Моя блестящая леди

— Я была с ним, — подтвердила Розалинда, устав лгать. — Помогала ему восстановиться.

— Зачем?

— Потому что не могла видеть, как он мучается, — прошептала Роза.

Ингрид нахмурилась.

— Не понимаю. Что изменилось? Ты ненавидишь их — или ненавидела. Факт остается фактом, прежде ты бы не позволила кому-то из них даже прикоснуться к тебе.

— Не знаю. Он оказался не таким, как я представляла. Я… такого не ожидала.

Их прервал звук приближающихся шагов.

— Джек, — выдохнула Ингрид.

— Не говори ему, прошу.

Подруга окинула Розалинду тяжелым взглядом, но все же кивнула.

Дойдя до двери комнаты, Джек уже запыхался — остаточный эффект от заживающих шрамов. Замерев на пороге, он переводил взгляд с одной женщины на другую.

— Ты ей сказала?

— Не успела, — покачала головой Ингрид.

— Не сказала мне что? — потребовала ответа Розалинда.

— Пришла еще одна партия груза, — отозвался Джек. — Включая меха для выполнения работ.

— Механоид из анклавов? Они передумали и хотят работать с нами?

— Этот — да.

— Почему?

Ингрид резко подняла взгляд.

— Сказал, ему хорошо заплатили.

Ее связной в Эшелоне. Розалинда отвернулась к окну. Она всегда подозревала, что он имеет какое-то отношение к Партии гуманистов в парламенте — возможно, знаком с самим сэром Гидеоном Скоттом, который ее возглавлял. Они предоставили деньги, а она создала циклопов.

Волосы на шее встали дыбом.

— У Скотта нет столько денег, сколько мы получили в течение этого года. Ни у одной из партий их нет. Сталь слишком дорогая.

— Многие люди вносили пожертвования на благо общего дела. — Роза увидела в отражении, как Джек пожал плечами.

Он говорил правду. И все равно, интуиция подсказывала: что-то не так.

— Кажется, пришло время выяснить, кто именно делает эти пожертвования.

Когда она только подхватила дело Нейта, обнаружилось, что кое-какие контакты уже налажены. Денег было очень мало, но лишь до тех пор, пока у нее не появился план с циклопами. Тогда открылся настоящий денежный поток. Средств было чрезмерно много, что и заставило усомниться в происходящем.

Кто-то очень хотел, чтобы она создала металлическую армию, а из-за беспокойства за Джереми ей было некогда размышлять, зачем и почему.

— Что собираешься делать? — спросила Ингрид.

— Соберем группу из гуманистов — только самых надежных — и приставим их следить за членами партии. Если есть денежный след, мы должны его найти.

— Это займет месяцы, — вставил Джек.

Розалинда кивнула.

— Да. Но мне нужны ответы.

— А до тех пор что?

Она смело встретила его взгляд.

— Пусть мех начинает следующих циклопов. Будем следовать прежнему курсу, чтобы не вызвать подозрений.

— А ты?

Роза вспомнила о Линче и угрозе нападения.

— Я прослежу, чтобы милорд Ночной ястреб расстроил планы мехов.

«И сделаю все возможное, чтобы он не пострадал в процессе».

Ингрид неодобрительно зыркнула на нее, но Розалинда сделала вид, что не заметила.

— Ингрид, поможешь мне с корсетом?

***

— Это все, сэр. — Гаррет бросил на стол подборку газетных вырезок и приглашений.

Линч подгреб все к себе, что-то выискивая среди них.

— Парочка званых вечеров, вечер поэзии, благотворительный обед леди Каллахан… — Он замолчал, разворачивая безупречный лист пергамента. — «Травля Волка».

— Опера, — пробормотал Бирнс, наклонившись поближе, чтобы рассмотреть. — Последнее представление сезона. Там будут все.

— Это оно. — Наверняка. Скорее всего, туда придет сам принц-консорт со всей свитой из высшего общества.

— Здание просто огромное, — произнес Гаррет. — Враги уже могут быть внутри, а мы никогда об этом не узнаем.

— И они никогда не пустят внутрь нас, — тихо добавил Бирнс.

Линч поднял взгляд, постукивая пергаментом по ладони. Бирнс был прав. Лишь те, у кого безупречная родословная, получат приглашения. Туда не пробиться ни одному грязнокровному, тем более, что охранять оперу будут люди Мэйтлэнда.

Кто-то постучал в дверь его кабинета.

— Входите.

На пороге появилась Перри с напомаженными коротко стриженными волосами. Следом за ней вошла Роза в зеленом хлопковом платье, со свистом обвивавшемся вокруг ее лодыжек. Она слегка покраснела, когда встретилась взглядом с Линчем, и тут же отвела глаза. Это напомнило ему тот румянец, что горел на ее щеках, когда она, оседлав его, медленно, очень медленно опускалась на член.

По телу пробежала дрожь, испытывая на прочность самоконтроль и путая мысли. Чья-то ладонь предупреждающе легла Линчу на грудь, и он с удивлением заметил перед собой Гаррета.

— Твои глаза, — прошептал помощник. — Держи себя в руках.

Только тогда Линч вдруг осознал пульсировавшую в нем острую жажду и целенаправленность, с которой он двинулся к Розе — даже не помня, как сделал первый шаг.

Все вокруг смотрели на него. Глаза Бирнса сузились, взгляд метнулся к миссис Марбери, будто бы слуга наконец понял, что значили слова Гаррета.

Линч тяжело сглотнул и почтительно склонил голову.

— Роза.

Она кивнула в ответ, и он заметил ее бледность. Кремовая кожа больше не сияла, приобретя пепельный оттенок.

— Что я пропустила? — подала голос Перри.

— Мы, кажется, знаем, где устроят атаку мехи, — ответил Линч, вновь сосредоточившись на деле. Смотреть на Розу он не решался — даже для того, чтобы понять, почему она так напряжена. Из-за него? Пожалела о том, что между ними было? — Это случится сегодня. Единственное важное мероприятие — опера.

— Так что нам теперь делать? — спросил Гаррет. — Отменить представление?

— Нет. — Линч потер костяшки пальцев. — Я месяцами играл осторожно и… У нас больше нет времени. Если отменить оперу, мехи просто растворятся в толпе, и мы не сможем привлечь их к суду.

Он почти добавил слово «вовремя».

— Но как нам попасть внутрь? — подал голос Бирнс.

— Вам — никак, — отозвался Линч. — У меня единственного есть шанс войти в те двери. Вы же…

— Нет, — мягко произнес голос у него за спиной.