Мой звёздный тиран

— В любом случае, — встаю, с громким скрипом отодвигая стул, — я оставлю вас. Я хочу спать. Да, проснулась час назад, но опять готова.

— Ой, я как вспомню, так вздрогну, — Азалия с пониманием кивает. — Ты хоть встаешь с кровати, а я не вставала.

— Зато мужья прохлаждаются, — фыркаю я.

— Бессовестные, — Варон насмешливо почесывает бороду.

Медленно разворачиваюсь и плетусь по дорожке к крыльцу. Я, правда, устала от завтрака, и в принципе готова лечь сейчас под кустиком, чтобы поспать. Едва могу моргать.

— Подожди, — меня окликает Азалия и торопливо семенит, подхватив подол туники.

Может, идея не вставать с кровати не такая уж и плохая?

Пусть меня еще и кормят с ложечки, а можно вообще подключить к внутривенному питанию, чтобы совсем не просыпаться.

— Держи, — Азалия вкладывает в мои ладони черный круглый и плоский камень. Гладкий, без единой царапинки или трещины, — амулет. Ерунда, но пусть будет. Под подушки кинь. Вдруг, что приятное приснится.

Камень теплый, будто нагретый на весеннем ласковом солнце.

— Хорошо, — сил спорить с новоиспеченной свекровью нет никаких. — Под подушку кину.

— И еще…

Она улыбается, закусив нижнюю губу, и кладет руку на мой плоский живот. Я устало вздыхаю, а затем на секунду сад исчезает, и я чувствую в животе крохотный кусочек тени.

Она вздрагивает, будто от прикосновения под мой удар сердца.

Если до этого я чувствовала лишь сонливость, голод и тупое недомогание, то теперь ощущаю в себе искорку темной силы, с которой я связана и телом, и душой.

Я реально беременна от Айрона. Я это теперь знаю не только на словах.

— Об имени уже думала? — ласковый голос Азалии вырывает меня в реальность, и на меня налетает сладкий прохладный ветерок. — Имена матери дарят.

— Я не понимаю, — медленно моргаю, — почему же он тогда такой… Мама жива, отец, конечно, — кошу взгляд на Варона, который за столом с аппетитом уплетает запеченные ребрышки, — со своими причудами, но… Что не так? — смотрю на Азалию. — В нем много жестокости. Откуда? Кто его обидел?

— Все тенерожденные придурочные, — Азалия пожимает плечами. — У мамочки под боком был пупсиком, а вылетел из гнезда… там уже один на один с Тенью остался. Он еще не так уж плох, милая. Крышей не совсем поехал, хотя силы в нем поболее, чем в отце. И только особенная женщина может утихомирить его, и таких Шепчущий из Бездны приводит к своим детям, чтобы они не сгинули.

Обхватывает мое лицо пухлыми ладонями, привстает на носочки и целует меня в лоб.

— И я вижу, — шепчет она и улыбается, — сыночек-то мой тебе тоже приглянулся. Ну, красавчик же он у меня вышел.

— Я пойду, — пячусь, сжимая в руке камень, который мягко и едва заметно вибрирует под моими вспотевшими пальцами. И я жутко смущена. — Мне пора.

— Мы еще тут побудем, — Азалия потягивается. — Перекусим и постращаем слуг, чтобы не расслаблялись, пока хозяина нет дома. Иди, — хитро подмигивает, — сны тебя заждались,

Глава 26. Не скучаю

Стены из толстой стали, на которой видны глубокие царапины. Поднимаю взгляд. На потолке тоже есть следы от когтей.

Я сплю и, похоже, мне снится кошмар.

Кого-то заперли в стальной коробке на одной из орбитальных станций. Откуда я могу это знать?

Без понятия, но я в этом уверена, как и в том, что стены, потолок и пол тут как минимум в метр толщиной.

Слышу за спиной хриплый выдох, и у меня по коже бегут холодные мурашки. Медленно оглядываюсь.

В углу сидит полулежа изможденный Айрон. Волосы его запутались в тусклые колтуны, рога потеряли блеск, лицо заострилось, а под закрытыми глазами пролегли темные синяки. Дышит хрипло и тяжело. Вены и сосуды просвечиваются сквозь кожу черной паутиной.

— Айрон?

Спрашиваю я, но голоса своего не слышу.

Мой муженек допрыгался и кому-то удалось его пленить?

Это что же получается? Его посадили в тюрьму, а мне сидеть одной в его большом красивом особняке и ждать, когда он выберется из передряги?

Разлепляет веки, смотрит на меня исподлобья горящими изумрудными глазами, и я чувствую его дикий голод, который пульсирует во всем теле острой пронизывающей болью.

“Каталина…”

Низкий голос Айрона вибрирует у меня в голове.

“Женушка моя ненаглядная… Пришла проведать меня?”

По стенам от Айрона расползаются черные нити, и я медленно выдыхаю:

— Выглядишь не ахти.

От его усмешки у меня желудок схватывает спазмом.

Он не в плену и не в тюрьме.

Он сам себя запер в стальной коробке, прекрасно осознавая, что останется один на один с голодной тенью, которая желает поглотить меня.

Он должен ее подчинить, чтобы выжил его ребенок. Тень и его может сожрать, уничтожить, погрузить в безумие, а после растает, ведь без носителя она ничего не значит.

— А я думала, что ты по бабам побежал, — слежу взглядом за черной паутиной, которая доползает до потолка. — Снимать напряжение… Как настоящий козел…

“маленькая глупая рабыня…”

Ухмыляется и кидается ко мне сгустком черного дыма, который тьмой захватывает камеру.

Это сон.

И мне ничего не угрожает.

Тьма лишь вибрирует вокруг меня не в силах даже коснуться меня. Голодная, жадная и разъяренная.

— Так ты тут тоже, можно сказать, свою беременность проживаешь? — не могу сдержать в себе ехидство. — Свои гормональные скачки?

“Вот сучка…”

— Жена, — фыркаю я. — Забыл? Уже не сучка, а Леди Каталина.

Тьма вихрем закручивает вокруг меня, рычит, клокочет в безуспешных попытках прорваться ко мне, чтобы разодрать в клочки.

Затихает.

Черным-черно, и Айрона я почти не чувствую. Он растворяется в жажде и боли, и причина этого — я.

— Так не пойдет, — шепчу я.

Я должна его вернуть, а то буду матерью-одиночкой с сумасшедшими бабушкой и дедушкой.

Поднимаю руки во тьму и вспоминаю тепло и форму рогов Айрон. Изгибы, ребристость. Сжимаю пальцы.