Моя простая курортная жизнь
Шрифт:
— Слюни текут, — шепнул я этой чертовке.
— Хах, — тихо хмыкнула она, — а у тебя, думаешь, не текут?
— Ребят, — огласила булочка на всю парилку, — думаю, для первого захода достаточно.
Загорелые ножки плавно спустились с лавочки на деревянный пол, их хозяйка встала следом, и вдруг узел на ее груди лопнул, и полотенце шлепнулось на пол, являя сочные бедра, светлые трусики купальника, стройную талию и тяжелые полные сиськи, которые аж подпрыгнули от радости, что им наконец-то дали свободу, и, отдавая себя мужским взорам, как бы невзначай повернулись в сторону подруги — ну что, мол,
— Ой, — самым что ни на есть невинным голоском выдала Даша и, подхватив полотенце с пола, быстро закрутила его вокруг себя.
Вот только ее взгляд в этот миг был направлен исключительно на мой пах, проверяя реакцию, и та, разумеется, была. А следом и Дашин примат довольно развел руками — мол, я ж говорил, не парься, но какая у меня телка, видел, да? Смотри да облизывайся…
— Ничего, — спрыгнула рядом с лавочки Алена, — это только первый заход…
Выбравшись из парилки, мы приняли прохладный душ, и всей компанией устроили небольшой отдых за накрытым столом, который нам обеспечили девчонки. Баловали они сегодня куриным шашлычком, мясной и овощной нарезками, сухариками, орешками и чипсами, а заливалось все это квасом по фирменному рецепту Дашиной матушки, от которого градус разговора заметно рос.
— А вообще разве это пар? — болтала наша булочка, подливая себе еще. — Вот как-то одним летом мы с родителями сняли домик с сауной, и вот я все время в той сауне отрывалась. У меня вообще офигенная устойчивость к этому, к жаре…
Ее щечки уже изрядно раскраснелись, а тело в полотенце расслабленно растеклось по лавке. Это ее от кваса, что ли, развезло? Или от ощущения, что рядом два парня, которые ее хотят?
— Я могу долго париться, и меня не накрывает, — хваталась Даша. — Девчонки постарше уже уходили, качаясь, а я не могла понять, а что вы не можете это выдержать, что ли?
— То есть, — подала голос скромно кушавшая до этого Алена, — ты любой жар выдержишь?
— Эта сауна для меня даже холодная! — ухмыльнулась ее подружка.
— Холодная, значит, — глаза одной чертовки коварно сузились. — А давай на спор, что я тебя пересижу!
— Ты меня? — хохотнула Даша. — Да я же видела, что ты там чуть сознание не потеряла!
— Спорим на желание?
— Ну давай на желание, — согласилась первая красавица. — А вы что, мальчики, будете спорить?
— Будем, — охотно влез ее парень, — чего нет-то? У нас тоже есть желания…
На этом моменте Даша слегка скривилась.
— Все равно я вас всех пересижу! — заявила она.
И только я видел, как хитро блеснули глаза Алены.
К спору в сауне Алена подготовилась лучше всех, взяв с собой бутылочку ледяной минералки.
— Слабачка! — хмыкнула Даша, устраиваясь на деревянной лавочке. — Я и без этого тебя уделаю!
Сидели мы и правда долго, и с каждой минутой воздух становился все раскаленнее. Чувствуя, как меня разморило, я прислонился к обшивке стен. Это же сделал и Руслан. Алена, сидевшая рядом со мной, то и дело прикладывала холодную бутылку то ко лбу, то к шее, то к ложбинке груди, выступающей из полотенца.
— А температурки добавьте, — довольно оглядела компанию наша жароустойчивая булочка, — что вы все такие малахольные!
Вот
только сама она уже была потная и красная, как спелый помидор.— Все, не могу больше! — внезапно заявила Алена.
— Проиграла! — с торжествующим видом выдала ее подружка.
Однако вместо того чтобы покинуть сауну, одна чертовка резко сбросила с себя полотенце.
— Чего стесняться, все свои, — добавила Алена, устраиваясь на скамейке еще удобнее.
Миг — и воздух вокруг стал еще раскаленнее. Пришедшая с нами парочка изумленно вытаращилась, а моя ладонь сама приклеилась к лицу.
— Ты… ты… обалдела? — чуть ли не заикаясь, выдохнула Даша.
— А что такое? — невинно отозвалась эта извращенка. — Ты же тоже засветила сиськи…
Вот только помимо двух небольших, но очень упругих холмиков, Алена засветила и все остальное.
— Когда ты вообще трусы сняла? — возмущенно выписала ей подружка. — Мы так не договаривались!
— Хочешь, можешь и ты снять, — отозвалась Алена, катая холодную бутылочку над голой промежностью, — я не запрещаю…
— Не пялься! — с досадой бросила Даша своему парню, который, казалось, даже ее и не услышал.
В принципе, я мог его понять. Максимум на что мы тут рассчитывали — это попить кваску, попариться и посмотреть на сиськи, которые лапает кто-то другой. Так что со стороны Алены это был стратегический верный расчет: парням нравятся чужие девушки — по себе знаю.
— Оденься немедленно! — пыталась воззвать к ее совести подруга.
— Да что ты паришься? — отмахнулась чертовка. — Ты же тут всех пересидишь…
— Да хватит пялиться! — Даша сердито толкнула своего примата под бок и, вновь не добившись никакой реакции, прибегла к самому убедительному методу.
Тоже скинула полотенце. Две пышные сочные округлости опять вырвались на волю, нахально перетягивая взгляды на себя. За долю секунды в парилке стало еще жарче — даже воздух, казалось, слегка поплыл. Следом и Руслан, чувствуя, что что-то наклевывается, сбросил полотенце. Ну а мне что одному сидеть замотанным? Я тоже сбросил, и наши стояки под плавками были как два маяка в пространстве обзора.
— Блин, как же жарко… — простонала Алена.
— Можешь выйти! — с нажимом бросила ее подружка.
Вместо этого чертовка раздвинула ноги, и все, что между ними, призывно раскрылось взору. Надо ли говорить, что все глаза сейчас сходились в одном месте: и мои, и парня Даши, и даже самой Даши, явно нарвавшейся на этот спор, чтобы забрать все внимание себе, и теперь просто обалдевавшей от того, что творила подружка. Довольная таким исходом, Алена раскрутила крышку бутылки и полила холодную воду себе на грудь.
— Ах! — ахнула она и дернулась. — Хорошо…
Струи, сбегая с окружностей грудей, стекали вниз по ложбинке живота и ручейками уходили прямо в промежность.
— Хоть немного охладиться, — томно добавила эта бесовка, — а то мне так жарко…
Дашин бойфренд, уже забыв обо всем, в открытую наслаждался шоу — его рука то ныряла в плавки, то выныривала обратно в дань остаткам приличия, которые Алена рвала прямо у нас на глазах. И я его отлично понимал: в моей душе велась такая же борьба между приличиями и желаниями — вот уж точно природа во всей своей первозданности.