Моя Лола. Записки мать-и-мачехи

Когда-то давно, совсем маленькой, Лола сильно разбила бровь. Наложили швы, но шрам остался. Серьезные травмы у Лолы случались часто – едва ли не раз в год. Папа к этой ее особенности привык, в больнице Лолу тоже знали и даже подшучивали, когда она попадала туда в очередной раз. Уже при мне ей пришлось зашивать раны на обеих щиколотках.

На шрам на брови я обратила внимание почти сразу. На нем не росли волосы, и Лола регулярно проверяла, не исправилась ли ситуация. «Он мне не нравится», – говорила она, часто поправляла бровь, стараясь прикрыть рубец, и все ждала, когда же он исчезнет.

Однажды я решилась: «Лола, он не исчезнет. Давай привыкать к тому, что он есть».

– Как не исчезнет? – Ее глаза наполнились слезами.

– Это же шрам. Он навсегда. Он – твоя особенность.

Лола уже почти плакала. Я поняла, что надо срочно что-то делать, и вспомнила, что она обожает Гарри Поттера.

– Шрам отличает тебя от других. Он у тебя почти как у Гарри Поттера.

Лола вздохнула, еще раз посмотрела на себя в зеркало, с силой потерла бровь пальцем и, кажется, наконец приняла себя такой, какая есть.

В начале отношений хочется разговаривать. Обсуждать новый сериал, книги и кому как нравится проводить отпуск. Хочется сидеть на лавочке у канала и смотреть на проплывающие лодки. Именно это формирует из двух отдельных людей пару: знания друг о друге, совместный опыт, общие эмоции. Однако в нашей ситуации к традиционным атрибутам сразу прибавились дети.

Не только первая, но и почти все последующие встречи проходили в их присутствии. Разговоры по телефону – преимущественно о них же. Переписка тоже – о проблемах со старшей дочерью моего будущего мужа и о спортивных успехах младшей.

Мы, взрослые, почти не говорили ни о себе, ни о чем-то абстрактном. Большую часть времени мы разбирали, почему Жасмина убежала из дома, как Лола переживает за свою гимнастику и помогает ли куриный бульон вылечить простуду. Путь, которым мы двинулись, был абсолютно тупиковым: будущий муж ждал от меня эмпатии, когда рассказывал о своих методах воспитания детей, а получал осуждение. Я видела массу ошибок по отношению к детям, и в роли родителя я бы поступала по-другому. Я говорила ему об этом и получала отпор.

Дети присутствовали рядом с нами почти постоянно. Иногда они поднимали темы, которых взрослые избегали.

«Наташа, а мы теперь будем жить вместе?»

«А если с папой что-то случится, ты останешься с нами?»

«А если у тебя будет свой ребенок, ты кого будешь больше любить?»

И было непонятно, как отвечать на такие вопросы.

Когда в отношениях активно присутствуют дети – не пережидают у бабушек, пока взрослые строят отношения, а находятся все время рядом, пара изначально многого недобирает – она, по сути, не формируется.

Конечно, на свидании хочется проводить время с мужчиной, а не с детьми. И говорить – о нас, а не о них. И слушать комплименты, а не жалобы на детей. Все не дававшие мне покоя мысли, мои страхи начинали казаться не такими уж значимыми – они терялись на фоне проблем детей.

В первый момент мне остро захотелось им всем помочь, а во второй – сбежать. Вот прямо сейчас перенестись куда-нибудь, где меня спросят: «Наташа, а что ты любишь? Какие тебе нравятся фильмы? Как обычно ты проводишь вечера?»

И все же дети на свидании с мужчиной – это бесконечное доверие: кажется, он приоткрыл тебе важную, бесценную часть своей жизни. И нужно по достоинству оценить этот подарок. Дети на свидании – это открытость и прозрачность. У взрослых в такой ситуации просто нет возможности быть неискренними, лукавить, недоговаривать, колебаться. Если я так интегрирована в жизнь детей, а дети в мою – значит, мы уже семья.

Дети часто и не вовремя задают «детские» вопросы – прямые и откровенные. Они обнажают наши проблемы, шероховатости в отношениях, пробелы в понимании себя. Если вы хотите быть честным с ребенком, придется сначала стать честным с самим собой. И эта честность может оказаться непривычной и весьма болезненной.

Когда ребенок вдруг задает неудобный вопрос, родители (или вообще взрослые) чаще всего поступают стандартно. Методы выработаны годами и опробованы многими поколениями: перевести разговор на другую тему, переключить внимание, пристыдить, обвинить за интерес к недозволенной теме.

Но на самом деле взрослые таким образом уворачиваются прежде всего от ответа самим себе – перевести стрелки на детей оказывается намного проще.

Вторая встреча: римские каникулы

Мне было важно побыть с будущим мужем и его дочками на нейтральной территории – сложно приезжать в чужой дом, где я ничего не знаю, где все непривычное, не мое. Поэтому наша вторая встреча с Лолой состоялась в Италии. Рим – «мой» город, я знаю о нем все, чувствую себя в нем раскованно и комфортно.

Мой будущий муж снял квартиру на неделю. И начались прогулки по Вечному городу, пицца, паста, пармская ветчина и моцарелла.

В первое римское утро меня разбудил вкусный запах – Лола пекла блины. Стол на террасе был накрыт к завтраку. «Сказочная жизнь у меня впереди!» – подумала я.

Все выглядело просто идеально.

Жасмина щебетала о живописи и вообще об искусстве; ее папа рассуждал о музыке. Лола пекла блинчики и делала колесо вперед и назад. Прямо медовый месяц приемных родителей!

Однако стоило нам выйти из дома, Лола схватила папу под руку и утащила вперед. Мне осталась Жасмина. Это повторилось и на следующий день, и потом. Так я и провела всю неделю. С Жасминой мне тоже было интересно и приятно, но я-то хотела быть в любимом городе рядом с любимым человеком!

Однако рядом с ним всегда была Лола, я даже не могла взять его за руку. В ту же секунду она втискивалась между нами. Я злилась и молчала.

А еще я смотрела на Лолу и думала: на отца она не похожа – может, на маму? Худенькая, а ест очень много и постоянно делает стойку на руках. От этой девочки больше никаких ощущений – странноватый ребенок, который хочет быть сразу везде и умудряется заполнить собой все пространство.

Лола занималась спортивной гимнастикой и регулярно тренировалась. Обычное дело: сидит за столом, ест кашу, вдруг задумывается, откладывает ложку, встает, делает стойку на руках, через минуту садится обратно.