Моя чужая 2

— Кит, я знаю, что ты хочешь меня. Ты всегда меня хотел. Да ты наверняка голодный после армии. Ну? Давай начнём с поцелуя. — Я нагло задрала лицо, подставляя губы. Никита с силой сжал мои плечи, словно пытаясь оторвать меня от себя. — Пожалуйста…

Он покачал головой, на миг я увидела огонь страсти, полыхнувший в глазах парня, а потом его губы накрыли мои — нетерпеливо, словно он сам боялся, что передумает. Все закружилось, завертелось, казалось, я распадаюсь на мелкие частички. Задыхалась от опьяняющего восторга.

— Чужая радость, что ты со мной творишь… — пробормотал, на миг отрываясь от меня, только для того, чтобы стянуть с меня полотенце. Со всей силой прижималась к его телу, немедля желая слиться воедино — невинная жалкая куртизанка с горящими глазами. Ладонь сама легла на его выпирающий орган. Он выдохнул, осоловело оглядел меня, обнаженную. — Мы не должны…

— Молчи… — Я уже расстегивала его брюки, юркнула в них рукой. Никогда не делала такого с Артемом, хотя он, безусловно, этого очень хотел. Мне было как-то стыдно. Но он не был Никитой, не был таким близким мне. Не с ним я целовалась впервые, и, видит бог, не он будет моим первым мужчиной. Брюки Никиты тяжело упали на пол, брякнув пряжкой ремня. Парень дернулся, простонал. Его член упирался мне в живот. — Не бойся, — шептали мои губы.

А я боялась. Боялась, что он оттолкнёт меня, скажет какую-нибудь глупость типа «нам нельзя», «у тебя есть жених». Я прижалась губами к его рту, только чтобы он, ничего не говорил….

Не помнила, как мы оказались на диване. Я, — судорожно оглаживая его мускулистое, такое красивое тело, сжимая ладонями крепкие ягодицы, и он — нависший надо мной.

— Ты уверена?

— Иди к черту! — обхватила его бёдра ногами.

— Тебе будет больно, — прошептал мне на ухо. Почувствовала как его орган коснулся меня там. — Господи, ты такая красивая, Лёль… — Его губы спустились по виску вниз, на шею, ещё ниже, затем втянули сосок, заставив меня вскрикнуть от сладостной истомы. — Я… я у меня это первый раз… Чёрт, я дурак, наверное…

Запустила пальцы в его волосы на затылке.

— Никит, посмотри на меня… И у меня первый раз… ты мой, а я твоя. Уже поздно… — Он простонал, попытался войти в меня и, увидев, как я скривилась от боли, затих. — Не останавливайся! — крикнула, подаваясь ему навстречу.

Он врезался в меня, я закричала от боли, невольно впившись в спину парня ногтями. Он застыл, во взгляде ужас, смешанный со страхом.

— Лёль… — Я застонала. Он заполнил меня, такой большой, горячий, желанный. Я двинулась навстречу, наверное, инстинктивно, уже мало что соображая. Боль начала затихать, уступая место острому, какому-то животному удовольствию. — Я люблю тебя, — услышала словно сквозь туман, прижалась губами к его груди, шепча в ответ:

— Я тоже… тоже люблю тебя…

Потом мы лежали, я уже сверху парня, распластавшись от неги, как морская звезда. Его руки гладили мое тело, грудь тяжело вздымалась, и я слышала гулкие удары его сердца…

* * *

Мы ещё долго не могли заснуть. Лежали уже рядом друг с другом в тесных объятиях. Никита укрыл нас одеялом. Было уютно и надежно, и так хорошо, словно я вернулась домой после долгой дороги. Тихо беседовали обо всем и ни о чем. Мне всегда было просто разговаривать с моим другом, а теперь ещё и любовником. Любовником…

Я судорожно вздохнула. Да, у меня есть официальный жених — Артём. Парень, которого я люблю. Или любила?

Внезапно у меня возникла острая необходимость побыть одной, хотя бы на десять минут. Запереться в ванной, поразмыслить, чтобы никто не отвлекал. Рядом с Никитой мой мозг переставал думать о ком-либо, кроме него.

Я откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Никита удержал меня за руку.

— Ты куда, Лёль?

— Я в ванную.

Его лицо приняло озабоченное выражение.

— Чёрт, прости, я идиот. Совсем не подумал о средстве защиты.

Я прыснула от смеха.

— А, ты об этом? Не волнуйся — я принимаю таблетки, — окинула взглядом свои ноги, все ещё испачканные кровью. — Хотя душ мне и впрямь не помешает.

— Я с тобой, — парень сел в кровати.

— Нет, не надо… — возразила было я — ведь хотелось с самого начала побыть наедине со своими мыслями, но представив нас двоих в душевой кабине, кивнула: — Пойдем.

Я никогда не думала, что находиться в тесной душевой кабинке вдвоём — это такое наслаждение. Касаться мокрого и скользкого от мыла тела, проводить руками вниз по животу и вроде как нечаянно прикасаться к опять воспарявшему органу. И руки Никиты, сильные и одновременно нежные, исследующие всё мое тело…

— Чужая радость, — он ткнулся лицом в мое плечо, фыркнул от заливавшей лицо воды. — Я так тебя люблю. — Я его тоже любила. Все больше и больше, так, что не могла даже сказать — не было слов. Почему я раньше не обращала внимания на свои чувства к Никите, а вместо этого лелеяла свою, казалось, любовь к Артёму? Стиснула зубы от обиды, резко выдохнула. — Что? — Никита попытался отстраниться, заглянул мне в лицо.

— Ничего, — улыбнулась, прижимаясь губами к его груди. — Всё хорошо.

Глава 5

Оля

Мы провели у меня дома целых два дня — занимались любовью, строили планы, снова занимались любовью. Между делом полуголые вбегали в кухню, чтобы схватить какую-нибудь снедь из холодильника. Я знала, что серьезный разговор нам ещё предстоит, но мне совершенно не хотелось думать об этом. Я хотела забыть то, что произошло на даче, словно это был нереальный кошмар. Сейчас я была счастлива, и это состояние хотелось продлить как можно дольше.

Уже вечером второго дня, когда мы сидели на диване, прижавшись друг к другу, Никита, наконец, задал мне тот самый вопрос, которого я так боялась:

— Я знаю, что вы с Тёмычем уже запланировали свадьбу — гости приглашены, дата назначена… Оль, что ты собираешься с этим делать?

Я нервно сглотнула. Если бы все было так просто!

— Знаешь, Никит, мне надо обо всем этом хорошенько подумать.

— Подумать? — он нахмурился. Я кивнула. — Ты боишься?

Да, черт побери, я боялась. Так многого — разговора о происшедшем с Артемом, осуждения знакомых и родственников, уже ожидавших «салатика» за свадебным столом, скандала с матерью, а самое главное — неизвестности с Никитой.

Совсем недавно Маруся упомянула, что планирует увезти сына в США, где его ожидает учеба в престижном колледже. И я прекрасно осознавала, что не имею права удерживать его здесь, возле себя. Он и так потерял время. Прекрасно знала мечту своего друга стать военным переводчиком, участвовать в разрешении военных конфликтов. Ну как я могла помешать ему? Зачем ему сидеть на привязи возле моей юбки?

— Ты не ответила, — напомнил Никита.

Он напряжённо вглядывался в мое лицо.

— Слушай, я, наверное, должна для начала поговорить с Тёмкой…