ней все средства хороши.
– Кроме незаконных!
– А мы и не будем нарушать закон. В законодательстве же нет запрета на чтение чужих мыслей! Вот я и хочу ознакомиться с мыслями нашего знакомого и потом поделиться ими с правоохранительными органами.
– Хорошо, если это будет так… – главный незаметно барабанит пальцами по столу. Я уже знаю: это признак скрываемого нервного напряжения. – А вдруг на обратном пути с тобой захотят расправиться?
Прекрасно понимаю его беспокойство. Он за меня волнуется. Дорогой мой Кирилл Сергеевич…
– Я обещаю, что буду очень осторожен. Я ведь могу почувствовать опасность! Да и сам Глухов мне подскажет, что надо делать дальше, – заканчиваю я.
– То есть ты снова собираешься хулиганить… – констатирует Кирилл Сергеевич.