Моя любимая сказка

Звонок в дверь. Знакомый доисторический телефон на тумбочке. На гвозде висит связка ключей.

Сначала я слышу шаги, потом уже вижу — старуха. Она открывает дверь.

Здравствуйте, — голос у парня низкий, уютный, но какой-то грустный, — Вы — Клавдия Васильевна?

— Она самая, — голос старухи похож на её лицо: такой же сухой, ломкий.

— Я вам звонил…

— Знаю, — старуха говорит недобро и как-то нетерпеливо.

— Мне, — парень стушевывается, — Я раньше с такими вопросами ни к кому…

— Знаю, — прерывает его старуха, — Глеб тебя зовут. Насчет своей девушки Ярославы пришёл. Все помню, из ума пока не выжила.

— Мне говорили, вы просто чудеса творите…

— Чудеса? — старуха смеется. Сухой, щёлкающий смех, — Раньше за такие чудеса в банях жгли… Ну, чего смотришь?! Заходи.

— Мне говорили, — Глеб мнется на пороге, — что Вы можете… Ярослава, она погибла… В автокатастрофе. Говорили, что Вы можете… что я могу поговорить с ней…

— Да заходи-заходи, — смеется старуха.

* * *

Ярослава сидит на полу в гостиной старухи. Её плечи вздрагивают, но плача не слышно. Она поднимает лицо. У неё красные, воспалённые глаза.

Придерживаясь за кресло, она встаёт на ноги. Когда она отбрасывает на спину волосы, я вижу, что руки её дрожат. Пошатываясь, она идёт в прихожую. Опускается на колени возле тумбочки с телефоном.

Набрав уже три цифры, она понимает, что не сняла трубку. На её лице — такая знакомая грустная улыбка. Она проводит ладонью по щеке…

Что-то меняется. Она начинает бледнеть. Скулы начинают проступать острее. Неясное движение окутывает её. Лицо начинает течь, плавиться, по нему скользят тени. Я уже видел это.

Но теперь я досмотрел до конца. Как её тело распадается, растворяясь в воздухе… и уже Клавдия Васильевна, кряхтя, тяжело поднимается с колен и, бормоча что-то себе под нос, по стенке ковыляет на кухню.

* * *

Темно. Но в темноте всё видно. Громадная ванная комната, где можно, при желании, даже прокатиться на велосипеде. Посередине на полу — несколько мисок. Пироги, блины, какая-то жидкость. И вокруг всего этого — слой чего-то белого.

Лёгкое дуновение — и в ванную входит Ярослава. Несмотря на темноту, её тоже прекрасно видно: она даже слегка светится. На ней ничего нет. И она прекрасна.

Не заметив меня, она останавливается возле мисок, смотрит на них. И опускается на корточки.

Тогда я делаю шаг к ней. И ещё шаг. Мне надо встать перед ней, чтобы не напугать появлением из-за спины.

Вот я уже стою прямо перед ней. Она поднимает голову. Она меня видит? Она меня видит?!

— Привет. Здесь свободно? — спрашиваю я. На всякий случай.

* * *

— Привет! Конечно, нет! Это место для моего любимого мужчины! — с улыбкой говорит Славка. И свечка, горящая на столике, отражается в её глазах двумя янтарными кошачьими зрачками.

Столик на двоих возле окна — лучшее место чтобы смотреть кино…

Я целую её в губы и сажусь напротив.

Где-то в баре играет музыка. До боли знакомая песня… Как же она называется? «Nous aurons des rires Comme des vols de passereaux De grands rires clairs de jeunes flles Des rires frais comme des ruisseaux Comme des rires de gens heureux…»

— Слушай, а ты не помнишь, что это за песня? — я смотрю на Славку сквозь свой бокал, и она становится золотистой.

— Нет, не помню… — она по-кошачьи лукаво прищуривает один глаз — Я просто знаю. Это — «Молитва уходящего в рай» [36] .

Pri`ere pour aller au paradis Il est un jardin Enfoui au creux de ma m'emoire Un jardin bleu dans le matin O`u ont pouss'e des iris noirs Un jardin dont j’ai tant r^ev'e Oh qu’un jour je puisse y entrer Me reposer `a tout jamais Pr`es de la tombe abandonn'ee De Laura. Je saurai le seuil Au bruit de la grille rouill'ee L’endroit du puits sous les tilleuls On y buvait des jours d’'et'e, En 'ecartant les girof'ees, Les mousses sombres et glac'ees, Les scolopendres effray'ees, Pr`es de la tombe abandonn'ee De Laura. Oh je voudrais tant mourir en ce jardin A l’ombre calme des grands pins Que s’ouvrent enfn les roses Closes Depuis si longtemps. Il est un jardin Enfoui au fond de ma m'emoire Un jardin bleu quand vient le soir O`u ont pouss'e deux lauriers-tin Un jardin o`u j’ai tant pleur'e Oh qu’un jour je puisse y entrer Me reposer `a tout jamais Pr`es de la tombe parfum'ee De Clara Nous aurons des rires Comme des vols de passereaux De grands rires clairs de jeunes flles Des rires frais comme des ruisseaux Comme des rires de gens heureux Nous r'einventerons le temps Des jours o`u l’on avait le temps De parler de jardins en feurs Et des choses du coeur. Oh je voudrais tant revivre en ce jardin A l’ombre calme des grands pins Que s’ouvrent enfn les roses Closes Depuis si longtemps L`a

36

На самом деле правильное название песни — Pri`ere pour aller au paradis, «Молитва о вхождении в рай». Песня французской певицы Мари Лафоре (Marie Lafor^et).

Перевод:

Молитва о вхождении в рай

Глубоко, в недрах моей памяти, Есть сад. Сад, голубой утром, Где росли чёрные ирисы, Сад, о котором я так мечтала, О, только бы войти туда однажды, Остаться навсегда Подле покинутой могилы Лоры. Я узнаю ворота По шуму ржавой решётки. Колодцам под липами, Где пили в летние дни, Раздвинув цветы левкоев, Мхи, тёмные и обледенелые, Распугав сколопендр, Подле покинутой могилы Лоры. О, я так хотела бы умереть в этом саду, В спокойной тени больших сосен, Пусть раскроются наконец розы, нераспускавшиеся так долго. Глубоко, в недрах моей памяти, Есть сад. Сад, голубой, когда приходит вечер, Где росли две калины, Сад, где я так плакала. О, только бы войти туда однажды, Остаться навсегда Подле благоуханной могилы Клары. Наш смех будет Словно полёт воробья, Словно ясный девичий смех, Смех, прохладный, словно ручей, Словно смех счастливцев. Мы снова создадим время, Дни, когда было время Поговорить о садах в цвету И сердечных делах. О, я так хотела бы возродиться в этом саду, В спокойной тени больших сосен Пусть раскроются наконец розы, нераспускавшиеся так долго Там. [37]

37

Перевод взят с сайта: http://fr.lyrsense.com/marie_laforet/priere_pour_aller_au_paradis