Мой властный миллиардер

Ребёнка нигде не видно. Чёрт, как её хоть зовут? В мозгу только Белка. Так её Владимир величал. Ну, пусть так. Это лучше, чем ничего.

– Белка!
– зову тихо и прислушиваюсь. Где-то выше - шуршание и собачий приглушенный тявк.

От лифта - лестница небольшая. Последний этаж. Выше только крыша. Надеюсь, там всё замкнуто, но холодок по спине проходит. Бегу наверх. Там небольшая площадка. Дверь на замке. И прямо на полу сидит принцесса в парадном платье. Рядом с ней Цири, руки языком полирует. Смотрит преданно. Я чуть слезу не пустила - такими они мне несчастными показались.

– Эй, ты что?

– присаживаюсь рядом.
– Перестань. Всё будет хорошо.

Ребёнок тяжело вздыхает. По-старушечьи горестно. Кудри у Белки растрепались.
– Папа тебя в обиду не даст.

– Это Володя не даст. А папа делает то, что скажет мама. Он ей во всём потакает, -объясняет терпеливо Белка.

Я что-то запуталась. Смотрю на неё с недоумением. Она снова вздыхает, а затем, затянув Цири на колени, улыбается лукаво.

– Володя мне не папа, а старший брат.

Опа. Вот это новости. И тут я чувствую, что глупо улыбаюсь, от уха до уха. Ну и семейка. Впору сериалы сочинять.

– А ты Володькина невеста?
– бьёт меня по темечку ребёнок, и я затрудняюсь ответить на очень простой вопрос.

Честный ответ - «нет». Но статус «девушка на вечер» немного путает карты, поэтому я закатываю глаза, думаю, как бы поизящнее вывернуться и что -то такое забавное сказать.

– Вот вы где, - он подкрадывается сзади, как гепард.
– На полу. Совсем с ума сошли. А ну поднялись быстро!
– как бы мы жили без его властного голоса и команд?

– Мы тут бурю пережидаем, - не трогаюсь с места. Белка тоже не спешит старшего брата слушаться.

– Да всё уже, на дне бокала ваша буря. Угомонилась.

– Точно-точно?
– интересуется ребёнок, прижимая к груди щенка.
– Железно?

– Титаново. Или иридиево, - блещет знаниями Владимир.
– Железо по сравнению с этими металлами - жевательная резинка.

– Ух ты, - восхищается ребёнок и лезет в телефон. Он у неё большой, как и положено дочери миллионера. Тьфу ты. Уже не дочери. Сестре. Как быстро меняется мир, когда его оккупирует достоверная информация.

– Настя, - протягивает Вован руку, и мне приходится подчиниться.

– А меня Изабель зовут, - представляется Вовина сестра, прячет телефон и, опираясь на вторую надёжную миллионерскую руку, тоже поднимается с пола.
– Можно Бель или Белка. Щенок мой?
– уточняет юное создание с очень деловым видом. Как они похожи, оказывается! Не внешне, а по повадкам. О, этот гордо выдвинутый вперёд подбородок! О, этот твёрдый взгляд. Кажется, что Белка даже ростом повыше стала.

– Твой, твой. Я привёл ряд очень веских аргументом. Маня согласилась.

– Маня - это маманя, - поясняет Белка.
– А так-то её Алина зовут. Не вздумай звать тётей Алиной - убьёт и возненавидит. И не доживёшь ты ни до какой свадьбы, ясно?

– Ясно, - отвечаю, хотя мне ничего неясно. Проклянёт и венец безбрачия на меня навесит их прекрасная мамуля? Я пока и так замуж не собираюсь - у меня институт, летняя практика на носу, пятый курс впереди.

– Бель, ты иди, иди, Маня там готова покаяться и принять вас в свои щедрые материнские объятия, - подталкивает Орловский сестру, а меня плечом задерживает. Отлично у него получается, однако!

Белка перепрыгивает со ступеньки на ступеньку, Цири, виляя хвостиком, бежит за ней. Кажется, у них взаимопонимание. Щенку нравится. Девочке нравится. Но я бы всё равно понаблюдала несколько дней. Там ещё мадам Брошкина. От неё что угодно ожидать можно. Лучи поноса, например.

– Там в коридоре - пакет с едой, - кричу я вслед парочке.
– И миска для Цири. Надо бы покормить и воды дать.

– Ага!
– радуется Белка, а затем оборачивается. Глаза у неё хитренькие.
– А вы если целоваться надумали, то недолго. А то застукают вас!

И разумное дитя скрывается за дверью.

– Хорошая идея, - бормочет мой миллионер и поворачивается ко мне.

13. Главное не заиграться

Активный щенок - это радость. Любознательный щенок -иногда головная боль. Но лучше иметь щенка, чем страдать головной болью в одиночестве.

Азы собаководства Настя Метёлкина

Настя

Моё сердце делает йок-йок. Большие ладони находят мои плечи.

Он близко, опасно близко. Так близко, что я перестаю видеть его глаза - лицо смазывается, остаются лишь ощущения.

Губы его почти касаются моих. Прикрыть глаза, что ли? Чтобы насладиться поцелуем, ощутить в полной мере его вкус и сумасшествинку. То, что это будет именно так, я почему-то не сомневаюсь. Уж не знаю, откуда у меня такая уверенность. А вдруг он целоваться не умеет?

– У меня деловое предложение, - выдыхает он мне в губы, я с трудом сдерживаю дрожь от невинного касания воздуха к пульсирующей коже. Мозг отказывается воспринимать информацию. Лежит плашмя, как грохнувшаяся оземь доска.

– А?..
– пытаюсь прийти в себя, но у меня получается на троечку с минусом. Рефлексы заторможены.

– Побудь ещё немного моей девушкой.

– Зачем?
– о, да! Главное вовремя задать правильный, глубокомысленный вопрос, позволяющий прочитать уровень моего интеллекта. Нет бы согласиться!

– Собственно, я мог бы и не спрашивать, - Орловский чуть ослабляет хватку и отстраняется.

– Об этом уже разве что собаки на перекрёстках не брешут.

– О чём?
– продолжаю я блистать непроходимой тупостью, но то, что происходит потом, быстро ставит мозг на место.

– Да вот об этом, - достаёт он свой смартфон и с непонятной мне улыбочкой-ухмылкой что-то там листает, тычет пальцем, а потом показывает мне.

– Охренеть!
– то ли выдохнула, то ли простонала я.

– Вот и я об этом же, - приподнимает бровь этот гад.
– Ну, так что?

– Хочу понимать мотивы твоих расчудесных предложений, - отвечаю ему дерзко. Бровями и я умею шевелить мастерски. Они у меня красивые, соболиные.

– Маму порадуем, - глаза у него смеются.

Его маму ещё что-то может радовать? Я что-то сомневаюсь, что наличие девушки может положительно на неё повлиять. Такие обычно яростно любят своих сыночков и впадают в истерики, как только какая-то там нищебродка приближается на километр. А вдруг обидит мальчика или миллиончик уведёт?

– Чью маму?
– продолжаю я традицию идиотских вопросов. Медаль мне на грудь!