Мой

– Лейла уже скоро не то что ручки, но и ножки пообломает ему, - послышался рядом недовольный голос той, о ком я спрашивала.

Красивая рыжеволосая девушка с потрясающими яркими голубыми глазами. Неудивительно, что Нечаев из-за неё готов был умереть. Ради таких и не на такое мужики идут.

Александр тут же меня отпустил, приобняв любимую, и одарил кратким, но довольно глубоким поцелуем. И только после этого вернул своё внимание моей персоне.

– Кстати, чего перестала приходить на занятия?
– задал неожиданный вопрос.

– Музыкалка у меня. Выпускные экзамены в этом году, - отмазалась, как могла.

– О, так ты поёшь?
– удивился парень.

– Не очень хорошо. Я на фортепиано играю.

– Это ж типа пианино?

– Типа, - усмехнулась, не вдаваясь в подробности о разнице между этими музыкальными инструментами.

Точнее, разницы и нет. Фортепиано - это объединённое название всех клавишных инструментов, к коим относится и пианино. Но не объяснять же это парню, которого подобная тема не интересна? Явно же не для этого подошёл.

– Нечаев, отстань от девочки, - устало вздохнула Лейла.

– Да я ещё не приставал к ней даже!
– "обиделся" тот.

– Ещё бы ты пристал!
– помрачнела девушка.

– А в чём, собственно, дело?
– уточнила Аня.

– Ни в чём. У моего жениха жуткое чувство юмора просто и никакого такта и понимания, - одарила своего… жениха многообещающим взором.

– Да что такого? Всего лишь поздороваться подошёл, - тяжко вздохнул Александр.
– Ну, заодно узнать, когда свадьба...

– В том, что ты здороваться нормально не умеешь, - вмешался в нашу беседу подошедший Даниил Смертин.
– И говоришь лишнего. Привет, девчонки, - поздоровался с нами тремя, пожав руку своему разговорчивому другу.

– Привет, - хором откликнулись Аня и Лейла, я же только кивнула.

Как-то странно было идти в такой компании. Мы, конечно, общались на тренировках у Артёма, но вне их обычно дальше "привет" не заходило. И вот, спрашивается, что вдруг изменилось.

– Всё, Нечаев, поздоровался, можешь идти дальше, - хлопнул Дан одноклассника по спине, уводя вперёд, попутно подмигнув мне.

Я прям растерялась.

– Ты прости Сашу, - извинилась за своего парня Лейла, - он просто услышал выкрик твоей подруги. Тот ещё сплетник, - закатила глаза.
– Но ты не переживай, несмотря на это лишнего он болтать не будет. Так что от нас твоя тайна никуда не уплывёт. Да и остальным парням до вас дела нет, - посмотрела на идущих неподалёку одиннадцатиклассников.
– А эти, - кивнула на шедших по параллельной аллее компании девушек, - вовсе не слышали. Но вы лучше потише в следующий раз секретничайте. Счастливо, - пожелала нам с Аней и поспешила догнать друзей.

– Офигеть. А они что, в курсе твоей маленькой тайны? Откуда?

Пришлось рассказывать ей о драке в коридоре, после которой одного из участников перевели в другую школу.

– Однако. А я почему не знала?

– М-м… Как-то разговор не заходил, - состроила я виноватое личико.

– Зато понятно, почему ты так цеплялась за него тогда и стремилась всеми правдами и неправдами спровоцировать его. Я-то думала, ты из-за своей блажи… А мужик - кремень. Только всё равно же ничего не вышло. И вряд ли выйдет, думаю. Какое ему дело до малолеток? Сама подумай!

– Аня, - остановилась, уставившись на подругу злым взглядом исподлобья.
– Я же не говорю тебе ничего про твоего студента? Нафига ему школьница, когда рядом полно ровесниц? Явно не вот из великой любви. Поэтому давай ты просто помолчишь. А со своими чувствами я как-нибудь сама разберусь, ладно?
– отвернулась и направилась дальше.

– Галь, подожди!
– закричала вслед подруга.
– Прости. Я больше не буду так. Просто я не хочу, чтобы ты снова из-за него расстраивалась, - повинилась.

– А от твоих слов мне, значит, должно стать легче?
– усмехнулась я.

Тем более, если раньше я прислушивалась к мнению других, то теперь мне стало абсолютно всё равно. Плевать, кто что скажет, я всё равно не откажусь от Акимова и никому его не отдам. Он мой и только мой. И никто и ничто этого не изменят!

– Нет. Прости, - повторно извинилась.

– Проехали, - отмахнулась от её извинений.

– Думаешь, я Денису, и правда, не так уж и нужна. Просто играется?
– поинтересовалась грустным голосом она некоторое время погодя.

– Я не знаю, Ань, - ответила я честно.
– Я же ни разу его не видела. Но ты всё же учитывай такую возможность. Не хочу, чтобы ты потом страдала из-за него. Придётся а то ему идти морду рисовать, - наигранно тяжко вздохнула, переводя наш разговор в шутку.

Аня поддержала.

– Я представляю. Кого нарисуешь?

– Как кого? Козла! И рога ему набью!

Подруга расхохоталась. да и я заулыбалась. В общем, к школе мы подошли в самом прекрасном расположении духа. Но видимо, кто-то свыше решил сегодня проверить моё терпение на прочность.

Возле крыльца, на последней ступени, стоял Артём. И всё бы ничего, если бы рядом с ним, кокетливо улыбаясь, не находилась незнакомая мне симпатичная девушка с азиатскими корнями, судя по разрезу глаз. И явно далеко не школьница. По виду лет двадцать пять. Одетая в приталенную короткую белую куртку, вязаную чёрную шапку с кошачьими ушками, из-под которой по плечам рассыпались длинные тёмные волосы. На ногах - белые обтягивающие штаны и высокие чёрные замшевые сапоги на тонкой шпильке. И вся такая улыбчивая-улыбчивая.

Я как шла, так и замерла на месте, не в силах отвести взгляда от увлечённо общающейся парочки. Захотелось что-нибудь разбить. Желательно о голову этой девки. А ещё лучше серную кислоту ей в рожу ливануть. Чтоб не улыбалась так широко. Того и гляди рот порвётся. И Акимов не лучше. Вон как весело смеётся над чем-то.

– Галь?
– дёрнула меня за рукав встревоженная Анька.

– Нет, лучше переломы, - пробормотала вслух, когда незнакомка потянулась поправить ворот на пальто Артёма.