Моя хранимая Химари

Семья отреагировала спокойно. Опущенные взгляды, сжатые губы… Все понимали логику за моими словами, а также то, что у огненной аякаши не могло и не было никаких мотивов отлучаться на такой срок. Однако прекращать поиски - значит усомниться в её ценности, а также растоптать все дружеские чувства остальных членов Семьи по отношению к нашей безумной монахине. Несмотря на то, что Флемма всегда держалась немного особняком из-за своих уже ставших привычными всем странностей, Семья уже давно и прочно к ней привязалась.

– Не волнуйся, Юто, я в порядке. И я найду её.
– Агеха, немного нервно поправляя свою отросшую до лопаток за последнее время причёску.

– Хорошо, все свободны до сегодняшнего вечера. Сбор тут в шесть, форма одежды - траур. Свободны. И да… спасибо вам всем… вы хорошо справились. Не терзайте себя сомнениями.

Улыбки, кивки, внешняя уверенность… у некоторых даже относительно искренняя. Даже не предполагал, что члены моей новой Семьи могут быть настолько же нечестны по отношению к своим чувствам, что и бойцы моей старой Семьи - ни один и ни одна не проронила ни слезинки, несмотря на то, что я в них чувствовал. И нет, я ни в чём их не обвиняю. иногда нацепить маску легче, чем позволить себе полностью раскрыться в редкие тяжёлые моменты, даже своим ближайшим союзникам и друзьям. А этот наш момент Семьи действительно такой, в смысле тяжёлый. По сути - первый за всё время нашего общего знакомства, и, я надеюсь, один из редких. Хотелось бы сказать "первый и последний", но я не настолько наивен, скорее уж наоборот.

Ну… аякаши понятно, их психика довольно гибка. Но Ринко, как я и думал - кремень. Кстати о ней. Пока она в темпе доедает завтрак, подойти и легонько дотронуться до пришитой и вроде бы залеченной руки.

– Итай!
– Вскрикнула во внезапной вспышке боли девушка, не ожидавшая от меня подобного, прежде чем взять себя в руки и сделать каменное лицо.

Кого ты пытаешься обмануть, подруга? В бою твоей храбрости и скромности ("ха, подумаешь, рука… ") ещё могло бы быть место, если бы они не соседствовали с безрассудством, но сейчас-то зачем?

– Как долго ты планируешь не подходить к Си-тян?

Ринко гневно открыла рот и уже хотела что-то сказать, но передумала и смутилась.

– Да как я могу к ней подойти, когда она занята… сам знаешь чем… само заживёт. Благодаря улучшениям мой организм крепче, чем ты думаешь. Ты ведь делал последние контрольные замеры восстановительной и усилительной системы довольно давно… Немного магии мико, и помощи Света моих улучшений, и рука как новенькая… только болит, вот. Иногда.
– Кузаки-Амакава.

Среднее диагностическое. Мда… немного неправильно срослось. Ничего серьёзного, просто кожа кое-где перетянута, и кровеносная система находится под немного большим напряжением из-за её натяжения, но должно быть весьма некомфортно - в этом самом месте как раз находится болевой рецептор.

– Не глупи. Именно потому, что по сравнению с тем, что делает Сидзука, твоя проблема - мелочь, она её и не заметит, как сделает мельком. Через часик или два, когда она "проснётся", подойди к ней и попроси подлечить. Это приказ, гунсо… хех.

Ринко вздохнула и ответила согласием, после чего задумчиво уставилась в свою кружку с чаем - обычным заварным чаем, а не чаем Лиз, которая сейчас также была где-то там, в лесу, в поисках Флеммы. Полчаса назад отправилась, после моего расспроса её кое о чём… С её возможностью чувствовать души, а также поисковыми способностями Гинко, эта троица вместе с Агехой представляли собой "команду спасения".

– Ринко… твои родители не слишком перепугались, когда произошло нападение? Они ведь были в городе…

– А? Ах, да… с этим всё в порядке. Они немного обескуражены, но не более того.

– Подруга детства.

Повисло слегка неловкое молчание.

– О чём ты думаешь?

Ринко отпила глоток чая, и сказала, наверное, не совсем то, что её действительно беспокоило:

– Да вот как раз о родителях… о маме Ю. Думаешь, мы справедливо с ней поступили?

Хороший вопрос. Женщина лишилась абсолютно всего: кормящего мужа, единственную дочь, ещё и дальних родственников в городе - невольных жертв последнего нападения… Мне нечего ей дать такого, чтобы компенсировать всё, что она бы иначе должна была бы пережить, если бы я не принял это решение. И пусть это может со стороны показаться таким образом, что я ухожу от ответственности, но стёртая этим утром с помощью стирателя Ноихары память, новая личность, солидный счёт в банке и новые документы, предоставленные Якоин, привычных к подобному, для неё будут гораздо лучшим вариантом.

– Ринко, это… это лучший выход из ситуации. Я знаю, это может быть жестоко - заставить человека забыть о его собственном погибшем по роковому стечению обстоятельств родственнике, но…

– Юто, как я… как любой из нас сможет спокойно спать, зная, что быть может, рано или поздно он лишится своего родственника или близкого друга?.. Или уже лишился кого-то и не заметил этого, так как воспоминания стёрты. Как-то это нечестно по отношению… по отношению к умершим. Ведь они продолжают жить в сердцах своих близких, как никак… - Ринко.

Всё это верно. Мне нечего сказать против, ни единого слова. Но всё же.

– Тебе не жалко её, Ринко? Она бы страдала… очень сильно страдала. Только представь себя на секунду на её месте. А так Акеми Шимомуро, можно сказать, умерла и переродилась в день, когда умерли все её родственники. У них, в отличии от неё, такого шанса не было и больше не будет. Достаточно того, что о старосте с её отцом помним мы, и они будут жить в наших сердцах, более стойких к такому… Не смущайся своих слёз, мой берсерк. Надо пережить это.

Ринко яростно растёрла лицо, попутно стирая выступившие слёзы, выпила залпом остаток чая, крепко сжав мою ладонь своей второй рукой, после чего резко встала, и сказав положенную фразу-благодарность за еду, кивнула мне и ушла, слегка потирая болящую руку.

Ринко-Ринко… переживём. Всё переживём. Только надо не сдаваться.

…

– Я думал, ты взяла перерыв от восстановления гаража… а ты на самом деле тут хлопочешь.

– Не могу долго сидеть без дела.
– Мидори Якоин-Амакава, жизнерадостным голосом.

Вот, пожалуй, та, кто больше всех обманывает. Саму себя. Какой-то хитрый прибор в правой руке, левая поправляет сползшие очки… и почему только не купит себе такие, которые на резинке с мягким прозрачным наглазником? Или вообще не попросит, вернее не попросила Сидзуку раньше о том, чтобы подкорректировать зрение. Так с ходу сложно придумать, как это сделать - у меня есть готовые методы улучшения глаз, разумеется, но это боевые модификации… не важно, всё равно можно было бы избавиться от любых проблем со зрением. Сентиментальная причина? Теперь - возможно. Особенно теперь. Ю в своё время отказалась от моего предложения исправить ей зрение - любила свой имидж очкастой заучки-старосты, несмотря на то, что нелюдимой она отнюдь не была, разве что немного серьёзной.