Моя пушистая проблема

Для полноты ощущений ткнула пальцем в строчки на плакарте.

“Подготовка к охоте”.

Простенько и лаконично. А мне, простите, им ружье подержать? И на кого охотиться будут леди-невесты? На жениха?

Невольно вспомнила последнюю пострадавшую от дурной фантазии любезных дядюшек. Мда. Эти могут. И шкуру содрать, и покусать, и на себе женить.

— Почему я, как распорядительница, не в курсе подобной затеи? — спросила строго. — Со мной это было согласовано? Кто утверждал данный план? Его видел аро Вайре? И у кого это можно узнать?

— Госпо… арра, так ведь Охота — традиционное развлечение для леди в дни Выбора. Она не по-настоящему проводиться, упаси Морра! С помощью магических иллюзий Высших, они ведь могут быть и плотными, почти живыми, — охотно объяснила девчушка.

Оказывается, да. Дни Выбора — это не только ярмарка невест, но и возможность этим невестам перезнакомиться, завести полезные связи в других домах и кланах, покрасоваться, показать свой уровень магии и владения зверем. Если “жених” не выберет — так другие заинтересуются.

Охота называлась таковой в память о старых временах, когда молоденькие волчицы гнали по лесам зверье. А иногда и людей… теперь же это место заняли создаваемые магами оборотней иллюзии. Зайцы, грызуны, олени, лани, косули, диковинные волшебные звери — на что хватит воображения. Вели они себя примерно так же, как и настоящие, поэтому задача была непростой. За каждого пойманного зверя начислялись очки — и для зрителей висело нечто вроде турнирной таблицы.

Мне осталось утвердить общий список зверей и распорядиться о готовности к первому туру.

— Хорош-шо. С этим понятно, — кошка внутри азартно чесалась и требовалась наловить кучу зверья и бросить к ногам нашего кота, чтобы он оценил.

Вот ещё, делать больше нечего.

— Вы великолепны сегодня, арра! Господин не сможет отвести глаз! — и подмигивает, плутовка. Так, это что такое? Заговор слуг? Кто заделался сводней?

— Полагаю, лорд Вайре оценит, что я выгляжу подобающе для важного этапа в его жизни. Уверена, что все приехавшие арры будут великолепны и хоть одна из них сможет растопить сердце господина Жнеца.

— Так ведь они за титулом гонятся! Высшие всегда такие. Мало кто из них по любви-то. Там больше чистота крови да магию в ходу. А маленького господина они и вовсе со света сживут, а вы столько сделали уже для него, — рыженькая потупилась, а потом встрепенулась.

Глаза горят, голос окреп, во взгляде — какая-то лихорадочная уверенность.

— Мы раньше думали, что все люди — напыщенные болваны, как маги! Ой, — прикрыла рот ладошкой, фыркнула, — или трусы! Сами ничего не делают и орут, что их угнетают вечно! На диване угнетают, ага, — мотнула головой, — но вы совсем не такая, госпожа. Не боитесь нас, не ненавидите, ведете себя, как равная! Вы были бы прекрасной хозяйкой! Да и хозяин с вас глаз не сводит, а он никогда ни на кого так не реагировал…

Вздохнула. Нет, мне, безусловно, это было приятно. Но такие разговоры надо сразу пресекать. Служебная этика, чтоб её волки драли.

Только мягкий выговор за излишнюю инициативу сделать не успела — пришел Тай с просьбой помочь в подготовке — и допросить меня, конечно, судя по горящим глазам, собирался.

Все закрутилось, завертелось, так, что когда я, наконец, выдохнула, то обнаружила себя на уютной небольшой скамье рядом с лордом Вайре и Таймаром. Позади было ещё несколько рядов, установленных по типу амфитеатра, а впереди, за тонкой магической преградой, простирался лес.

Волчицы, одетые в стильные облегающие костюмы, выстроились в ряд по двое. Так и стреляли глазками, заразы! А лорд Вайре… провожал их скучающим взглядом.

Я не сразу поняла, что чья-то слишком наглая ладонь лежит на моем колене и поглаживает его сквозь оказавшуюся предательски тонкой ткань платья.

Огромный зеленый куст вилины прикрывал нас от других рядов, а Таймар сидел со стороны лорда — и ему не было видно, что здесь творится.

У лорда были очень горячие пальцы. Обжигающие. И от них, казалось, по всему телу разливалось тепло. Вот рука переползла чуть выше, на бедро. Жар стал буквально удушающим. Я уже не слышала ни крики, ни тихий вой, ни свист зрителей. Сердце грохотало, перед глазами мелькали розовые пони, а чью-то конечность хотелось откусить! Но кто же мне даст!

— Не обижайтесь, Майа… — протяжное, тихое, — я должен извиниться за то, что вы снова подверглись опасности в какой-то мере и по моей вине. Мы найдем убийцу, обещаю. Я найду, — черты лица аро Вайре стали жестче, глаза недобро вспыхнули, — клянусь, я понимаю, что вы не можете стать моей женой, но я готов пересмотреть свое отношение к людям. Я бы хотел, чтобы вы были рядом со мной. Я никому не позволю вас оскорбить…

— Но оскорбляете сами подобными предложениями, — мне даже легче стало. Как ушат холодной воды. Спасибо, напомнил мне мое место. Вот и ответ на вопрос.

И обижаться глупо. Оборотни и люди — разные виды, им не быть вместе. Мы… то есть люди для оборотней — это низшая раса, внимания недостойная. Возможно, они и женщин-то человеческих как женщин не воспринимают. Так, временное развлечение, извращение да и только. Вот только звездолета с два ты теперь узнаешь, мой милый, что я тоже обрастаю шерстью.

— Майа, вы снова за старое, — хмурится, по лицу как будто судорога проходит, — думаете, покровительство братьев Дарт вам подойдет лучше моего? Да, Марнус дружен с императором, но даже Иррган прекрасно помнит, что станет с кланами оборотней без покровительства, которое именно я каждый раз вымаливаю у Госпожи.

Угрозы? Мы вернулись к привычному стилю разговора? Неисправимый… чурбан пушистый.

— Обратите внимание на ваших потенциальных невест, аро Вайре. Боюсь, что, как человека, вы меня тоже не слишком привлекайте…

Мы говорили тихо, но, вот странно — несмотря на оживленную перепалку, все равно было сложно не заметить, никто, даже Тай, голову не повернул в нашем направлении. Магия?

— Пронырливая конфетка. Наглая и восхитительно-сладкая…

Шепот обжег ухо, по телу прокатилась дрожь, а я… вспомнила. Перед глазами возникали одно за другим треклятые позабытые кадры из клуба. Ночь, которую я забыла. Ночь с моим первым мужчиной. Который не язвил и не унижал, не стремился задеть, а был удивительно нежен, напорист, страстен…

Во рту стало сухо. По телу волной прокатился жар. Даже пальцы на ногах поджались. Я хотела его с такой сумасшедшей силой, что ещё мгновение — и забыла бы и о зрителях, и о перемещающихся невестах.

— Тебе не спрятаться от меня, конфетка. Вижу, ты вспомнила. Я рад. Столько лет я тебя искал, столько бессонных проклятых ночей вспоминал о тебе, сходя с ума от желания. Неужели ты думаешь, что теперь я отпущу тебя? Даже если вся эта шайка будет против, даже если мир сойдет с ума — я никуда не отпущу тебя, Майа! — болезненный, отчаянный рык.