Моя рыжая проблема

— Надо их пригласить, — подтвердила я вслух. Тейт дернул головой — видимо, это означало согласие. — Еще кого-нибудь посоветуешь взять?

— Кагечи Ро, — без сомнений откликнулся рыжий. — Лао его не любит, Лиора — тоже, но они не будут возражать. Созидающий совершенство в походе полезен. И вообще Ро крут!

Последнюю фразу я пропустила мимо ушей, а вот за кое-что другое зацепилась.

— А почему его не любит Лао?

— Лао? Не Лиора? — Тейт поравнялся со мной и ухмыльнулся. В мысленном фоне у него сверкнуло что-то яркое и острое, жадный выдох «мое!» вместе с едва ощутимым чувством вины. И что это было, интересно? — Ну, тут все просто. Ро не особо честный. Он не будет просить, если ему надо. Сам провернет так, что ты придешь и сделаешь. Я у него сначала делал ноги, давно, лет шесть назад. Ну, типа кости легче и крепче, мышцы усилить… Долго решиться не мог, ну, страшно и все такое. В общем, он сделал так, что я вляпался в гаюс. Не очень сильно, только ступню повредил. И Ро сказал, что поправит ее, если я разрешу покопаться в моих ногах и кое-что интересное попробовать… Эй, ты чего?

Меня прошиб холодный пот. Я остановилась и согнулась, упираясь руками в колени и тяжело дыша.

Мутило. Не то от страха, не то от омерзения — сама не пойму. Покалечить человека, чтобы получить удобный материал для экспериментов, — это теперь называется дружбой? И Тейт до сих пор с ним общается, сам, по своей воле? Ложится под нож?

— А как ты… понял, что это он?

Рыжий осторожно погладил меня по голове. Пальцы у него были горячие.

— Догадался через полгода, — сдержанно ответил он. — Когда посмотрел, как Ро с другими проворачивает эти штуки… Не надо, Трикси. Не злись. Он же не делает плохого. И ступню починил, и мышцы правда лучше стали. И кости почти не ломаются. Видела, как я прыгаю?

— Но… — Я с трудом подбирала слова. — Ты же ему не веришь?

Тейт дернул плечом:

— Ну, я знаю, какой Ро. И просто не жду слишком многого. И стараюсь быть осторожнее, — кривовато улыбнулся он. — Ро хороший, надежный. Если драка, он не станет отсиживаться. И со свободными не снюхается. И он талантливый. Не переживай, Трикси. Вон я и то не идеал. — И рыжий скромно отвел взгляд в сторону.

Я прыснула со смеху.

— Даже не знаю, надо подумать.

Зря похвалила, конечно. Тейт тут же воодушевился, уронил меня на землю, обнял, перекатился, потискал и облапал, поцеловал в подбородок — и сразу же вскочил на ноги, протягивая руку. Как ни в чем не бывало. А я едва смогла справиться с колотящимся сердцем и сбитым дыханием. Вообще, мне уже начинало казаться, что для рыжего что секс, что такая вот кошачья возня — явления одного порядка, просто в каких-то обстоятельствах уместней одно, а в каких-то — другое.

И именно это, пожалуй, останавливало меня, когда появлялся соблазн перейти границу. Хотелось чего-то… особенного?

Рефлексировать Тейт, как всегда, не позволил — утянул по тропинке, благополучно довел до дома, где велел переодеться и взять смену белья, а сам убежал искать Лиору с Маронгом.

— Остальное я сам возьму. Встретимся у мастерской. Иди первой, меня не жди, — махнул он рукой напоследок.

Вещами я до сих пор не обросла, поэтому на сборы ушло не особенно много времени. Завернула в тонкую шелковистую ткань чистое белье, плоскую щетку-расческу из теплого камня и круглую баночку с маслом для волос, переложила сверток в сумку — и неторопливо направилась к месту встречи. Если Тейт обещал позаботиться о снаряжении для путешествия — значит, позаботится. В этом на него можно было положиться.

Первой к спуску в мастерскую Ригуми прискакала Айка в походном костюме-хамелеоне, который казался то темно-серым, то невзрачно-коричневым, то сизо-зеленым. Она тащила немаленькую сумку-цилиндр с широкой лямкой. В приюте у Митчи с общением как-то не сложилось, и я думала, здесь мы тоже будем ждать молча, но на меня обрушился целый поток — какой-то дикий ворох сплетен и предвкушение путешествия к океану, все щедро пересыпано непонятными словечками. И попробуй-ка вставь реплику в ответ… Невыполнимая миссия. Хуже, чем когда Тони с Кевином по-братски выясняют, кто на поле круче, «Кемпские львы» или «Громилы Варна». В общем, можно только хмыкать в ответ и запоминать новую лексику.

Лао также не заставил себя долго ждать. Появился незаметно, как призрак, — просто в один момент обнаружился рядом, бестрепетно внимающий цветистому Айкиному рассказу, и на душе сразу потеплело. Иррациональная привязанность, да… Затем подошли Лиора и Маронг — вместе, словно жили они в одном доме. Поговорить толком мы не успели, я лишь спросила Маронга, как он себя чувствует.

— Сносно, — ответил тот, пряча взгляд за свисающими прядями.

Соврал, разумеется.

Кагечи Ро привел с собой небольшого ездового айра, похожего на чешуйчатую рогатую собаку с шестью лапами. Лао солнечно улыбнулся, но мысли у него подернулись легкой дымкой, сбивающей с толку и прячущей истинные намерения. Ничто другое не выдавало его неприязни. Айка фыркнула и нагло втиснулась между Лиорой и Маронгом, всем своим видом выражая недовольство.

Последним прибежал Тейт, ведя Шекки за пучок перьев под мордой. К бокам айра были приторочены две объемистые сумки. Айка и Кагечи Ро шагнули навстречу рыжему с разных сторон и одновременно заговорили, айр захлопал крыльями…

Именно этот момент выбрал мастер Ригуми, чтобы подняться из глубин.

Выражение лица у него стало… сложным, если можно так выразиться.

— Хороший выбор спутников, Трикси-кан, — очень мягко произнес мастер, машинально расправляя складки ярко-синего шарфа. — Это все твои друзья?

— Айе, да! — завопила Айка, подпрыгивая на месте. На Ригуми она откровенно пялилась, особенно на его губы, что нервировало даже меня, не говоря уже о самом мастере. — Друзья!

— Некоторых из вас я ожидал увидеть. — Ригуми обменялся взглядами с Маронгом, который при виде учителя вскочил на ноги и почтительно прижал руку к груди, и с невозмутимой Лиорой. — А некоторых вижу впервые.

Лао плавно поднялся и скользнул передо мной, приветствуя мастера с максимальной вежливостью — приложив ладонь к сердцу и слегка откинув голову.

— Приветствую, мастер. Для меня счастьем будет вверить себя вашей заботе, — пропел он. — Мое имя Ренгиса Лао.

— Можешь обращаться ко мне Шаа-кан, — улыбнулся мастер в ответ, изучая его взглядом. — Я о тебе наслышан, Лао-кан. Если ты идешь с нами, то нам не стоит опасаться даже свободных.

— Если они отважатся атаковать Шаа-кана, воистину их стоит переименовать в безумных, — серебристо рассмеялся Лао и вдруг подмигнул мне. — Тейт мой друг, но и Трикси — тоже.

— Вижу, — коротко откликнулся мастер Ригуми и обернулся к Кагечи Ро: — И, безусловно, я рад видеть среди нас созидающего совершенство.

Тот отвел взгляд в сторону и пробормотал:

— Ну, надеюсь, что мои способности не понадобятся.

— Круто! — с энтузиазмом отреагировал рыжий и потянул айра за перышки, заставляя попятиться с поляны. — Выходим?

— Сперва подождем еще кое-кого, Тейт-кан, — с улыбкой ответил Ригуми Шаа. Взгляд у него оставался напряженным и холодным; впрочем, к этому я уже привыкла. На то он и мастер, чтобы все время быть начеку.

Я перевела дыхание. Пусть подобравшаяся команда и удивила мастера, но рассерженным он не выглядел. Скорее, действительно не ожидал, что на мое приглашение откликнется столько народу. Друзья… на самом деле почти никого из них не назовешь другом в полном смысле. Только если Маронга и, пожалуй, Лиору. Слишком много мы с ними испытали вместе. И пусть то, что случается в дороге, по лагонским поверьям не в счет — я лучше спишу со счетов дурацкие поверья. Айка… Чувства к ней можно обозначить двумя словами: жалость и вина. Если бы мы не ушли тогда в горы, вероятно, Аринга бы не натравила на лагерь свободных и никто бы не пострадал. Кагечи Ро — загадка, черное пятно. Доверие к нему держалось исключительно на словах Тейта.

Отношение к Лао попросту не хотелось анализировать. Никогда не воспринимала всерьез интуицию и прочие мистические штуки, но сейчас все во мне в голос кричало, что этому существу надо верить. Предчувствие было настолько сильным, что перекрывало даже новоприобретенную в Лагоне паранойю…

Размышляя о Лао, я невольно скосила на него взгляд. И лишь потому заметила, как он вдруг застыл, а затем необыкновенно грациозно полуобернулся, потянулся к чему-то, еще невидимому. Затем опомнился, почти мгновенно, и вернулся к разговору с Тейтом. А через несколько секунд воздух над входом в мастерскую задрожал и явился последний участник похода — Итасэ Ран. Бледный, с волосами цвета мокрого пепла и темными глазами, в черном трико и с дымчато-серым, почти прозрачным шарфом, он напоминал тень, которой приспичило прогуляться по солнцепеку. Сощурившись на пронзительно голубое небо, Итасэ шевельнул пальцами, и край шарфа поднялся над его плечами и головой, словно капюшон у кобры. Следом по воздуху выплыла здоровенная сумка, сильно напоминающая потрепанный дамский саквояж из крокодиловой кожи.